— Теперь-то я понимаю! — прервал рассказ Богоуша Мирек. — Вот в чём дело было! А мы никак не могли понять, каким образом у «Сборщика» оказывались полученные нами новости раньше, чем мы их успевали написать. Пусть они и были перевранные и неполные… Так значит, это им передавало «Братство», подслушивая нас через ту штуку!
— Эх, а мы поначалу думали, что им новости передал Красненький! — простонал Ярка. — А потом, когда всё повторилось даже после его ухода, даже начали бояться, что в нашем клубе есть и ещё один предатель!
— Я знаю, — похвастался Богоуш. — Мы за вами следили и подслушивали там, у забора. Правда разговаривали вы шепотом, так что много мы не услышали.
Индра напомнил:
— Только один раз у «Сборщика» не было новостей о Трущобах раньше нашего «ТАМ-ТАМа», помните? Когда мы нашли вторую часть дневника Тлескача. А подслушать они тогда не смогли по одной простой причине — дневник мы читали у меня дома, потому что в клубе была сломана печка. А раз нас не было в клубе, то и подслушивающее устройство «Братству» ничем не помогло!
— Уж как мы злились! — признался Богоуш. — А Тонда Плигал нас начал подозревать в том, что мы ему просто решили новости не рассказывать. Не верил, что мы просидели у этой трубки почти до самой ночи, и всё без толку! Хотя в Трущобы они нас с собой несколько раз всё же взяли. Нашли мы там и кошку с белыми лапками, вот только её хозяйка на нас натравила вонтов, так что кошки у нас до сих пор нет! Потом Братство было в Трущобах ещё один раз, на каком-то там собрании в костёле. Меня с ними тогда не было, и хорошо! Потому что ничего из той вылазки не вышло — только Длинная Жердь приползла домой полумёртвой. Сегодня я собирался вас один подслушивать. Добрался до трубки и решил её немного дальше в стену просунуть. Видимо, наделал шуму, и вы меня поймали. Вот, собственно, и всё.
Отпустите теперь меня!.. Что вы меня держите, я вам всё рассказал!.. Да отпустите же!
— Сейчас отпустим, — успокоил его Мирек, — после того, как расскажешь, что у вас Красненький делает. Не то, чтобы он нас сильно интересовал, просто хотим знать, если он теперь с вами.
— Красненький не в нашем «Братстве», — ответил Богоуш. — В Трущобы он, конечно, с нами ходил, но тогда с нами ходили и парни из «Сборщика». Он ни с кем особо не разговаривает, не помогает. Ребята говорили, что он на высушенную скорлупу похож — тело есть, души нет.
— Благодарим за рассказ, — кивнул Мирек. — А вот что тебе теперь «Братство кошачьей лапы» скажет, мы не знаем. Но уж точно не поблагодарят!
— «Братство кошачьей лапы», — сокрушённо повторил Богоуш, перестав даже вырываться из рук ребят. — Что на это скажет Длинная Жердь? Сна меня просто выгонит, точно выгонит. А Щетина наложит на меня какое-нибудь страшное заклинание! «Быстрые стрелы», прошу вас, возьмите меня к себе в клуб, а? С вами не так опасно.
Его голос под конец перешёл в плаксивый тон, но на ребят это не подействовало.
— Заварил каши, сам и расхлёбывай! — решительно произнёс Мирек. — Ты себя вёл совершенно не по-товарищески. Ни по отношению к нам, ни по отношению к «Братству». Ты как флюгер на ветру — откуда подует, туда и повернёшься. Самый настоящий предатель. А слухов сколько ты разносил… Да тебя никто из другостранских ребят не любит, каждый презирает. И никто эту твою дурь из тебя выбить не сможет, только ты сам, если начнёшь себя вести, как следует. Вот тогда и мы с тобой дружить начнём!
С этими словами «Быстрые стрелы» его отпустили. Богоуш только пробубнил что-то в ответ, да и скрылся в темноте. Ребята слышали, как он перелезает через забор в соседний двор, а потом оттуда послышалось:
— А вот вы мне ничего и не сделали, ничегошеньки не сделали. Шипачки — дурачки!
— Кажется, он твои слова близко к сердцу не принял, — повернулся к Миреку Ярка. Мирек промолчал, вместо него ответил Быстроножка:
— Да ну его, хорёк-вонючка!
Ещё в тот же вечер «Быстрые стрелы» вынули из стены клуба подслушивающее устройство, а на следующий день Быстроножка заделал оставшуюся от трубки дырку.
Богоуш теперь каждый раз просто умирал от страха, стоило ему подумать о мести «Братства кошачьей лапы» за своё предательство и трусость. Так как он не был уверен, узнали они уже о случившемся или нет, то на всякий случай не и носа на улицу не высовывал, а если под окном появлялся Щетина и свистом звал его выйти, то притворялся, что его нет дома. Он вёл себя как напуганный страус, который чуть что, сразу закапывает голову в песок, хотя и понимал, что прятаться вечно ему не удастся. Рано или поздно он наверняка столкнётся с кем-нибудь из «Братства» на улице, и вот тогда-то расплаты ему не миновать! Однако так далеко вперёд он не заглядывал — страх лишил его последней капли здравого смысла.
Тем временем «Быстрые стрелы» издали внеочередной выпуск «ТАМ-ТАМа», в котором написали и о подслушивающем устройстве, установленном в их клубе «Братством кошачьей лапы», и о поимке и трёпке, которую получили члены «Братства» и «Сборщика» в Трущобах. Объяснили, зачем «Братству» понадобилось лезть в Трущобы.
Длинной Жерди оставалось только скрипеть от злости зубами, когда другостранские ребята, завидев его начинали кричать: «Что, поймали белолапую кошку?». Тонда Плигал после выхода этой разгромной статьи в «ТАМ-ТАМе» совершенно серьёзно начал подумывать о том, не перестать ли ему выпускать «Сборщик». Щетина прятался в сарае со своими крысами.
«Быстрые стрелы» между подготовкой к ожидаемой ими субботе, когда они смогут увидеть и даже заполучить в руки ёжика в клетке, как воплощение того, что они с таким трудом разузнали, не переставали думать о том, что сказал им о Красненьком Богоуш: что он не присоединился ни к команде «Сборщика», ни к «Братству кошачьей лапы», и «похож на высушенную скорлупу — тело есть, души нет».
Ребята испытывали странные чувства, время от времени встречая Красненького на улице. Они не могли знать, что думает в эти моменты он, но знали, что чувствуют сами: волнение, желание с ним заговорить, снова стать его другом. Однако никто из них с Красненьким не заговаривал, хотя это и было вопреки всем обычаям Другой стороны. Ведь вся эта история началась именно с него, не могли же они теперь первые идти к нему мириться! И потом, разве не оказали они ему огромную услугу там, в костёле Святого Якуба? Если бы Красненький хотел помириться с «Быстрыми стрелами», он бы не преминул тогда воспользовался подвернувшимся ему случаем. Но он им не воспользовался, предпочтя без единого словечка благодарности сбежать в толпу вонтов перед костёлом, чем пересидеть со своими бывшими друзьями в укрытии до окончания собрания. Ребята из «Быстрых стрел» воспринимали это как новое оскорбление, и не могли ему этого простить. Этот поступок Красненького задел всех так же, как и первый.
Красненький был довольно симпатичным мальчишкой, и немного его знавшие другостранские ребята даже были уверены, что он гордится своей обаятельной мордашкой. Как-то раз, в ту пору, когда Красненький ещё был с «Быстрыми стрелами», одна из проходивших мимо ребят дам восхищённо сказала своей подруге: «Какой, однако, милый мальчик, вон тот, что в красной пилотке. Вы это заметили?». Они все слышали это замечание, от которого лицо Красненького стало под цвет его пилотки, а Быстроножка с этого дня не мог удержаться, чтобы не поддразнить этим Красненького: «Эй, милый мальчик, бери мяч, идём в футбол играть!».
Однако теперь всё было по-другому: Красненький проходил мимо «Быстрых стрел», словно бы их и не существовало, а его симпатичное лицо было мрачным и недоброжелательным.
Красненький и Быстроножка жили в одном доме, там же находился и клуб «Быстрых стрел». Как-то раз мама попросила Быстроножку спуститься в подвал за картошкой. Он выбежал из квартиры в мягких тапочках, шаги в которых на лестнице не было слышно, к тому же с улицы доносился грохот транспорта, а потому кто-то, стоявший внизу, у запертой двери клуба, его не слышал. Это был Красненький! Пригнувшись, он заглядывал в клуб через замочную скважину.
Быстроножка был всего в нескольких шагах от него, когда Красненький, наконец, его заметил. Он тут же пружиной распрямился и отскочил от двери. Сделал несколько движений, будто бы собирался бежать, но опомнился, поняв, что ему это не поможет, и тут же густо покраснел от стыда. Быстроножка от удивления застыл на месте. Красненький же повернулся и быстро вышел на улицу.
— Это потому, — говорил потом Быстроножка остальным ребятам в клубе, — что у них нет подслушивающего устройства, вот они и послали его подслушивать нас через замочную скважину…
Но Мирек и Ярка были с его версией не согласны — Красненький прекрасно знал, когда у «Быстрых стрел» в были клубе собрания, а Быстроножка застал его у двери в такое время, в которое собрания ещё ни разу не было! Поэтому они были уверены, что причина странного подсматривания в замочную скважину у Красненького была совершенно другая. И в скором времени они эту причину узнали.
