Затем к статуе подошёл ошеломлённый Матвеич. Он погладил золотое тело, попробовал приподнять его, но только смешно покряхтел при этом. Статуя даже не шелохнулась.
– Вот это сокровище, – раздался его восхищённый голос. – Это же целое месторождение золота в одном слитке. Унушу, ты где разжился таким богатством? Не жалко расставаться?
Унушу как всегда правильно понял обращённый к нему на незнакомом языке вопрос. Он небрежно махнул рукой:
– Тама. Многа, многа, – ответил он уже знакомыми ему словами.
Паша обнял старика:
– Спасибо, Унушу. Вот мы и выполнили самую главную нашу задачу. Нашли, наконец, неуловимую нашу «Марин Голд». Но нам надо торопиться. Теперь надо побыстрее спрятать эту золотую леди, пока нас не обнаружили наши конкуренты.
– Поздно, Паша, – раздался голос со знакомым европейским акцентом из темного угла пещеры, где скрывался один из заваленных обвалами пещерных ходов. – Это мой золото, я никому не отдать, и не надо мне мешать.
Метнувшиеся туда фонари высветили в этом углу стоявшего в проходе Дэна. Выйдя из своего укрытия, он уверенно шагнул к золотой фигуре, тоже бережно погладил её, и что-то резко произнёс, словно отдал какую-то команду. Тотчас Клякса, разнежившаяся на плече Марины, упала вниз и рассыпалась тонкой сетью на золоте «Марин Голд». Дэн опять что-то скомандовал, и золотое сокровище медленно воспарило над неровным полом пещеры и двинулось по проходу к выходу из пещеры. Довольный Дэн весело помахал оставшимся в пещере рукой, и двинулся вслед за ней. Ребята возмутились. Паша стал перед статуей и загородил ей дорогу.
– Дэн, оставь сейчас же нашу золотую Марину. Это собственность Унушу, и он только что подарил её нам и всему нашему городу. Унушу, не отдавай её этому грабителю, – указал он на похитителя. Унушу что-то скомандовал своим воинам, и они тут же перегородили статуе и Дэну путь копьями и настороженными скорострельными арбалетами.
– Это мой золото, по праву Космоса, – решительно возразил Дэн. – Его для меня бережёт это, Клякса. И никто не сможет отобрать мой золото у меня.
– Ну, это ты не прав, итальянский разбойник, – раздался спокойный голос с кавказским акцентом уже из другого угла. – Оно было наше с тобой. Но ты подло нарушил условия нашего договора и лишился права на это сокровище. Сейчас оно уже моё, и вряд ли ты сможешь спорить со мной по этому поводу.
В темноте вспыхнули мощные фонари, и все увидели сурового, без обычной своей улыбки Ахмеда с автоматом в правой руке, а левой рукой он демонстративно поигрывал ручной гранатой. За ним в проходе виднелись внушительные фигуры двух его спутников, тоже вооружённых до зубов и выше. Один из его молодчиков, довольно осклабившись, неожиданно дал короткую очередь из автомата в окно пещеры. Воины Унушу от неожиданности попадали на пол, остальные застыли от безнадёжности ситуации.
– Вот именно. На этот раз мы не дадим себя одурачить, – заявил довольный произведённым эффектом Ахмед. – Отойдите от этой золотой безделушки. Дэн, прикажи своей помощнице доставить золото туда, куда я прикажу.
Разом помрачневший и осунувшийся Дэн молча кивнул, что-то буркнул Кляксе на своём языке.
Ахмед улыбнулся:
– Вот так-то лучше. А теперь, Дэн, скомандуй своей помощнице, чтобы она вывела нас отсюда в город вместе с этой золотой леди.
Дэн опять что-то шепнул Кляксе. «Марин Голд» покачнулась, медленно приподнялась над полом и плавно двинулась к выходу из зала. Но едва она приблизилась к стене, как в известняковой толще возникло увеличивающееся фиолетовое пятно, в котором вскоре заклубился уже всем знакомый сиреневый туман. Золотая статуя вошла в него и исчезла. За ней в сиреневый туман торопливо кинулся и исчез Ахмед, затем Дэн и их оба спутника. Все остальные в пещере стояли застывшие, словно окаменевшие. Первым опомнился Матвеич. Внезапно он сорвался с места и кинулся вслед за исчезающими в тумане времени мафиози.
– Эй, вы куда? Это же наша статуя, верни сейчас же, – закричал он, подбегая к клубящемуся окну в стене. Пытаясь воспрепятствовать их бегству, он схватил последнего бандита за куртку, но тот рванулся и исчез в тумане, втянув за собой и некрупного Матвеича. Вслед за этим сиреневое клубящееся окно времени несколько раз моргнуло и стремительно закрылось, оставив за собой ту же мрачную известняковую скалу.
Всё произошло столь стремительно, что никто в пещере не успел даже пошевелиться. Лишь Паша попытался остановить Матвеича, но безуспешно. Он оглянулся на Марину.
– Вот, негодяи, опять отобрали у нас нашу золотую статую. Матвеич с ними исчез. Да что же это происходит? Все куда-то исчезают, а отвечать нам с тобой придётся.
– Да, Паша, жаль, что они удрали. Но мы никак не могли помешать им. Даже Клякса не решилась на это, хотя не любит их. Очевидно, она специально была оставлена Эборгом Дэну в помощь, и не может его ослушаться. А что мы могли противопоставить этим вооружённым автоматами и гранатами головорезам. У нас всего-то десяток средневековых арбалетов. Это же нереально. Не расстраивайся, Паша. Может, всё ещё как-то образуется. Хуже другое. Вот как бы они с Матвеичем не расправились. Свидетель им совсем не нужен. И другое. Они все уже, наверное, у себя дома в Находке, а мы всё ещё здесь.
– Марина, ты как всегда права. «Марин Голд» мы опять потеряли, хоть и не по нашей вине. Теперь нам нужно хотя бы вернуться домой целыми и невредимыми. Сашку надо отыскать. Но где и как его искать? Окно в наше время уже закрылось. А вдруг навсегда? Странно как-то, кто же его открывает? То ли это Клякса способна на фокусы со временем, то ли оно случайно так удачно или неудачно для нас открывается и закрывается. Если это Кляксочка, тогда почему для нас она ещё раз не откроет такое окно?
Паша задумчиво покачал головой и огляделся. В сумраке пещеры коптящими факелами выхватывались серьезные настороженные лица воинов Унушу, а сам он, сильно заскучавший после исчезновения друга Матвеича, сидел перед ребятами и внимательно смотрел им в глаза, словно спрашивая:
– Что вы решите делать сейчас?
А Паша как раз сейчас и не знал, что им теперь делать. В это время его взгляд привлекло странное тёмное пятно в дальнем углу пещеры, как раз там, где исчезли в сиреневом тумане Ахмед со своими бандитами, и решивший им помешать Матвеич. Паша подошёл поближе, посветил фонариком, нагнулся и у него в руках оказался отливающий чёрной металлической злостью автомат с рожком и свисающим с него ремнём.
– Марина! – голос Пашки аж звенел от удивления. – Ты посмотри, какой сюрприз нам приготовила наша миленькая Кляксочка. Она разоружила наших обидчиков до нуля. Да тут нам арсенал остался на целый стрелковый взвод. Похоже, что они ушли отсюда только с зубочистками.
Марина подскочила к нему. Под стенкой пещеры аккуратной грудкой было сложено оружие. Марина впервые видела перед собой эти настоящие смертоносные изделия двадцатого века. А Паша восхищённо перебирал лежащее под стеной вооружение – автоматы, пистолеты, гранаты, снаряженные магазины, и даже острющие бандитские ножи.
– Смотри, Марина, это знаменитый «Калашников», а это «Узи», такой маленький портативный автомат израильского производства. Его особенно любят диверсанты и бандиты. Чёрный пистолет – знаменитый «ТТ», оружие Великой Отечественной войны. А этот, рыженький – пистолет Макарова. Он создан уже после войны и сейчас является основным личным офицерским оружием. Ты смотри! – голос его даже пресёкся от восторга. – А магазинов заряженных сколько! Тут даже гранаты есть. Это они, ручные гранаты, «лимонки» по-военному. Их надо убрать подальше. А то эти мальчики, – он кивнул на невозмутимых бойцов Унушу, – по неопытности чеку выдернут. И удивиться не успеют оружию будущего.
К ребятам подошёл Унушу. Он заинтересовался их оживлённым разговором и, указав на груду оружия, что-то спросил по-своему. Паша понял вопрос удивлённого старца.
– Это оружие, Унушу. Оборона, понимаешь, пиф-паф и всё спокойно.
Унушу непонимающе покачал головой.
– Пиф-паф, – повторил он и снова покачал головой.
– Не понимаешь. Сейчас покажу в действии.
Паша взял автомат в руки по-боевому, снял его с предохранителя, и, прицелившись в тёмную глубину пещерного хода, нажал на курок. Короткая автоматная очередь оглушительно взорвала пещерную тишину. От неожиданности воины Унушу снова упали на колени, но Унушу устоял, только побелел лицом, ставшим заметным даже в пещерном мраке. Марина тоже вздрогнула от неожиданности. Только Паша нарочито спокойно и даже небрежно, по-мальчишески улыбнулся:
– Вот видишь, теперь нам не страшен даже сам Чингисхан. Пусть только сунется. Его довольная улыбка сменилась недоумением. В пещере, куда ушли пробные Пашины выстрелы, послышался какой-то шум, даже вроде чей-то топот. Паша включил фонарь и посветил в тёмный проход. Весь пещерный ход был забит монголами. Но все они стояли на коленях. Луки и копья лежали рядом.
