Она набрала номер домашнего телефона, который Брикхаус написал карандашом на обратной стороне визитной карточки. Детектив ответил на звонок как человек, привыкший к тому, что его будят незнакомые люди.
— Я очень рад, что вы позвонили.
— Дело касается Тони?
— Да, боюсь что так.
— Только не говорите мне, что он в тюрьме, — сказала Нерия, очень надеясь в глубине души услышать от детектива именно это.
— Нет, миссис Торрес, ваш муж мертв.
«Ох, Господи. Ох, Господи. Ох, Господи», — завертелось в голове у Нерии.
— Мне очень жаль…
— А вы уверены? Уверены, что это Антонио?
— Нам надо будет съездить в морг. Вы звоните из дома?
— Да, я вернулась.
— Утром мне надо быть в суде. Что, если я заеду за вами около полудня? Мы поедем вместе, по дороге и поговорим.
— О чем?
— Похоже, что Антонио убили.
— Что? Убили?
— Мы поговорим об этом позже, миссис Торрес. А сейчас отдохните немного.
Нерия не понимала, что она чувствует или что должна чувствовать. Труп в морге был тем самым мужчиной, за которого она в свое время вышла замуж. Толстый негодяй, без сомнения, и тем не менее ее муж, и когда-то она верила, что любит его. Естественно, она должна испытывать шок. Страх. Возможно, даже жалость. Тони был порядочной свиньей, но все же…
И тут ее взгляд впервые упал на сумочку. Дамская сумочка, открытая, лежала на столе в кухне. А сверху записка, написанная четкими печатными буквами и подписанная инициалами «Ф. Д.». В записке было сказано, что ее автор забрал собак к себе в мотель. Начиналась она словами: «Моя дорогая и желанная», а заканчивалась словами «Вечно твой».
«Собаки?» — подумала Нерия.
Если Тони и был тем самым «Ф. Д.», то что за дикое прозвище могли обозначать эти буквы: Толстый Идиот?[9]
Раздираемая любопытством, Нерия порылась в сумочке. Водительские права на имя Эдит Деборы Марш. Взглянув на дату рождения, Нерия быстро подсчитала в уме: двадцать девять лет.
«Тони, ты грязный, старый развратник». Потом изучила лицо женщины на фотографии. Пухленькая, Тони есть что полапать своими жирными ручищами. Огромное удовлетворение Нерия испытала от того, что молодая Эдит была брюнеткой со злыми глазами, а не какой-нибудь легкомысленной блондинкой.
Нерия услышала позади громкое дыхание и, обернувшись, чуть не столкнулась с Мэтью.
— Господи!
— Простите, я не хотел вас напугать.
— А в чем дело? Что вам нужно?
— Дождь начинается.
— Я это заметила.
— Похоже, самое время сделать перерыв. Нам надо сходить в хозяйственный магазин и купить толь, гвозди, дерево… ну и прочее.
— Лесоматериал. — Нерия усмехнулась. — В строительном деле это называется лесоматериал, а не дерево.
— Да, конечно, — согласился Мэтью, разглядывая на своих руках татуировки на библейские сюжеты.
— Ну так идите.
— Дело в том, что нам нужны деньги. На лесоматериал.
— Мэтью, я должна вам кое-что сообщить.
— Я вас слушаю.
— Мой муж убит. Скоро сюда приедет полицейский детектив.
Мэтью отступил на шаг и воскликнул:
— Господи, мне очень жаль. — Он начал бормотать какую-то импровизированную молитву, но Нерия оборвала его.
— У вас и вашей бригады есть лицензия на производство строительных работ в графстве Дэйд, не так ли? Я говорю это потому, чтобы не возникло проблем, если детектив захочет поинтересоваться…
Парни из штата Теннесси собрались и смылись за пятнадцать минут. Одиночество и тихий шелест дождя подействовали на Нерию расслабляюще. Она подумала о Тони. Интересно, кого это он довел до того, что человек решился убить его… может, эту злюку, молодую Эдит? Подумала Нерия и о профессоре. Интересно, как он и его новоиспеченная любовница обходятся без автомобиля?
И еще Нерия подумала о многом другом, чего ей не хотелось: о возвращении в разрушенный дом 15600 по Калуса-драйв, о предстоящих вопросах детектива из отдела по расследованию убийств, о поездке в морг и осмотре трупа ненавистного супруга.
Однако самую насущную проблему в данный момент составляли деньги. Оставил ли беспечный Тони в банке счет на ее имя? Самой ценной из вещей, оставшихся в доме, был его автомобиль, не тронутый ураганом. В гараже Нерия отыскала запасные ключи, но двигатель автомобиля не заводился.
— Требуется помощь? — услышала Нерия.
Помощь предложил чисто выбритый молодой человек в форме федерального курьера, который доставил конверт для Нерии Торрес. Нерия расписалась в получении письма и швырнула его на переднее сиденье «шевроле» Тони.
— У меня в машине есть перемычка, можно «прикурить» от моего аккумулятора, — предложил посыльный.
— А вас это не затруднит?
Двигатель «шевроле» завелся моментально. Нерия погоняла его на холостом ходу и подождала, пока подзарядится аккумулятор. Посыльный сказал, что двигатель работает хорошо. Он направился к своей машине, но на полпути остановился и обернулся.
— Эй, кто-то украл у вас номера.
— Проклятье. — Нерия вылезла из машины, чтобы самой убедиться в этом.
Посыльный предположил, что это дело рук мародеров.
— Тут все в округе пострадали от них.
— А я даже не заметила. Спасибо, — поблагодарила посыльного Нерия.
Как только он уехал, Нерия вскрыла конверт. Ее изумленный вскрик привлек внимание любопытного мистера Варги, который выскочил на крыльцо без рубашки и с зубной щеткой во рту. Он с удивлением наблюдал, как его соседка пулей помчалась в свой дом.
В конверте оказались два чека, выписанные на Антонио и Нерию Торрес, и выданные страховой компанией «Мидвест Лайф энд Кэжьюелти», Омаха, штат Небраска. На общую сумму двести одна тысяча долларов. В сопроводительной записке было сказано: «В счет возмещения ущерба, причиненного ураганом».
Когда детектив Брикхаус вскоре после полудня подъехал к дому 15600 по Калуса-драйв, то снова нашел дом пустым. Исчезли и «шевроле», и вдова Антонио Торреса. На подъездной дорожке, возле ржавого «олдсмобиля», валялся разорванный конверт федеральной курьерской службы. Сосед, мистер Варга, сообщил, что Нерия Торрес куда-то умчалась, даже не попрощавшись.
Брикхаус возвращался к своей машине, когда к дому подъехал автомобиль, взятый напрокат. Из него вылез худощавый блондин в круглых очках. Детектив отметил, что незнакомец был одет в дорожный костюм, а в руках держал коробку шоколада. С заднего сиденья его машины доносились повизгивание и лай.
— Вы ищете миссис Торрес? — окликнул незнакомца Брикхаус.
Мужчина замялся. А когда детектив представился, то он заморгал, словно у него запотели очки.
— Я не знаю никого по фамилии Торрес. Похоже, я ошибся адресом. — Незнакомец торопливо вернулся к своей машине.
Брикхаус наклонился к окну машины.
— Эй, а для кого же шоколад?
— Для моей мамы! — крикнул Фред Дов сквозь лай.
Детектив смотрел вслед удаляющемуся автомобилю и думал, почему этот человек соврал ему. Даже идиот сумел бы найти дом своей матери. У Брикхауса мелькнула мысль проследить за незнакомцем, но потом он решил, что это будет пустая трата времени. Кто бы ни распял Тони Торреса, он наверняка не носит такой дорогой костюм, и Брикхаус готов был поставить на это свою пенсию.
* * *
Августин остановил машину возле телефона-автомата позади заправочной станции. Губернатор попросил всех подождать, пока он будет звонить. В машину он вернулся, напевая мелодию «Битлз».
— Джим жив, — сообщил губернатор.
Иди Марш встрепенулась.
— Ваш друг? Откуда вы знаете?
— Есть номер телефона, по которому мы оставляем сообщения друг для друга.
Бонни спросила, серьезно ли он ранен.
— Нет, его спас бронежилет.
Августин победно вскинул вверх руку со сжатым кулаком. Настроение у всех улучшилось, даже у Иди. Сцинк предложил Бонни позвонить матери, но желательно побыстрее. С матерью у Бонни состоялся следующий разговор:
— Мама, произошло кое-что.
— Наверное, что-то серьезное.
— Между Максом и мной.
— Ох, не может быть. — Мать Бонни старательно пыталась изобразить, что ее расстроило это известие, однако Бонни прекрасно понимала, что мать чувствует на самом деле. — Что он сделал, дорогая?
— Ничего, мам. Все дело во мне.
— Вы поссорились?
— Послушай, я встретила двух необычных мужчин. И уверена, что в одного из них я влюбилась.
— Это в медовый-то месяц?
— Да, боюсь, что так.
— А чем он занимается?
— Ничем определенным.
— А эти мужчины? Они не опасны?
— Только не для меня. Мам, они совершенно не похожи на тех людей, которых я знаю. Это… естественная харизма.
— Только не произноси последних слов в присутствии отца.
Потом Бонни позвонила в свою квартиру в Нью-Йорке. Вернувшись в машину, она сказала Сцинку, что им придется ехать без нее.
— Макс оставил сообщение на автоответчике. — Говоря это, Бонни не смотрела на Августина. Просто не могла смотреть.
