— Ты вернулся, — прошептал Фергус. — Ты вернулся.
Ящик прилетел уже в третий раз. А в первый раз дело было так…
Среди ночи Фергус проснулся от какого-то стука.
Тап… тап… тап…
Фергус открыл глаза. Стук доносился от окна. Повернувшись к окну, Фергус увидел на узком наружном подоконнике какой-то маленький крылатый ящик. Одним крылом ящик уцепился за подоконник, а другим стучал в стекло.
Фергус тихонько слез с кровати, на цыпочках прошел по комнате и, дрожа от волнения, открыл окно. Ящичек, устало трепеща крыльями, впорхнул в комнату и опустился протянутые ладони Фергуса.
Фергус осторожно перевернул ящик, полюбовался искусной резьбой, украшавшей его стенки, и тщательно подогнанными соединениями в «ласточкин хвост». Из дна ящика торчал золотой ключик, который медленно поворачивался вокруг своей оси. Как только ключик остановился, крылья замерли. Фергус положил ящичек на одеяло, и тут произошло нечто совершенно невероятное — дверца на передней стенке ящика распахнулась, словно ее отпустила пружина, и изнутри выпал листок бумаги. Листок был аккуратно сложен и запечатан красным воском. На блестящей восковой поверхности виднелся отпечаток перепончатой лапки.
Фергус не принадлежал к числу мальчиков, имеющих обыкновение читать чужие письма, тем более так аккуратно сложенные и запечатанные, но ведь таинственный механический ящик постучал в окно не к кому-нибудь, а именно к нему, Фергусу Крейну, так может быть, это письмо как раз ему и предназначено. Фергус протер глаза, осторожно сломал печать и развернул письмо.
Милый мальчик, стоящий за прилавком булочной Байдербекера!..
Почерк был затейливый, чернила черные-пречерные.
От страха и волнения у Фергуса зашевелились волосы на затылке. Он стал читать дальше.
Если ты хочешь узнать нечто для тебя полезное, пожалуйста, впиши свое имя в рамку.
Т. К., доброжелательВ нижнем правом углу письма действительно была начерчена небольшая рамка.
Фергус долго рассматривал листок. Такого странного письма он еще в жизни не получал и вовсе не был уверен, что должен на него отвечать. Однако тот, кто отправил ему ящичек, не только знает, что он — «мальчик, стоящий за прилавком булочной Байдербекера», но явно ждет от пего ответа.
«Вреда от этого никому не будет», — сказал про себя Фергус. В эту самую минуту ящик издал короткий щелчок и из его верхней стенки выскочил маленький серебряный карандашик.
— Ну что ж, видно, придется отвечать.
Фергус взял карандашик и печатными буквами вписал в рамку свое полное имя и фамилию: Фергус Маркус Крейн. Потом, недолго думая, засунул письмо обратно, закрыл дверцу и до упора повернул ключ. Придерживая крылышки, чтобы они раньше времени не начали хлопать, он поднес ящичек к открытому окну и выпустил его на волю. Ящик несколько раз помахал крыльями и исчез в ночной тьме.
Все это сильно смахивает на сон, размышлял Фергус на следующее утро, сидя в классной комнате на борту «Бетти-Джин». Может, оно и вправду ему приснилось, да только вечером Фергус уже снова сидел у открытого окна — просто так, на случай, если ящичек к нему вернется. В конце концов сидеть ему надоело и он уже собрался было ложиться спать, по тут часы в парке Монморанси пробили полночь и в лунном свете над крышами появилась светящаяся точка.
С моря дул свежий ветерок, по небу неслись легкие облачка, и тонкие крылышки отчаянно хлопали, стараясь не сбиться с курса. Временами Фергусу казалось, что ящик не долетит до цели, но тот упорно сражался и наконец чуть ли не с последним поворотом ключа упал в протянутые ему навстречу руки.
— Ура! — вскричал Фергус, но, спохватившись, что шум может разбудить маму, замолчал и положил ящик на одеяло. Дверца отворилась, и изнутри выпало второе письмо. Дрожащими руками Фергус его распечатал.
Уважаемый Фергус Маркус Крейн!
Благодарим за быстрый ответ. Пожалуйста, сделай пометки в соответствующих рамках. Благодарим за терпение.
Т. К. ДРУГНе успел Фергус дочитать письмо до конца, как ящик щелкнул и выдал ему серебряный карандашик.
Первый вопрос гласил:
Имя твоей матери Лючия?
Фергус поставил галочку в рамку, под которой значилось «да».
Имя твоего отца Маркус?
Когда Фергус, отвечая на этот вопрос, ставил галочку в рамку со словом «да», сердце у пего бешено стучало.
На вопрос, какого он роста — маленького, среднего или высокого, — Фергус ответил «маленького», полагая, что лучше всего говорить правду. Следующий вопрос требовал конкретного ответа, а именно: считает ли он себя ловким, спортивным, способным протиснуться сквозь тесное пространство или ни тем, ни другим и ни третьим. Фергус вспомнил о занятиях гимнастикой на борту «Бетти-Джин» и поставил галочки во все рамки, кроме последней.
Пятый вопрос был легче всех:
Какую школу ты посещаешь?
Фергус взглянул на прилагаемый список:
Академия Монморанси, Харбор Хайте, Учебный корабль «Бетти-Джин».
Плата за обучение в первых двух школах была так высока, что миссис Крейн о них даже и не думала. Фергус поставил галочку в рамку с надписью:
Учебный корабль «Бетти-Джин».
«Учителя в этой школе, конечно, несколько странноваты, уроки ведутся не так, как в других школах, но зато обучение бесплатное. А много ли на свете школ, где имеется собственный попугай?» — думал Фергус, складывая письмо и засовывая его обратно в ящичек.
Потом он повернул ключ до упора и выпустил ящик из окна. Ящик взмахнул крыльями, и попутный ветер быстро понес его в сторону далеких гор.
— Возвращайся скорее, — напутствовал его Фергус.
И вот теперь, на третью ночь, как только часы пробили двенадцать, ящик возвратился.
Пролетая над самыми крышами, ящик привлек внимание огромных белых чаек, которые с возмущенными криками окружили незваного гостя. Временами одна из них отрывалась от стаи и пикировала на отчаянно хлопающий крыльями скрипучий, механический предмет. Чье-то крыло вдруг сильно ударило по ящику, и он сбился с курса. У Фергуса перехватило дыхание.
— Давай, давай сюда! — шепотом подбадривал он ящичек. Тот выровнялся. — Молодец! Давно бы так!
Фергус поймал ящичек и почувствовал, как крылышки щекочут ему ладони.
Он слез с подоконника, положил ящичек на одеяло и только тогда заметил, что крыло, в которое ударила чайка, надломилось, и перышки бессильно повисли.
Однако дверца открылась, и из нее выпало письмо. Фергус торопливо распечатал его и от изумления разинул рот.
Б-ии-п! Б-и-и-ип! Б-и-и-и-п…
Фергус открыл глаза. Семь часов. Он протянул руку и нажал на кнопку будильника. Звон прекратился.
— Еще полминуты, — пробормотал он. — Всего полминуты.
Три ночи напряженного ожидания не прошли даром — проснулся он не через полминуты, а через полчаса.
Сбросив с себя одеяло и потянувшись, он окинул сонным взором комнату. На подоконнике у него над головой притулился механический ящик с бессильно повисшим крылом.
Фергус вынул из кармана пижамы письмо, перечитал его и нахмурился. Давно пропавший дядя Тео? Мама ни разу не упоминала ни о каком дяде Тео.
Что значит: Тебе грозит серьезная опасность? Какая опасность? От чего? Никаких признаков опасности он не замечал.
Высылаю помощь.
Это Фергусу совсем уж не поправилось. Какую помощь? И что скажет мама?
Он снова взглянул на часы. Семь тридцать пять. Мама давно уже трудится в булочной. Надо поторапливаться — иначе он опоздает в школу, а капитан Крюк терпеть не может мальчиков и девочек, которые опаздывают на уроки.
Фергусу вовсе не хотелось целый день проторчать на мачте, размахивая сигнальными флажками. Ну уж нет! С пего хватит! Правда, в прошлый раз они с Боливией ухитрились неплохо провести там время.
Фергус вскочил, схватил «Практическую спелеологию для начинающих», сунул в ранец и помчался вниз. В кухне он мигом проглотил круассан, который мама оставила ему на завтрак, взял из холодильника коробку с ланчем, почистил в ванной зубы, закинул ранец за спину и выбежал из квартиры, захлопнув за собой дверь.
Семь сорок три. Фергус сломя голову мчался вниз по лестнице, вихрем пролетая площадки на этажах. Если бы мисс Джемайма Гамм вышла из своей квартиры раньше, он бы попросту сбил ее с ног. Теперь же взвихренная им струя воздуха наподобие той, что с бешеной скоростью выбивается из-под винта аэроплана перед взлетом, увлекла мисс Джемайму и протащила ее на несколько ступенек вниз вместе с огромной клеткой на колесиках от детской коляски, в которой отчаянно трепыхались ее канарейки.
