— А что вы сейчас проходите?
— Корни квадратные. И степени. И из них в разных степенях корни извлекаем… Я даже сказать это нормально не могу.
Я пнул сумку к двери и поправил зацепившийся стол.
— А хочешь, я тебе помогу, — предложил я. — Я помню немножко квадратные корни. У меня пятерка была…
— Ага. Мне Райан как-то хотел объяснить. Два часа что-то писал, говорил, объяснял. А я на эти цифры смотрю, как идиот. Райан спрашивает: "Понятно?" А я говорю: "Понятно", а сам ничего не понимаю. Только если правду сказать, он обозлится, распсихуется. Он, бедный, два часа мне объяснял.
— Ну так и что? У нас еще времени много. Пойдем, возьмем твой учебник…
— И придем сюда? — обрадовался мальчишка.
— Зачем? — не понял я. — У тебя посидим.
— А давай сюда! А потом здесь и останемся. И в речке можно будет искупаться.
— Вода еще холодная, рано…
— А мы с Юханом купались два года назад в мае. Да уже ведь почти июнь. А Сет купался уже в конце апреля.
"Опять Сет", — мне неприятно резануло слух, и я вздохнул.
— Что тебе этот Сет? Ты только про него, да про него. У нас в интернате таких на место ставили сразу.
— Каких — таких?
— Ну… таких. Звездных, вообразивших о себе невесть что.
— Да разве он такой? — удивился Дэм. — Что ты, Итан. Он вообще никогда не выпендривался.
— А как же вся его свита?
— Какая свита?
— Ты говорил, у него этих… шестерок полно.
— Кого? — снова удивился Дэмиэн. — Ты что-то путаешь. Когда я такое говорил? Это просто его друзья. У человека что, не может быть друзей?
— Мне показалось, они там за ним ходят на цыпочках. И пылинки с него сдувают. Нет? Ты говорил о нем так, что я подумал…
— Ты не понял. Никто ничего с него не сдувает. Он весь в синяках и царапинах.
— Да я же не об этом. Почему же тогда ты к нему не подойдешь?
— Почему, — фыркнул Дэм. — И в самом деле? А ты почему не подойдешь… сам знаешь, к кому.
Я закусил губу.
— Ты знаешь. Разве я… такой облезлый… нужен ей?
— Ты не облезлый! И даже если чуть-чуть… Это временно. Ты ведь и потом не подойдешь. Ты стесняешься. Я не пойму только, чего. Ты очень даже симпатичный… Нет, правда. Не смотри на меня так! А шрамы украшают мужчин… И рисуешь ты красиво.
— Это важно, — усмехнулся я.
— Конечно, важно. Это же не все думают, что важно только какой у тебя кошелек, какая квартира, какая машина… А ты художник. Это же здорово!
— Для тебя, может, и здорово.
— Ты правда считаешь, что она тебя пошлет?
— Нет. Не пошлет. А знаешь почему? Потому что я к ней не пойду.
— Ну и глупо. Ничего. Завтра ты сам в себя влюбишься и передумаешь.
Я расстегнул олимпийку. В тесной сторожке было жарко, а окна еще были заклеены на зиму. Я отметил, что нашлось занятие на ночь. Дэмиэн будто прочитал мои мысли.
— А что мы будем делать тут ночью? — спросил он.
— Мы? — изумился я. — Я же сказал — я буду тут спать один. Нет места, понимаешь? Быстро ты все решил.
— О да, у меня связи и крыша, — пошутил мальчик. — Все вопросы я решаю быстро. Я серьезно, Итан. Ты будешь рисовать?
— Наверное… Тут почти всю ночь сидеть. Катер бы починить надо, но это быстро. А то он сломанный стоит месяц. Шон сначала думал, что его угонят. Да никому не надо такого добра. Он старый, как мир. Ничего, починю, и тогда мы с тобой прокатимся. Только не сегодня.
— И ты знаешь, как его чинить?
— Примерно. У нас в интернате был катер. Тай мне показывал, как он работает. Да это просто, они же все однотипные. Хочешь если — залезешь, посмотришь. Только это не очень интересно. Я лучше тебя на катере нарисую. Хочешь?
— Хочу, конечно, — кивнул мальчишка и улыбнулся. — Итан, а разрежь яблоко напополам.
— А что, ты все не съешь?
— А тебе?
— Ешь, я не хочу…
— И я так не хочу. У тебя есть тут нож?
Я подошел к деревянной стене и достал из нее воткнутый острым лезвием ножик. Дэмиэн с интересом следил за мной. Я передал мальчишке нож рукояткой вперед.
— Нам на трудах в первом классе говорили, что ножи и ножницы передают друг другу только так. Знаешь, как пугали. Говорили, что так можно зарезать. А еще говорили, что ножницы ни в коем случае нельзя в рот брать. Можно проглотить… Ну скажи, какой дурак ножницы будет класть в рот? Хотя у нас один мальчик в классе в столовой ложку проглотил.
— Да ну? Как это? Он живой?
— А чего ему сделается? Она маленькая была, чайная. Потом на рентген ходили, хотели как-нибудь достать. А ее там нет уже. Переварилась…
— Так бывает?
— Я сам видел.
Дэмиэн надрезал яблоко посередине и зажал в руках.
— Смотри, какой я сильный, — сказал он мне и крутанул половинки в разные стороны. Яблоко с аппетитным хрустом разломилось. — Держи. Или пополам, или я его вообще не буду.
Я взял половину яблока, перебросил сумку через плечо и толкнул дверь сторожки. Дэмиэн задвинул за собой стул и, споткнувшись о порожек, вылетел за дверь вслед за мной. Я запер трухлявую дверь и поправил лямку сумки.
— Итан! Подожди немножечко, ладно? — попросил Дэмиэн и помчался к речке, не дожидаясь ответа. Он сбросил разношенные белые кеды и влетел в воду по колено, как настоящий катер, подняв справа и слева от себя фонтаны брызг. Его рыжая рубашка намокла и стала пятнистой от воды. Я подумал, что он все-таки совсем еще маленький. Потом он ловко развернулся и крикнул мне:
— Ты врал! Вода теплая! Давай прямо сейчас искупаемся!
Я покачал головой, улыбаясь и любуясь мокрым веселым Дэмом.
— Джинсы не высохнут, Дэм! Вылезай!
— Высохнут! Жарища такая! Пойдем сюда!
— Нет, — снова покачал головой я. — Я не купаюсь.
— Почему?
Дэмиэн вылез из воды. Вода стекала с джинсов ручьями, но мальчишка не спешил выжимать их.
— Ну… не люблю. Я плаваю плохо.
— Так не плавай! Покидай меня в воду, а сам не плавай! Идет?
— Нет, я туда не пойду.
— Говорю же, вода теплая! Не замерзнешь! И как ты вообще ходишь все время в этой олимпийке? Неужели тебе не жарко?
— Нет, — сказал я. — Дэм, у меня сейчас плечо отвалится. Ты обещал немножечко. Пойдем уже…
— Да, пошли, — Дэмиэн, весело подпрыгивая, пробежал вокруг меня, поднял с земли камешек и швырнул в речку. — Итан, а ты умеешь колесо делать?
— Какое колесо?
— Просто колесо… Руки в стороны, и с разбега колесом…
— А, ты про это. Умел когда-то.
— А сейчас? Я не умею, — сказал мальчик и хотел добавить: "Сет умеет", но не стал. Передумал. Правильно сделал. А я подумал немного, бросил сумку в траву и вышел на ровный пятачок земли. Дэмиэн даже не успел заметить, как быстро мои ноги взметнулись вверх, и сам я перевернулся в воздухе.
— Клево! — растянулся мальчик в улыбке. — Научи меня?
— Ты смотри, получилось, — засмеялся я. — Я не думал… Не выйдет, Дэм. Я и сам не понял, как это вышло. Как же я тебя научу?
Я поправил волосы и съехавшую куртку, повесил сумку обратно на правое плечо. Дэмиэн восхищенно смотрел на меня. Он подошел ко мне и пошел совсем рядом, почти вплотную.
Дэм ворвался в свою комнату, подхватил большой баскетбольный мячик и бросил в корзину. Промахнулся. Мяч упал на подоконник, отскочил и прикатился к моим ногам.
— Ты алгебру-то найди, — напомнил я и бросил мяч в кольцо. Он чисто пролетел через сетку, даже не задев ее. — И тетрадку возьми.
— И решебник, — кивнул Дэмиэн.
— Решебник?
— Ну да. Проверять будем сразу…
— Это… вроде как ответы, да?
— Ответы и есть. Ты что, не видел решебник? Неужели их не было, когда ты учился в школе?
— Были ответы в конце учебника. Только не всегда. А у вас не так?
— Ну… тоже. Только тут все решение. Я алгебру все время отсюда списываю. Только если Райан узнает, голову мне открутит. Так что если что… Ты могила, о'кей?
Я кивнул, прошел через комнату, взял мячик и бросил его еще раз. И снова попал.
— А через спину можешь?
— Могу. Только не в корзину, а в люстру, например.
— А по правде? Можешь?
— Да нет, что ты. Раньше кидал, а сейчас я тебе тут разобью что-нибудь.
— Да что тут можно разбить? Только подожди, я Швайн возьму…
Мальчик взял клетку с морской свинкой в руки.
— Кидай, — сказал он.
— Может, не надо?
— Да кидай, ничего не будет!
Я бросил. Мяч стукнулся о доску над корзиной, срикошетил и ударился прямо возле картонного Гальера. Дэмиэн чуть не выронил морскую свинку, но, к счастью, город остался цел.
— Я же говорил, что не надо, — пробормотал я. — Слава Богу, ничего не случилось… А если бы сломался?
Дэмиэн вздохнул с облегчением. Опасность миновала, и его город не пострадал. Мальчик аккуратно поставил клетку на подоконник и убрал город на шкаф.
— Пускай наверху стоит…
— А почему вы не поставите его в комнате? На видное место?
