Голова адвоката покачнулась.
— Скажите моей жене… что я обо всем сожалею. Вы ведь скажете ей, правда?
Его глаза снова закатились под лоб.
— Сами ей скажете, — проворчал Кэмерон.
Видя, что адвокат заваливается набок, Коул энергично встряхнул его:
— Очнитесь, черт вас возьми! Сейчас не время падать в обморок! Вам наверняка найдется что порассказать о Коше! Столько людей нуждается в вашем свидетельстве! Что вы сделали с Шоном? Где он?
Правая рука адвоката разжалась, и на пол упала упаковка лекарства от боли в сердце, которую Фуллер так и не открыл. Его тело медленно соскользнуло по стене вниз.
Бартон Фуллер устал бороться со страхом.
Он предпочел умереть.
К тому времени, как мы выехали на платную магистраль, погода испортилась.
Конни предпочла этот путь, поскольку машин здесь было меньше, чем на автостраде. Она вела машину быстро и казалась довольно спокойной. Зато я чувствовал себя далеко не так уверенно.
— Мы поедем туда на этой машине? — спросил я.
— А что? Вам не нравится расцветка?
— Это же полицейская машина.
— Тонкое наблюдение.
— Вы не боитесь, что шеф Гарнер отправит за нами погоню?
— Конечно, он это сделает. Но у Альтмана длинные руки. Если за нами будет погоня, он ее задержит. Но, как видите, пока ни один постовой еще не остановил нас за превышение скорости.
— А… вот в чем дело.
— Мы должны ехать быстро. До Джибсонтауна путь неблизкий.
Конни объехала огромную лужу на шоссе и еще прибавила скорость.
— К тому же начинается гроза, — прибавила она.
Я поднял глаза и взглянул на небо. Если не считать узкой полоски синевы, оно было сплошь черным.
— Это не простая гроза, — снова заговорила Конни. — Это ураган, надвигающийся со стороны Мексиканского залива. Если мы попадем в переделку, эта машина может нас спасти. Это «Краун Вик», она способна выдержать встречный ветер скоростью в сто пятьдесят километров в час и преодолеть любые препятствия.
Я невольно вжался глубже в сиденье.
— Здорово, — пробормотал я, — умрем в полной безопасности…
Потом внимательно осмотрел приборную панель и обратил внимание на небольшой дисплей:
— Это джи-пи-эс?
— Нет. Это дополнительное устройство, которое не входит в стандартное снаряжение патрульных машин.
— Что за устройство?
— Камера, — сказала Конни и указала на маленькую коробку, прикрепленную к консоли. — Как только включается специальный сигнал, камера автоматически начинает фиксировать все то, что происходит перед автомобилем. Очень полезно при аресте или даже при обычной проверке на дорогах. Помогает избежать многих скверных ситуаций. Сейчас все больше полицейских машин понемногу оснащают такими камерами.
— То есть копы в центральном управлении видят все то, что видим мы сейчас, в реальном времени?
Конни весело расхохоталась.
— Нет! — ответила она, успокоившись. — Это вы насмотрелись фильмов о Джеймсе Бонде. Изображение с камеры просто автоматически записывается на жесткий диск. Он хранится здесь же, в специальном отделении.
Помолчав некоторое время, Конни проговорила:
— Я должна перед вами извиниться, Пол.
Я удивленно повернулся к ней.
На лице Конни читалось искреннее раскаяние.
— Вам пришлось пройти через ужасные испытания, и отчасти это случилось по моей вине. Я выполняла приказы, но… мне действительно жаль, что с вами так обошлись. Мы не имели достаточной свободы маневра, лично мне не хватало опыта. Может быть, я оказалась никчемной. Но я сделала все, что могла, чтобы вам помочь.
Я кивнул:
— Понимаю.
— Вы меня простите когда-нибудь?
— Нет.
Конни резко повернулась ко мне:
— Нет?
— Вы меня обманывали самым гнусным образом. Не может быть и речи о том, чтобы я вас простил.
— Я и без того уже буквально расстелилась по земле — вы хотите, чтобы я опустилась еще ниже? Хотите, чтобы я почувствовала себя абсолютно жалким существом?
— Именно. И смотрите на дорогу — скорость у вас уже за сто восемьдесят…
— АХ, ВОТ КАК! НУ ЧТО Ж! ПРЕКРАСНО!
Она отвернулась и больше уже ничего не говорила.
Прошло минут десять.
Слегка кашлянув, я сказал:
— Ну ладно. Я слегка погорячился…
— М-м-мм…
— Вы обиделись?
— На вас?
— Я солгал. Вы совсем не жалкое существо.
— Поздно.
— У меня был слишком сильный стресс, и я хотел, чтобы вы почувствовали то же самое. Ну и как? Почувствовали?
— Сейчас я бы с удовольствием съела целую коробку шоколада.
— Так или иначе, — сказал я, сцепив пальцы, — ваш патрон поступил со мной нечестно.
— Альтман суров, но справедлив. Он знает, когда и чем можно пожертвовать.
— Да? А как насчет Шона? Это ведь по вашей вине он исчез! Ваш сотрудник «заказал» его на сайте Коша, и его похитили!
Первые капли дождя упали на лобовое стекло и мгновенно растеклись по нему из-за бешеной скорости.
— Ну, хорошо, — кивнула Конни.
Мы обогнали желтый школьный автобус, перевозивший поющих детей. Некоторые махали нам руками, не подозревая об опасностях, подстерегающих их в темных уголках и закоулках этого мира, — они были счастливы уже только от того, что вырвались из школы.
Конни немного сбавила скорость. Плечи молодой женщины поникли.
— Мы не знали, что до этого дойдет, — продолжила она. — Наш агент выбрал первую попавшуюся фотографию ребенка на том сайте… Я возражала против этой операции, но Альтман твердо решил узнать, куда это нас приведет. После того как нам были присланы еще несколько фотографий Шона, пришло предложение устроить реальную встречу с ним. Мы согласились, перевели требуемую сумму на карточку — она оказалась липовой. Наш агент отправился на встречу и пропал. Заявление в полицию Майами об исчезновении Шона поступило много дней спустя. Только тогда мы убедились, что он действительно существовал и был похищен.
— И что потом?
— Было уже поздно объявлять «Тревогу Амбер». Объявили ЛТТ — локальную телефонную тревогу.
— А это как?
— Вот так.
Она вынула из кармана свой мобильник, открыла справочник и показала мне внесенный в память номер 1-800.
— Это номер специального вызова. Если кто-то исчезает, вы отправляете на этот номер сообщение с описанием пропавшего, название города и точного места, где он пропал или где его видели в последний раз. Это сообщение поступает на центральный полицейский компьютер, а оттуда передается на все телефоны в радиусе двух километров от того места, где человек исчез. В течение всего нескольких минут все находящиеся в этом секторе люди, будучи предупреждены, могут принять участие в поисках. Такая система была впервые введена в графстве Броуард. Ее используют, чтобы разыскать сбежавших детей или потерявших память стариков.
— Но в случае с Шоном эта замечательная система не сработала.
Конни промолчала, неотрывно глядя на дорогу.
— Оттого что Альтман не хотел сорвать операцию, так?
— Прекратите, Пол.
— Хорошо. Последний вопрос. Ваш патрон говорил, что ему известны некие сведения о прошлом моего отца. Какие именно?
— Я не имею права об этом говорить.
— Хорошо. — Я набрал полную грудь воздуха и произнес: — Остановите машину.
— Что?
— Хватит. Прекращаем эти игры. Ваш директор постоянно манипулирует людьми. Позвоните ему и скажите, что я хочу немедленно отправиться в тюрьму. Я отказываюсь продолжать сотрудничество.
Конни стиснула челюсти.
Затем резко затормозила.
Шины адски завизжали на мокрой трассе — было такое ощущение, что поезд сошел с рельсов. На секунду я подумал, что мы сейчас перевернемся. Но Конни чудом остановила машину буквально в двух дюймах от барьера ограждения.
И вышла, хлопнув дверцей.
Я сделал то же самое.
Мы стояли на обочине под хлещущим дождем. Волосы Конни мгновенно вымокли. Я чувствовал, как мою голову и плечи заливают потоки дождя.
— ОЧЕНЬ ХОРОШО, ПОЛ! ВЫ ХОТИТЕ ПРАВДЫ?
— ДА, ИМЕННО ЭТОГО Я ХОЧУ!
— Я НЕ ЗНАЛА, что Джордж Дент ваш отец! У вас другая фамилия! Вы никогда не произносили его имени — вплоть до того дня, когда позвали меня съездить к нему в гости! Вы никому не доверяли! Если бы я знала об этом с самого начала, все могло получиться иначе!
— Ах вот как? И почему же?
— Согласно официальным сведениям о Джордже Денте, вы не существуете. У него нет сына. Я узнала о вашем родстве, лишь подняв архивы ФБР за тридцать лет.
Небо расколола молния. Окружающий пейзаж — болота, окруженные чахлой травой, — отпечатался на моей сетчатке в виде негатива.
Я опустил глаза:
— Это меня ничуть не удивляет. Я вам уже говорил, что он не признал меня своим сыном, когда я появился на свет…
