— Ладно уж. Пошли.
— У тебя фонарик есть?
— Есть.
— Хорошо. А то в моем батарейка кончается.
— Ничего, в моем зато новые…
Дорога была знакомая, они довольно скоро добрались до площадки.
— Осторожно, — предупредил Димка, — не оступись. Загремишь — башку сломаешь.
— «Башка», между прочим, тоже татарское слово, — почему-то сказал Мишка. — Тюркизм. Помнишь, Игорь Александрович объяснял?
— Ну и что же, что тюркизм. Все равно загремишь. Запросто.
Друзьям вдруг сделалось смешно и весело.
— Ну-ка, где она тут пещеру нашла? — Мишка осветил фонариком песчаный обрыв. Над головой свисали толстые корни кустарника.
— Ну и Ленка! Как это только она сумела забраться туда?
— Так то днем. Днем-то еще ничего…
— Давай подтягивайся, я тебя подсажу. Вдвоем-то все нипочем… Ну как?.. Там?..
— Там! Хорош, — отозвался сверху Мишка. — Давай руку.
Наконец оба оказались на верхнем выступе. Луч фонарика зашарил по заросшему кустарником обрыву.
— Здесь и не повернуться… А вот и столб валяется. Подпорка.
— Гляди, и правда пещера.
— Вторая подпорка гнилая совсем. Рухнет, задавит нас.
— С чего это она рухнет? — возмутился Димка. — Столько веков стояла, а тут рухнет?
— Все-таки осторожней!
— Полезли!
Светя фонариком, втиснулись в песчаную нору.
— Стой, Миш. Я колено ушиб. Камень тут, что ли…
Мишка посветил.
— Какой камень? Куча веток, листья сухие, хворост…
И откуда они тут?
— А под ветками что-то твердое…
Димка ногой растолкал хворост.
— Миш, смотри! Чемодан!
— Здорово! Вот куда они его запрятали!
В яме, у самой стены пещеры, лежал большой чемодан. Мишка взялся за ручку: тяжелый.
— Посмотрим, что там!
Но раскрыть чемодан не удалось, он был заперт.
— Ладно. Сначала осмотрим подземный ход, а потом займемся чемоданом.
— Может, спрячем его пока? — предложил Димка.
— Зачем? Кто его сейчас увидит?
На всякий случай закидали чемодан ветками.
— Пошли! — позвал Димка.
В глубине пещеры чернело почти прямоугольное отверстие.
— Гляди, дверь!
— Ворота целые! Вот и доски валяются, железом обитые!
— Как думаешь, Дим, привязать, что ли, конец веревки, чтобы по веревке выбраться, если заблудимся?
— Да брось! Ход, наверное, прямой. Не до лабиринтов им было… Ну, если почувствуем, что ответвления есть, сразу вернемся.
— А я бы все-таки привязал веревку. Так спокойнее все-таки. Зачем рисковать?
Стали искать, к чему бы привязать веревку. Кусты для этой цели не годились: с гибких веток веревка могла соскользнуть. В конце концов втащили чемодан в подземелье, а веревку к ручке привязали.
— Двинулись! — скомандовал Димка.
Луч фонарика скользнул по стенам, по вымощенному булыжником полу.
— Ну и ну! Кладка каменная! — ахал Михаил. — А это что? Гляди!
На полу валялись какие-то странные предметы: что-то вроде железных чаш, насаженных на полуметровые рукояти.
— Не догадываешься? — удивился Димка. — Эх, ты! Факелы это! Их набивали чем-то, ну паклей, что ли, промасленной или еще чем, и зажигали. А у выхода, ишь, побросали. Заметь, побросали в одну кучу, вправо, чтобы не мешали движению.
— Ты гений, Димка. Трогать ничего не будем. Не имеем права.
— Ага. Пошли дальше.
Мишка нес моток веревки, постепенно разматывая его на ходу.
— А подкоп, видно, длинный!
Он направил луч фонарика вперед, луч пронизал пространство и бессильно уперся в темноту.
— А это что? — Димка нагнулся, подобрал какой-то небольшой предмет. Осветили его фонариком.
— Круглое что-то…
— Брошка, что ли?
Друзья внимательно осматривали небольшую вещицу из темно-серого металла… Кое-где в металл вкраплены камешки, малиновые и зеленые. Они тускло поблескивали в луче фонарика.
— Красивая штука; жаль, что помята сбоку.
— Камни, скорее всего, драгоценные. Придется пока припрятать…
Мишка вынул из кармана носовой платок, завернул в него находку и опустил в карман.
Двинулись дальше. Коридор, казалось, немного расширился.
— Гляди, ниша!
Луч высветил небольшое углубление в левой стене. Оно помещалось на высоте человеческого роста. Внутри виднелось какое-то изображение, облупленное, стершееся от времени.
— Должно быть, Спас, — решил Михаил. — Сейчас трудно разобрать. Ну да ученые все это подновят, реставрируют…
Луч фонарика метался по стенам, потолку, осветил какие-то лохмотья у стены.
— Одежку, что ли, кто потерял, — проворчал Мишка. — Сейчас рассматривать не будем, надо сначала весь ход насквозь пройти. Похоже, ему и конца нет. Веревка-то уже кончается…
— Ничего, в кармане у меня запасная. Надо будет, надвяжем.
Несколько шагов шли молча.
— Послушай, Миш, — зашептал вдруг Димка, — мне все время кажется, что за нами кто-то идет… Тебе не кажется?
— Ты что, того? — Мишка посмотрел на друга и постучал себя по лбу. Кому это надо за нами идти? В такой час никто сюда не полезет.
— Вот… Слыхал?
— Вода где-то капает. Это я давно слышу. Ничего удивительного.
В это время вдали что-то как будто шаркнуло.
— Слыхал?
— Ерунда. Мало ли что. Давай постоим, послушаем.
Мальчишки замерли… В тишине совершенно явственно послышались осторожные шаги. Кто-то шел в темноте, поминутно останавливаясь.
— Давай сюда… — Димка потянул товарища за рукав.
Прижались к стене, затаили дыхание… Шаги медленно приближались.
— Бежать? — шепнул Димка.
— Догонят. Стой тихо; может, пронесет…
— В случае чего будем драться. Чур, держаться вместе, не удирать!
— Ладно…
Честно говоря, Мишка не представлял себе, как это он будет драться. От страха дрожали колени, во рту пересохло.
И вдруг, когда шаги зашаркали уже совсем близко, Мишкины пальцы сами нажали кнопку фонарика и послали луч вперед. Как это вышло, он и сам не знал. Просто не вытерпел, хотелось увидеть поскорее того, кто крался за ними… Вот он! Шагах в пяти кто-то присел, как перед прыжком, замер.
— Костя… — зашептал Димка. — Это он… Драпаем, Миш!
Ребята помчались вперед, стараясь не отставать друг от друга. Следом за ними оглушительно грохали сапоги, метался вдогонку световой круг. Под ногами захлюпала вода. С размаху беглецы налетели на что-то, ладони уперлись в осклизлую стену.
— Все, Дим. Тупик! — хрипло вскрикнул Мишка.
Шаги были уже рядом.
— Будем драться. Нас двое, — прошептал Димка.
Он вытянул руку с фонариком, нажал кнопку. В слабом свете возникли медные дуги бровей, глаза — желтые, рысьи. Пригнувшись, как для прыжка, Ряхин разглядывал мальчишек.
— Попались, щенки… — прошипел Костя. — Ну, молитесь теперь…
С отчаянным криком Димка ринулся вперед, головой ударил в живот хищника.
Тот взвыл, откачнулся, но изловчился и схватил Димку за шиворот. Видел Мишка, как Ряхин быстро сунул руку в карман, и вдруг в руке у него щелкнуло: выскочило лезвие ножа. Димка крутился, бил его башкой в живот, норовил дать подножку. Какая-то сила толкнула Мишку от стены, он подскочил и, прикрываясь правой рукой с фонариком, левой нанес противнику быстрый, резкий удар в челюсть. Тот самый знаменитый Олегов удар, который ежедневно отрабатывался уже вторую неделю.
Ряхин грохнулся на колени, нож со звоном покатился по камням.
Димка, уже хорошо рассчитав, налетел сбоку и выдал ему то, чего как раз недоставало… Ряхин, выругавшись, уткнулся в пол носом.
Он лежал неподвижно, растянувшись во весь рост.
— Димка! Не верь ему! — крикнул Мишка, ногой откидывая в сторону нож. Веревку держи! Свяжем!
Он бросил товарищу конец веревки, сам наклонился, чтобы связать преступнику ноги.
Внезапным рывком Ряхин перевернулся на спину, с силой пнул Мишку ногой. Мишка отлетел к стене, свалился. Дыхания не хватало, чтобы закричать. Он с ужасом смотрел, как Ряхин быстро протянул руку, ухватил Димку за щиколотку. Однако Димка вывернулся, отскочил, подбежал к товарищу:
— Вставай, Мишка!
Он помог Мишке подняться. Тот встал, прислонился к стене… Теперь оба друга стояли рядом.
Ряхин вскочил на ноги. В руке он раскачивал увесистый булыжник.
— Ух, сопляки! Получайте! Прощайтесь с мамой!
Он присел и изо всей силы влепил булыжник в стену где-то совсем рядом с Мишкиной головой. На обоих посыпались осколки.
Мальчишки сорвались с места и помчались обратно к выходу. За спиной тяжело пыхтел Ряхин — видно, шарил по полу, нож искал. Потом, ругаясь, затопал вдогонку.
Уже пахнуло свежим ветерком — выход был где-то близко.
— Скорее! — крикнул Димка — Наддай!
— Дим, не могу! — У Мишки сильно болело плечо, саднило бок.
