— Не буду я больше шить, — сказал Валерка упрямо и бросил куклу.
Катька забеспокоилась:
— Ну что ты, Валерочка, надо быть настойчивым, доводить начатое дело до конца.
— Все равно не буду! — прохныкал мальчик, — скучно…
— Вот оно что! — сказала Катька. — Может, тебе книжку почитать?
— Ага, — нерешительно протянул Валерка.
— Вот и хорошо! Я буду читать, а вы с Ольгой шить. Договорились?
Валерка вскочил на ноги:
— Договорились! У меня дома есть сказки. Я счас сбегаю!
А на лестничных площадках в это время происходило что-то непонятное. Женщины то и дело стучались друг к другу в двери и задавали одни и те же вопросы:
— Вы не одолжите на часик кастрюлю? Хочу сварить суп и, как назло, кастрюля куда-то подевалась…
— С большим бы удовольствием… Но, знаете, я свою тоже не найду. А сковородки у вас лишней нет?..
— Была, но куда-то провалилась. Я даже плитку не могу найти. Просто колдовство какое-то…
Несколько женщин собралось во дворе дома. Размахивая руками и перебивая друг друга, они громко обсуждали странное исчезновение из квартир кастрюль и примусов.
Вскоре Валерка вернулся. Он примостился на песочнице и подал Катьке книжку. Та взяла ее машинально, потому что девчонки, навострив уши, слушали разговоры взрослых.
Из книжки вдруг выпала тетрадка. Катька подняла ее, взглянула на обложку. «Личный состав «Синей стрелы», — прочитала она.
Катька быстро перевернула обложку, и в глаза ей бросилась первая запись: «Ковязин Вовка — кастрюля (одна)». А дальше шло еще много фамилий мальчишек из ее отряда. И после каждой — стояло то «кастрюля», то «сковородка», то «ложка».
— Вот оно что! — торжествующе протянула она. — Теперь мне все понятно…
И она стремглав помчалась к тете Поле.
Скоро на улицу вышла тетя Поля в новых калошах и, потрясая тетрадью, крикнула:
— Товарищи женщины! Подходите все сюда. Мы сейчас проведем собрание… Не беспокойтесь, ваши кастрюли отыщутся… Вот эта девочка мне помогла напасть на след…
И тетя Поля указала на Катьку. Та смущенно улыбалась: ей было неприятно, что в тетрадь почему-то попали только ее подшефные. Видно, плохо она с мальчишками вела воспитательную работу. Ей хотелось как-нибудь загладить свою вину. Но как?
Алька с Санькой ничего не знали о поисках посуды и, накормив Ричарда, весело поднимались из подвала. Они радовались, что со сбором металлолома у них дело наладилось. Алька даже боялся, что скоро все эти кастрюли и сковородки не уместятся в землянке, если мальчишки будут и дальше приносить их в таком количестве.
В это время друзей и заметила тетя Поля.
— Ага, вот они, голубчики! — указала она на мальчишек. — Нy-ка, марш сюда!
— Что случилось? — спросил Алька, робко надеясь, что старшая дома позвала их из-за какого-нибудь пустяка. Но вид у тети Поли был подозрительный. Она подбоченилась и кивнула в сторону женщин, прокричав:
— Нет, вы посмотрите! Он еще спрашивает, что случилось? Ременной кашей вас бы накормить — сразу бы догадались.
Она раскрыла тетрадь и крикнула:
— Кто здесь Вовка Ковязин?
Малыш, первым притащивший кастрюлю, увидел около тети Поли своих командиров и, ни о чем не догадываясь, подбежал к ней.
— Я Вовка. А что?
— Стой здесь, Вовка, и молчи. Пока спрашиваю я.
Санька узнал тетрадь со списком личного состава «Синей стрелы», и стоял сам не свой. Как она попала к старшей дома? А тетя Поля уже выкрикивала другие фамилии:
— Юрка Яковлев! «Гантели». Где Юрка? Какие гантели?
Юрки не было. Но зато все остальные мальчишки теперь стояли перед грозной тетей Полей. Она бушевала:
— Вот кто все кастрюли перетаскал! У них, видите ли, какая-то «Синяя стрела»… А верховодит всеми Алька. Говори, разбойник, куда спрятали посуду?
Алька молчал. И сколько тетя Поля ни добивалась от него, где посуда, он не раскрыл тайну. Ничего не говорили и остальные мальчишки, которых то ласково, то сердито допрашивали матери.
о том, как девочки стали пленницами
Оставшись в землянке один, Юрка долго не мог привыкнуть к темноте. Он с боязнью посматривал в угол, где белели сваленные в кучу чашки и кастрюли. Ему казалось, что это не кастрюли поблескивают, а кто-то подмигивает ему, точно говоря: «Ну, как, Юрка? Может, пойдешь с нами в подземелье?» А что, если там в самом деле есть подземный ход? Юрка берет для самообороны сковородку и идет туда. Но рука его натыкается на земляную стену. Подземного хода нет. Ему становится веселее. «Это всегда так, — думает он. — Сначала страшно, а потом привыкнешь». Время идет медленно, Юрка не любит его терять бесполезно. Он решает потренироваться. Уж очень ему охота научиться ходить на руках. Он прислоняет ноги к косяку землянки и неуверенно переставляет руки вперед. Еще раз. Получается. Юрка доволен. Вот он через неделю-другую удивит мальчишек…
«Скорее бы сменили с поста»,—думает он и осторожно открывает дверь. Глаза ослепляют яркие лучи солнца. Хорошо! И Юрка начинает петь песню собственного сочинения:
В отряде «Синяя стрела»
Смелые ребята,
Смелые ребята,
Ребята-октябрята.
Я — часовой…
И не знает Юрка, какую роковую роль в его судьбе сыграет сочиненная им на ходу песня…
…А все дело в том, что, когда тетя Поля размахивала тетрадью, Катька-подлиза отозвала Ольгу в сторону и сказала:
— Пусть без нас разбираются. А мы пойдем поищем посуду. Они ее, наверное, где-нибудь у берез спрятали…
И девчонки пошли искать. Но на поляне у берез обнаружить ничего не удалось, и подружки пошли по тропинке в кусты. Катька возмущалась Алькой и Санькой. Конечно, это они нарочно сделали так, что отряд шефов перетаскал из квартир кастрюли и сковородки.
Когда Юрка запел свою песню, девчонки как раз проходили около землянки. Ольга остановилась и испуганно сказала:
— Я из-под земли слышу голос…
Катька завертела головой и нацелилась в сторону крапивы.
— Это оттуда, — прошептала она.
Девочки несмело начали карабкаться на бугор. Раздвинув куст репейника, они увидели Юрку, тот сидел на корточках, прислонившись к косяку, закрыв глаза, пел.
Катька неосмотрительно шагнула, у нее из-под ног вырвался камушек и упал Юрке на голову. Часовой вскочил.
— Стой! Кто идет? — крикнул он и нырнул в землянку
Катька процедила:
— Очень нехорошо, Юрочка. Ведь ты член отряда шефов…
Но Юрка молчал, он держал плечом дверь, чтобы в рассекреченный теперь штаб не смогли ворваться незваные гостьи. А девчонки уже спускались вниз. Катька постучала в дверь кулаком и строго приказала:
— Выходи!
Юрка притаился. Ольга подмигнула подлизе и прошептала:
— Сейчас я такое скажу, что сразу выскочит… Юра, ты умный человек. Ты знаешь, что люди могут умереть от голода. Мы сейчас закроем тебя на защелку, а сами уйдем. Ведь ты не Поплавский. У тебя нет даже сапог и гармони, чтобы варить их. Ты умрешь, Юра, с голода…
— Не умру, — сказал Юрка. — Сейчас меня придут с поста сменять. А вот если вас прихватят здесь, то крапивой отдерут.
Теперь пришло время торжествовать девчонкам. Катька сказала:
— Сегодня они не придут! Мы нашли тетрадь с вашей «Синей стрелой». Сейчас всех мальчишек тетя Поля во дворе собрала. Сегодня вы попробуете ременной каши.
Раз Катька говорит о «Синей стреле», значит, и правда тайна отряда раскрыта. Но ведь командиры доверили ему, Юрке, пост часового… Нет, он не имеет права поддаться на уговоры девчонок! Нет, Юрка не напрасно носит на рукаве нашивку с синей стрелой. И Юрка-часовой твердо сказал:
— Все равно сюда не пущу.
— Ах, так? — возмутилась Катька. — Давай, Оля, жми на дверь.
У Юрки уже совсем не было сил, и он рухнул на пол. Подлиза и Ольга ввалились в землянку. Они еще не успели привыкнуть к темноте, как Юрка пришел в себя, вскочил и бросился вон, захлопнув за собой дверь. Он нашел под ногами палочку и вставил ее в петли. Девчонки оказались в западне. И когда они поняли это, из землянки послышалось жалобное:
— Юра, открой, пожалуйста!
Но Юры уже не было. Он торопился доложить командирам «Синей стрелы», что штаб обнаружен и взяты в плен два нарушителя.
о том, как Ольгу и Катьку освободили из заточения
В темноте Катька ударилась обо что-то металлическое и упала. Было очень больно. Она тяжело вздыхала:
— Позор… Теперь к малышам появиться неудобно. Синяк будет.
Ольга сидела на охапке пихтовых лап и молчала. Совсем как в книгах про шпионов: она попала в плен. И посажена в сырую землянку.
Но Катька не ныла. Она подула на коленку, встала и осторожно начала ощупывать заплесневелые стены землянки. Она снова зацепилась за что-то. Под ногами, раскатываясь в разные стороны, глухо загремело.
