«Это что, неужели же я готов выстрелить в человека?»
Разумеется, Адриан Томас далеко не был уверен в том, что сможет нажать на спусковой крючок и выстрелить в собеседника, несмотря на всю свою внешнюю решимость и уверенность в том, что этот собеседник за свою жизнь еще причинит немало зла детям. Неожиданно до слуха профессора донесся шепот Брайана:
— Если ты в него выстрелишь, тебя арестуют и тогда Дженнифер конец — никто уже не сможет найти ее.
«Хитер адвокат, ничего не скажешь, — подумал Адриан. — Умеет правильно и вовремя сформулировать нужную мысль». При этом он прекрасно понимал, что Брайана сейчас рядом нет. «Я один», — подумал Адриан. В следующую секунду ему в голову пришла другая мысль: «Нет, не один». Фактически ему приходилось бороться с раздвоением личности, с двумя абсолютно противоположными оценками одной и той же ситуации.
Вслед за хозяином дома профессор Томас вошел в гостиную. Он внимательно наблюдал за Вольфом, не переставая удивляться тому, насколько этот человек не заботится о последствиях исполнения своих желаний. Раньше ему не доводилось встречаться с людьми, неспособными совладать со своими фантазиями и тайными склонностями. Обычно люди, даже испытывающие нездоровые желания, способны просчитать неблагоприятные последствия их реализации и отказаться от мысли о том, чтобы воплотить эти желания в жизнь. Марк Вольф был не таким, как все. Свои желания он ставил превыше всего. Даже понимание неотвратимости наказания не могло остановить его.
Девятимиллиметровый автоматический пистолет то тяжелел, то легчал в руке профессора. При этом он то жег ему руку, словно раскаленная кочерга, то вдруг внезапно леденел и прилипал к ладони, как железная дверная ручка на морозе. Адриан покрепче сжал рукоятку. «Может быть, я в чем-то похож на него, — подумал он, продолжая наблюдать за маньяком. — Я ведь сейчас тоже действую, потакая своим желаниям, и исполняю принятые мною одним решения. Вероятность того, что все это может плохо для меня кончиться, меня не останавливает. Что ж, оказывается, учиться действительно никогда не поздно, — решил для себя профессор Томас. — Причем открытия могут ждать тебя не только в окружающем мире, но и в тебе самом. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь решусь на такое».
Он внимательно посмотрел в глаза повернувшегося к нему Марка и подумал, что в чем-то они действительно похожи: по крайней мере, оба страдают психическим расстройством, и если врачи, по крайней мере, описали Адриану ближайшие перспективы и примерно определили, сколько времени осталось в его распоряжении, то недуг, поразивший разум Марка Вольфа, медиками не познан, следовательно, любое обострение этой болезни по-прежнему непредсказуемо. «Мы оба обречены, — подумал профессор Томас, — но каждый по-своему».
— Ладно, старикан, — сказал Вольф с напускной фамильярностью, — хватит махать пушкой у меня перед носом. Давай выкладывай, что тебе нужно.
Судя по тону Марка, первый страх перед оружием у него прошел и, по всей видимости, он уже не слишком опасался этого человека, настоявшего на том, чтобы войти к нему в жилище.
— Только учтите: я ни слова не скажу до тех пор, пока вы не вернете мне компьютер.
Адриан задумался и спросил:
— А что, это так важно?
Вольф улыбнулся и сказал:
— Вы не стояли бы сейчас передо мной с пистолетом в руке, если бы ответ на этот вопрос не был вам заранее известен.
Из-за спины Марка показалась вошедшая в гостиную Роза. В руках пожилая женщина держала кухонное полотенце. Увидев Адриана, она радостно улыбнулась.
— Ой, Марик! Твой друг снова зашел к нам, — явно обрадовавшись неожиданному посещению, сказала она.
Не сводя глаз с Адриана, Вольф ответил:
— Да, мама. Мой старый друг, профессор университета, решил заглянуть к нам в гости. Он, кстати, и твой компьютер принес.
Роза, похоже, не увидела пистолет в руке Адриана, а если и увидела, то либо не поняла, зачем ему эта штука, либо, вполне вероятно, вообще не сообразила, что это такое. Явно не придав никакого значения тому, что на ее сына наведено оружие, она, как ни в чем не бывало, поинтересовалась:
— Мы сегодня сериалы вместе смотреть будем?
— Да, мама, наш дорогой профессор именно ради этого и заглянул. Сегодня посмотрим телевизор все вместе. Ты, кстати, можешь браться за вязанье.
Роза довольно улыбнулась и поскорее заняла место в своем любимом кресле. Не прошло и нескольких секунд, как у нее на коленях появилась пара клубков пряжи, а в комнате послышалось уютное, едва различимое позвякивание металлических спиц.
— Свои «шоу» я ей не показываю, — негромко пояснил Вольф Адриану. — Я сначала дожидаюсь, пока она устанет сидеть у телевизора, потом укладываю ее спать и только после этого включаю свои записи и трансляции.
«Как трогательно! — подумал Адриан. — Этот мерзавец, видите ли, скрывает от мамочки тот факт, что смотрит грязную порнографию. Вот уж действительно заботливый сын».
— И все-таки я бы хотел… — сказал Адриан и многозначительно поглядел на своего собеседника.
— Придется подождать, ничего не поделаешь, — уверенно ответил ему Вольф. — Вы у меня дома, и вам придется следовать заведенному здесь распорядку.
Адриан кивнул и присел на стоявший у стены гостиной потертый диванчик.
— Ну что ж, ждать так ждать, — сказал он.
Пистолет профессора по-прежнему был нацелен на Вольфа.
— Вы же прекрасно знаете, — с кривой ухмылкой произнес Марк, — что такие люди, как я, не представляют опасности для окружающих. На самом деле мы никому ничего плохого не делали. Мы просто… излишне любопытны. Разве доктор Вест не объяснил вам этого?
«Значит, говоришь, ты не опасен. Надо же — так нагло врать и не краснеть при этом!» — подумал Адриан, ощущая, что закипает от злости. Впрочем, внешне он старался по-прежнему держаться совершенно спокойно, как заправский игрок в покер.
— Я с доктором Вестом о вас пока не говорил, — сказал Адриан Томас.
Удивленно посмотрев на него, Марк Вольф заметил:
— Не говорили? Вот уж действительно странно.
Он дотянулся до столика, стоявшего неподалеку от кресел, взял в руки пульт дистанционного управления и включил телевизор. Затем он вновь обернулся к Адриану и пояснил свою мысль:
— Просто мне показалось, что вы с моим любезнейшим доктором в чем-то очень похожи.
— Что вы имеете в виду? — спросил Адриан, непроизвольно поглядывая на список программ, записанных в память телевизионной приставки.
— Доктор тоже очень любит учиться, прямо как вы, — сказал Марк Вольф и непроизвольно усмехнулся. — Впрочем, доктор Вест не считает необходимым угрожать мне оружием, чтобы разузнать у меня о том, что его интересует.
У Адриана голова пошла кругом. Он чувствовал, что инициатива в разговоре постепенно переходит от него к собеседнику. Он чувствовал, что не справляется с заданием и ему нужна дружеская поддержка. Увы, ни один из столь дорогих его сердцу призраков не торопился прийти к нему на помощь. Тем не менее Адриан не отчаивался. «Ничего, кто-нибудь из них обязательно поможет мне, — произнес он про себя. — Они не оставят меня одного. По крайней мере, не оставят надолго».
— Ну что, профессор, — обратился Марк к Адриану. — Что будем смотреть? Могу предложить «МЭШ», — надеюсь, вы не против одного из первых сезонов старого доброго «Полевого госпиталя»? Впрочем, я думаю, вам придется по вкусу и какая-нибудь из серий «Шоу Мери Тайлер Мур». Должен заранее огорчить вас: матушка не в восторге от шуточек, которые звучат в «Симпсонах». Ну, другое у нее чувство юмора, ничего с этим не поделаешь.
Впрочем, дожидаться ответа хозяин дома не стал. Нажав на одну из кнопок на пульте, он включил заранее выбранную запись: на экране показались окрашенные в защитный цвет вертолеты, кружащие на фоне южнокалифорнийских холмов, выдаваемых авторами сериала за корейские сопки в пятидесятых годах. Из колонок зазвучала хорошо знакомая мелодия заставки к «МЭШу».
— Ой, как хорошо! — с искренней радостью воскликнула Роза. — Посмотрим сегодня на Хоки и майора Бернса.
Казалось, спицы в руках пожилой женщины начали двигаться с удвоенной скоростью и к тому же зазвенели в такт музыке.
— Вот их она всех помнит, — сокрушенно произнес Марк Вольф. — Радар, Горячие Губки, Ловец Джон, Клингер… Зато как зовут ее сестру, ей вспомнить уже не под силу. Я уж не говорю о моих двоюродных братьях и сестрах — ее племянниках. Теперь они все для мамы — незнакомые посторонние люди. Я, конечно, не могу сказать, что они бывают в нашем доме чаще, чем Алан Альда или Майк Фаррелл, исполняющие главные роли в этом сериале. Впрочем, к нам вообще мало кто заглядывает. Мы остались вдвоем, я и мама. Только мы — и люди на экране. Именно они оказались нашими единственными и самыми верными друзьями.
