— Я и говорю — не взяли… А потомкам, — профессор подмигнул Михаилу с Вадимом, — придется осенью прокатиться в стольный град Москву. Там, на конференции археологов, они расскажут о своем открытии. Всенародно. Всех троих вызову! — Он похлопал Лену по плечу: — Героиня! Одна и в этакую жуть полезла. Видали, а?
— Вообще-то вам повезло, парни, — сказал Никита. — Не каждому так повезет: построить гипотезу да еще и фактически подтвердить ее… Ну что же, мы еще встретимся в Москве.
— Я тоже поеду, — задумчиво сказал Олег. — В институт поступать надо.
Тут Лина оживилась, тряхнула головой; волосы взметнулись влажным крылом, Мишку даже обрызгало капельками воды с Лининых волос.
— Послушайте, Леонид Сергеевич, — быстро заговорила она, — я советую Олегу поступить на наш факультет. На исторический… Как вы думаете? Права я или нет? Олег ведь… От него нам какая помощь была, помните? Примем Анкудинова, а?
— А это, уважаемая девица, — сказал профессор, — ему самому и решать. Ему виднее. Вот так.
— Я еще подумаю, — смущенно пробормотал Олег.
— А и думать нечего, — рассмеялся вдруг профессор Мельников, — как она решила, так и будет! Я эту особу знаю. Раз Каролина Орлова, студентка третьего курса, так решила, значит — руки вверх, молодой человек! Сдавайтесь. И начинайте зубрить историю. У нас ведь строго.
— Это она на вид такая добрая, — добавил Никита. — А на самом деле ух, волевая! Железо.
— Наш Олег еще железнее, — вставил слово Мишка. — Он не железо, а сталь. Он такой! Раз решит — значит поступит.
Где-то за кустами раздались голоса:
— Эй! Кто-нибудь уже пришел или нет? Ау?
— Это Игорь Александрович! — радостно воскликнула Лена.
Издали закричали:
— Привет доблестным разведчикам минувшего!
— Да здравствуют наши герои-школьники! Ура!
На тропе появилась толпа сотрудников экспедиции, впереди шагал Игорь Александрович, худой, загорелый, в потрепанных джинсах, в старой кепке с изломанным козырьком. Рубаха расстегнута на дочерна загорелой груди.
— Ну, ребята, рассказывали мне про вас чудеса! Встретил я сейчас знакомого капитана милиции. «Помогли задержать преступников!» — говорит. Ну и ну! А тебя буду ругать, — повернулся он к Лене. — Зачем полезла одна в подземный ход?
Лена молчала, потупившись.
— Здесь мы имеем дело с истинной страстью исследователя, — серьезно сказал профессор. — Что ему до опасности! Ему лишь бы увидеть, руками потрогать, убедиться!.. Я, грешен, и сам хотел было туда вчера наведаться. Ревматизм помешал.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — сказал Игорь Александрович. — Закончим все работы, тогда уж, не спеша, рассортируем все наши находки, записи, впечатления. Неплохо бы организовать в нашем Городце собственный краеведческий музей. Как вы думаете, Леонид Сергеевич? Я думаю, экспедиция сможет уделить нам часть своих находок.
— А череп? — вспомнил вдруг Димка.
— Череп можно поместить в витрине с надписью: «Череп защитника Городца отважного Анкудина», — предложила Лена. — И рядом его оружие положить. Кинжал и еще что-нибудь.
— А почем ты знаешь, как звали этого защитника Городца? — улыбнулся Игорь Александрович.
— Анкудин! Потому что зубы, вот, — Мишка открыл рот, показал свои два кривых боковых зуба.
— Фамильное сходство! — подтвердил Димка.
— Эх, братец, это еще не доказательство! — засмеялся Игорь Александрович. — А это видал?
И он показал два ряда белых, блестящих зубов.
С правой стороны все боковые зубы росли криво.
— Бывает, — утешил ошеломленных ребят профессор. — Бывает и такое. Вы не слишком-то унывайте. Не в этом суть.
— А кинжал? — заспорил Мишка. — Кинжал-то с буквой «А»! Это все-таки ведь доказательство!
Игорь Александрович развел руками.
— Тут я ничего не могу сказать. Тут я умолкаю. Не знаю, почему на кинжале буква «А». И вы тоже не знаете. Не доказано — не факт.
— На всякий случай напишем так, — решила Лена. — «Череп отважного защитника Городца от нападения монголо-татарских отрядов в 1262 году. Рядом оружие, очевидно принадлежащее ему». А имя упоминать не надо.
— Пусть будет безымянный, — решил Михаил, — ведь дело не в этом. Дело в том, что мы здесь все такие.
— Правильно! Чем мы хуже предков? — гордо заявил Димка. — На той же земле живем. Любим ее, такую красивую. Еще бы не любить!
— И драться за нее будем, если придется, — добавил Мишка, — не хуже предков. Ох и драться же будем! Не на живот, а на смерть!
— Сказано сильно, — подтвердил профессор. — А теперь — марш домой отдыхать! А нам, друзья, — обратился он к остальным, — предстоит сегодня работа. Большая работа!..
Разговоров и увлекательных рассказов у Анкудиновых в тот день хватило до позднего вечера.
