– И похоже, в неподходящее время, – равнодушно заметил человек с газетой. – Вместе со всеми моими согражданами могу только сожалеть о том, что здесь произошло: самоубийство на пляже и ограбление, причём почти одновременно!
– Такие события могут свести с ума от радости этих негодяев журналистов! – с презрением заметил портье.
– Странно, что вы говорите это! – вмешался Люпен. – Потому что Ламбер тоже был корреспондентом гаврской или, может быть, брестской газеты. Именно поэтому нас и интересует его переписка!
Человек в маленьких очках искренне удивился. Выдумка Люпена оказалась очень кстати: новость о том, что Ламбер – журналист, заинтересовала директора почты, и он спросил:
– Корреспондент какой газеты? Вы правду говорите?
– Впервые слышу об этом, – отозвался портье. – А вообще-то это могло бы объяснить его постоянные приезды и отъезды.
– Могу проверить это по почтовым журналам, – проговорил директор почты, всё более интересуясь вопросом. – Но это должно остаться между нами, разумеется!
– Разумеется! – дружно подхватили мы, широко улыбаясь как самые честные люди.
Мы поговорили ещё немного, не получив больше никакой другой полезной информации. Повторили историю про журналиста, придуманную Люпеном, а собеседники поведали нам разные суждения горожан о событиях этих дней. Ничего такого, чего бы мы уже не знали. Но зато яснее поняли отношение к ним жителей Сен-Мало: равнодушие, едва ли не скука, с какой воспринималось самоубийство Пуссена (он же Ламбер) и, напротив, что-то вроде довольной ухмылки, когда речь шла об ограблении мадам Мартиньи.
– Драгоценности всегда лучше держать под замком, – мудро заметил директор почты. – Если слишком выставлять их напоказ, рискуешь привлечь внимание злоумышленников.
– Кстати, а вы слышали про этого вора, который бродит по крышам? – спросил Люпен.
Разговор шёл среди пыльных скульптур в слишком тёмном холле, и ещё раньше, чем прозвучал ответ, я услышала чьи-то быстро удаляющиеся шаги, а потом хлопнула дверь.
– Это одна из многих городских легенд, – ответил человек в очках. – Слышу с самого детства.
Директор почты подтвердил:
– О нём вспоминают всякий раз, когда в городе что-то случается. – Он взглянул на меня и поспешил добавить: – Не то чтобы такие дела происходят тут часто, мадмуазель. Но достаточно случиться чему-нибудь странному, как будьте уверены, кто-нибудь непременно вспомнит про вора, который бродит по крышам.
– И про полнолуние, – добавил человек в очках, скребя ногтями лакированную поверхность стойки.
* * *
– Корреспондент газеты! Гавр! Брест! Как это ты придумал? – спросил Шерлок Люпена, как только мы отошли подальше от гостиницы и расхохотались.
А поначалу мы двигались твёрдым, уверенным шагом, строгие и невозмутимые, словно лорды.
– Не знаю! – ответил Люпен. – Само собой получилось.
– Молодец, – похвалила я. – И теперь этот распрекрасный тип директор почты поможет нам в расследовании!
– Хорошая работа, – согласился Шерлок. – Но давайте будем осторожнее в наших передвижениях. Мы ведь не полиция. Мы вообще никто. И поэтому кое-кто может заподозрить нас.
– Заподозрить? – неуверенно повторила я. – А в чём? Трое любопытных ребят просто расспрашивают людей о том о сём.
– Да, но в этой истории ещё слишком много неясностей, чтобы мы могли действовать свободно, – настаивал Шерлок и принялся перечислять: – Кроме вора, который бродит по крышам и который, вполне возможно, придуман горожанами, никуда ведь не делся человек, видевший нас на берегу. А ещё вор, укравший ожерелье мадам Мартиньи и, очень возможно, убийца Пуссена, того же Ламбера.
– Даже при том, что это может быть одно и то же лицо, – добавил Люпен.
– Ещё одна твоя гениальная догадка? – спросила я.
– Нет, наверное, сегодня просто очень удачный день! – ответил он и, высоко запрокинув голову, громко рассмеялся.
Я с восторгом смотрела на него. В этот день он был великолепен. Прекрасное лицо, тёмные, сверкающие, словно драгоценные камни, глаза. Загорелая кожа, сиявшая на солнце и подчёркивавшая его худобу.
Мы едва поспевали за Шерлоком, который, как всегда, шёл на два шага впереди. Палящее солнце, свежий ветер с моря… Казалось, ничто не могло остановить нас, и в эту минуту я готова была пойти вместе с ребятами навстречу любым приключениям.
Но вот мы миновали последние домики, подошли к стенам у порта, и от нашей решимости не осталось и следа.
Какой-то мальчишка в рваной одежде выглянул из переулка, явно поджидая кого-то.
Шерлок вдруг остановился.
Люпен посмотрел из-за его плеча вперёд, потом обернулся назад.
– Что происходит? – спросила я, увидев, что из-за угла бастиона появились какие-то две фигуры.
А произошло то, что мы оказались в западне.
– Эй-эй-эй! – крикнул парень, возникший перед нами. – Надо же как нам повезло! Кого мы видим! Трёх маленьких сыщиков…
Мои друзья остановились, один передо мной, другой – немного позади.
– Спокойно, – шепнул мне Люпен.
Однако ребята стояли посреди дороги, явно намереваясь защищать меня, и это нисколько не внушало мне спокойствия. Компания хулиганов устроила нам засаду по всем правилам! Судя по неряшливой одежде, развязной походке и агрессивному виду, это были местные портовые воришки. Я сосчитала их, не слишком разглядывая, – пятеро.
– Ну да, те самые милые маленькие проныры, которые суют нос не в свои дела и не знают своего места! – с насмешкой продолжал парень.
Он сплюнул на землю и остановился шагах в трёх от нас.
– А ты кто такой? – спросил его Шерлок.
– Кто я такой? Вы слышали? Он спрашивает, кто я такой! – Глаза хулигана зло сверкнули, а его приятели издевательски захохотали. – И в самом деле хочешь знать, кто я такой?
– Нет, – ледяным тоном ответил Шерлок. – Но хотел бы понять, что ты тут делаешь.
– Что делаю? Это мой город, между прочим, – с вызовом ответил хулиган. – Не твой.
– Ну, если ты так считаешь.
– Вот именно – я так считаю. А хочешь, скажу тебе, о чём толкуют сейчас в городе?
– Я не любитель сплетен, но если тебе угодно… – по-прежнему невозмутимо ответил Шерлок.
– Говорят, что в последнее время какие-то трое приезжих сопляков ходят по городу и задают слишком много вопросов… Разгуливают без опасения по берегу…
Я посмотрела на парня и вспомнила загадочную фигуру в капюшоне, которую видела на берегу!
«Что, если это кто-то из них?» – подумала я.
– Эти три дурака, должно быть, и в самом деле очень глупы, если ходят и ищут неприятности на свою голову! – продолжил главарь банды, снова вызвав взрыв смеха.
– Три дурака, ты сказал? – ответил Шерлок. – В таком случае мы не те, кого ищешь. Прощай.
И хотел двинуться дальше. Но главарь рванулся, словно пружина, вперёд и преградил ему дорогу.
– Стой! – приказал он. – Не спеши!
Его слова послужили командой для остальных. Четверо других хулиганов приблизились к нам и окружили. Я почувствовала, как Люпен прижался спиной к моей спине и снова шепнул:
– Спокойно. Спокойно. Не смотри на них.
– И что ты, несчастный дылда, о себе воображаешь? – обратился главарь к Шерлоку, стоявшему впереди меня.
– Я не особенно интересная личность, уверяю тебя, – холодно ответил Шерлок.
– А вот и нет, мне как раз интересно, что ты за фрукт! – возразил тот, шагнув к нам. – Мне и моим друзьям!
– Предупреждаю, – процедил Шерлок сквозь зубы, – ты совершаешь большую ошибку. Дай нам пройти.
– А по-моему, это ты ошибаешься, несчастный дылда! – зло проговорил главарь. – Мы видели вас! И знаем, чем занимаетесь…
У меня чуть сердце не остановилось. На что он намекает? На труп, найденный на берегу два дня назад?
– Мы знаем, кого ищете в гостинице «Художник»…
– Вот как? – громко спросил Люпен, до сих пор молчавший. – И кто вам это сказал? Спиру, кухонный мальчишка?
Самый маленький из хулиганов вздрогнул, удивившись, что кому-то известно его имя.
– Я и не знал, что он умеет говорить, – с насмешкой добавил Люпен. – А ты, Шерлок, знал, что Спиру умеет говорить?
– Слышал, но не поверил, – ответил Шерлок.
Хулиганы невольно рассмеялись, а тот, кого Люпен назвал Спиру, важно выпятил грудь. Но тут главарь сделал властный жест, и в переулке воцарилась тишина.
Только чайки кричали где-то вдали.
– Так вот, поберегитесь… – продолжал главарь. – Отправляйтесь лучше к своим куклам и гуляйте себе на здоровье… Только этим вам и следует занимать-
ся! А главное, прекратите ходить повсюду и расспрашивать!
– Ты слышал, Шерлок? – с иронией спросил Люпен. – Чтобы больше никаких расспросов.
– Так это просто ужасно, друг мой, – ответил Шерлок тем же тоном. – И что же нам теперь делать?
