Дворец в темноте выглядел совсем по-другому, чем днем: будто стоящий на поляне человек вдруг набросил на себя дождевик. Хмурое, незнакомое стало здание.
Ребята два раза обошли его вокруг. Вроде бы тихо. Если и есть сторож, то уже спит, наверное, в какой-нибудь подсобке. Да и не собирается никто шуметь.
Петич медленно взошел на террасу. Легонько скрежетнул ключ. Черный проем двери стал беззвучно расширяться. Ларик с Вилькой по кивку Петича поняли, что он их зовет.
Когда они проскользнули внутрь, Петич прикрыл дверь и опять повернул ключ.
– А зачем это? – тихо шепнул Ларик.
– Вдруг кто с той стороны потрогает? А у нас все шито-крыто!
Вильку мальчишки оставили у дверей. Чтобы рассказала, когда они вернутся, был ли какой-нибудь шум.
– Затаись, будто тебя нет. Замри, – шепнул ей Петич.
Подвальная дверь тоже отворилась без проблем, только легонько скрипнула. Молодец дядя Вася! А скрип дверей – не на его совести. Его задачей было сделать верные ключи, и с этим он блестяще справился.
Петич шарил по подвалу лучом фонарика. Вот знакомый хлам, вот и стена. Аккуратная кладка, как в каком-нибудь современном гараже.
– Что, будем обстукивать? – шепотом спросил Ларик и для пробы постучал в двух местах. – По-моему, звук разный.
Ребята переглянулись.
– Получается, вот в этом месте и надо долбить стену? – неуверенно проговорил Петич.
Ларик снова постучал по стене. Звуки отличались друг от друга, но полной уверенности, что в стене имеется пустота, не было.
– Черт его знает, как эти клады ищут, – бормотал Петич. – Если б я всю жизнь этим занимался…
Ларик мучительно хотел откашляться. У него совсем пересохло в горле. В подвале словно висела какая-то мелкая едкая пыль.
«Долго мы здесь не продержимся», – подумал он и скрипучим голосом произнес:
– Что толку обстукивать? Все равно на месте тайника какой-нибудь знак должен быть. Надо просто обследовать стену повнимательней. И побыстрее, а то у меня в горле першит. Еще кашлять начну… Уходить-то жалко, днем у нас такой свободы не будет.
Они стали рассматривать кирпич за кирпичом. Ничего необычного…
– Ну что, есть какой-нибудь знак? – спросил Петич.
Какой там знак! Все кирпичи были как близнецы.
Так они прошли вдоль всей стены. Хорошо, что она была совсем невысокой – только в их рост. Недовольные, ребята вернулись к подвальной двери.
– А пол, потолок? – спросил Ларик.
– Глупости, – отрезал Петич. – Так искать – на десять лет поисков. Проверили более-менее, и хватит.
Они заперли дверь и вернулись к дрожащей Вильке.
– Страшно? – шепнул Петич.
– Не-а. Холодно.
И вдруг в дальнем конце коридора загорелся огонек! Если бы кто-то внезапно включил свет, щелкнув обычным выключателем, ребята не испугались бы так, как от этого мерцающего, непонятного огонька. Бесформенные тени стремительно запрыгали по стенам, то удлиняясь в сторону зала, то опять сокращаясь к дальнему повороту коридора.
И ясно было, что огонек направляется сюда! Потому что мерцание становилось все ярче и ярче…
Петич попытался что-то шепнуть, но не сумел – только слабо махнул рукой. По всему периметру зала стояли колонны. И как же они пригодились сейчас ребятам!
По коридору приближалось страшное существо – без лица, но со сверкающими, как угли, глазами. У Вильки подкосились ноги, и она плавно опустилась на пол. Петич увидел, что Вилька закрыла глаза, и подумал: «Так даже лучше, пусть ничего не видит».
И на всякий случай зажал ей ладонью рот.
Ларик почувствовал, как у него скрипнули зубы – от страха. Он так сильно сжал их, что непроизвольно раздался скрежет. Петич больно толкнул его локтем – ты что, мол, расскрипелся? Нашел время!
Существо вышло на середину зала – и наконец обрело лицо и голос.
– Так я и знала, что не будет покоя с этим кином, – тихо проговорила Нана, отнимая от свечки руку. – Стучит, стучит что-то, – наверное, сквозняк наверху устроили.
До этого она прикрывала свечку ладонью, чтобы та не погасла на ходу. Вот и казалось ребятам, что у фигуры нет лица, а только светящиеся глаза.
Нана подняла свечку повыше, проверяя, нет ли сквозняка, и пожала плечами.
– Не будет покоя, – зловеще повторила она.
Вилька завращала глазами, словно пыталась что-то сказать. Петич прижал к губам палец – тихо, мол.
Нана обошла весь зал, потрогала входную дверь. При этом Петич многозначительно взглянул на Ларика, словно спросил: «Что, прав был я?»
По коридору приближалось страшное существо – без лица, но со сверкающими, как угли, глазами. У Вильки подкосились ноги, и она плавно опустилась на пол.
Потом Нана спустилась к подвальной двери. Наверное, этой женщине неведомо было чувство страха!
Слышно было, как и там она подергала ручку. Ребята не могли понять только одного: почему она не включит обычный свет? Зачем эта свеча, которая так напугала их?
Но самым неожиданным оказалось то, что Нана вдруг вообще дунула на свечку и в совершенной темноте зашаркала по коридору по направлению к кухне. Стукнула еще какая-то дверь, и все наконец затихло.
Ребята медленно приходили в себя. После пережитого страха хотелось только отдышаться – без всяких слов. Петич то ли сглотнул, то ли икнул. И таким громким показался этот сухой звук, что ребята, не удержавшись, прыснули.
– Тс-с! – замахал на них Петич и поспешил к выходу.
Три тени одна за другой скользнули в темноте от террасы к ближайшим кустам.
– Напугала, баба-яга чертова! – громко шипел Петич.
Ему, наверное, было стыдно за собственный страх, виновницей которого оказалась Нана. Посмеиваясь, он взглянул на Вильку:
– Ну как, заикой не останешься? Для артистки это не очень-то…
И сразу осекся. Вилька выглядела совершенно спокойной, как будто ничего особенного не произошло.
– Странное поведение у этой женщины, вам не показалось? – деловито спросила она.
– Ах, тебе даже что-то показалось? – язвительно ухмыльнулся Петич. – Я-то думал, что ты в обморок брякнулась с перепугу. А ты, оказывается, даже видела что-то, надо же!
– Между прочим, женщины не так часто теряют самообладание, – сказала Вилька.
– Не так часто, как кто – как мыши? – опять подколол Петич.
– Как мужчины, вот кто, – серьезно ответила Вилька.
Петич чуть не присвистнул от удивления. Надо же, только что в обмороке была, а уже с уверенностью говорит о каком-то там самообладании!
– Бросьте вы, – сказал Ларик и повернулся к Петичу: – Ты ее все равно не переспоришь. Да и зачем? Пошли отсюда, а то у меня уже ноги устали дрожать.
Ларику совсем не стыдно было признаться в своем страхе. А что тут такого – что он, не живой, что ли? Нормальный человек всегда боится всего непонятного. Ларик только злился на Петича. Зачем было устраивать эту глупую вылазку?
– Ну, добился своего? – не удержался он от упрека. – Только рисковали зря. А если бы она нас застукала? Объясняй потом, как это мы после первой попытки все же пробрались во дворец, да еще и ночью. Да по сравнению с нами даже Колобок выглядит самым добропорядочным человеком! А мы похожи на самых отъявленных преступников.
– Тебе самому решать, на кого ты похож, – холодно ответил Петич. – Насильно я вас туда не тащил. Если дома сидеть, то остается только умные книжки читать да думать, что ты сам такой же умный. А как до дела дойдет… А почему бы не предположить, что эта Нана как раз и охраняет клад? Мне сейчас эта мысль, кстати, кажется единственно верной.
– Да сейчас, с перепугу, все мысли могут показаться единственно верными, – улыбнулся Ларик.
– Петич прав, – как эхо отозвалась Вилька. – Нана охраняет тайник.
– Да почему вам это в голову пришло?! – чуть не вскричал Ларик. – Какие у вас основания?
– А у тебя какие основания предполагать, что этот клад вообще существует? – резонно спросила Вилька.
– Его Колобок ищет, – буркнул Ларик.
– А Нана его охраняет.
– Тьфу ты! – возмутился Ларик. – Да с чего ты это взяла? Нана работает в кафе, вот и получается, что она одновременно охраняет и дворец. И все! Никаких сложностей.
– А почему она свет не включала? А почему все двери проверила? А почему вообще в темноте бродит? Разве это не странно? – не унималась Вилька.
– Согласен, странно, – кивнул Ларик. – Но, наверное, она привыкла за много лет ко всем этим залам, коридорам. Она и с завязанными глазами…
А вот про этот коварный поворот Ларик забыл! И не привык он, в отличие от Наны, ходить в темноте. Он вдруг взмахнул руками и с коротким вскриком исчез. Петич дернулся к краю тропинки, сразу же включив фонарик.
В клубах пыли Ларик съезжал вниз, как по зимней горке-ледянке.
– За кусты хватайся и выбирайся! – громко шепнул Петич.
Внизу раздавалось какое-то сопение, шорохи.
– Давайте лучше вы сюда! – наконец позвал Ларик. – Это же почти речной берег. Вот – тропинка. Я на ней стою.
Петич с Вилькой переглянулись. Не очень-то хотелось вдыхать это пыльное облако.
