Сразу же скажу, чтобы не повторяться: еще три или четыре дня мы сидели на буксире. Алешка рисовал, я ловил рыбу. Рисунок его становился все лучше и больше, а рыбы – все меньше, я бы сказал. Но ее не было вообще. Да не за рыбой же мы сюда плаваем.
Но вот на третий или четвертый день…
Мне эти посиделки порядком надоели. Алешка хоть делом занимался, а я как дурак перекидывал удочку с места на место и приговаривал:
– Клюёть, но не ловится. Не клюёть и не ловится.
Но кое у кого клюнуло!
Полундра вылетел на палубу «Ивы» из ее мрачного трюма и завопил во все горло:
– Дядя Веня! Есть! Нашли! Полундра!
Веня так же стремительно вылетел на палубу «Амелии», чуть в дверях не застрял.
– Не врешь? – заорал он, не обращая на нас внимания. – Не ошибся?
– Сундук! Во такой вот! – Полундра широко развел руки. – Запертый. Тяжелый зараза, не поднять!
– Ты что орешь? – опомнился Веня. – На всю деревню орешь! – И злобно покосился на нас.
Но Полундра никак не мог остановиться:
– Он в цепном ящике. Где якорная цепь. Под ней и прятался. Хорошо, я догадался ее переворошить. Мне премия, дядь Вень, кроме оклада!
Веня отмахнулся, достал мобильник и дрожащим пальцем настучал номер.
– Есть, шеф! Жду!
Я тронул Алешку за локоть и сказал вполголоса:
– Тебе не кажется, что здесь становится опасно?
– Здесь становится интересно! – отрезал он. – А если это в самом деле сундук с денежками Каркадила? Пусть забирают, да?
– А что мы с тобой можем сделать? Нужно быстренько сообщить папе.
– А если там ничего нет? Одни пивные крышки? – Алешка коротко взглянул на меня. – Папа будет очень рад. Он их Митьку подарит.
И я опять подумал: почему Алешка всегда прав? Даже, когда он… не прав.
– Все равно, – упрямо сказал я. – Надо удирать.
– Наоборот, Дим, нужно подобраться к ним поближе. Чтобы ничего не пропустить. Делаем вид, что линяем отсюда.
– Куда линяем? – не понял я.
– На крышу «Ивы». Там все будет нам видно. И никто не догадается, где мы.
Ну что с ним сделаешь?
Мы собрали этюдник, смотали удочку и, усевшись в лодку, поплыли к выходу из затона.
Веня, Полундра и Клоп внимательно смотрели нам вслед. А мы за первым же подходящим судном свернули и, прячась за другими кораблями, подкрались к «Иве» с другого борта. Здесь тоже был трап, не очень надежный, правда, но нас он выдержал.
Мы тихонько взобрались на «Иву», прошли на цыпочках вдоль кают, нашли трап на верхнюю палубу. Она была вся заставлена всякими скамейками для отдыха пассажиров под тентом. Отсюда они во время плавания любовались красотами реки и береговыми видами.
А вот этот тент над палубой, он был не брезентовый, а из какого-то твердого материала вроде толстой фанеры.
Забраться на него было потруднее. Но мы это сделали: вдоль бортов тент опирался на металлические решетки, чтобы пассажиры не вывалились от чрезмерного любопытства за борт; по этим решеткам мы и взобрались, как мартышки, на самый верх. А потом ползком перебрались к другому борту и свесили головы за край тента. Совсем как у нас на подоконнике. Только в этом случае внизу находились не добрые папа с мамой и с Митьком, а довольно темные личности.
Веня нетерпеливо поглядывал на часы, Полундра топтался рядом, а Рыжий Клоп стоял у люка, который вел в цепной ящик. Мы потом с Алешкой тоже туда слазили. И этот ящик оказался вовсе не ящиком, а довольно вместительным помещением, где, свернутая кольцами, лежала ржавая якорная цепь.
Тем временем послышался шум катера. Он влетел в затон как торпеда и едва не врезался в борт «Ивы». Зубастый взлетел на палубу, как орел на дерево. Рулевой поднялся за ним.
– Где? – лихорадочно спросил Зубастый Веню.
– Прошу! – важным жестом показал Веня на люк. – Только там темно. И очень грязно.
– А я туда и не собираюсь. Давай, Веня, вместе с Юркой тащите его сюда. А вы, пацаны, помогайте. Я вас не обижу – награжу достойно.
Вся банда, кроме шефа, исчезла в темном люке. Оттуда нам слышались неразборчивые голоса, стук, бряк и звяк. И вскоре показалась спина Толстяка Вени. Он пятился и тащил за собой железный сундук вроде переносного сейфа с ручками. Юрка – рулевой – и пацаны подталкивали сундук снизу. Все они были грязные до ужаса. В черном иле и красной ржавчине. И пыхтели, как паровой двигатель старинного парохода.
Но счастливы были безмерно. На их чумазых лицах сверкали глаза и зубы.
Наконец они выволокли сундук и поставили на палубу.
– Он? – спросил Веня.
– Он! – Зубастый шеф потер руки. – А ну-ка, пацаны, отойдите подальше. – И достал из кармана большой ключ.
Вставил его в замок и повернул со скрипом. Дзинь! – сказал замок и открылся.
Шеф сначала немного приподнял крышку и потом резко откинул ее.
Весь сундук был полон. Мы чуть не свалились со своего тента. Весь сундук был полон, и все внутри него сверкало и искрилось. Он был полон… пивными пробками!
– Что это? – ошалело спросил шеф, указывая на содержимое сундука. – Это что?
– Это… – Толстяк побледнел и сильно расстроился. – Это… наверное, это его коллекция. Он ведь немного псих.
– Сам ты псих! – Шеф зачерпнул горсть пробок и швырнул их Вене в лицо. – Забирай! Все забирай! Все твое! Трепло!
Юрка, рулевой, стоя в сторонке, отряхивал от ржавчины брюки и тихонько посмеивался. Полундра и Клоп подобрались поближе и завороженно смотрели в сундук.
Мы с Алешкой, забыв всякую осторожность, тоже вовсю глазели на это «сокровище». Я едва сдерживал хохот, а Лешка как-то странно среагировал на эту комедию. Я бы сказал, он был насторожен. Как будто чего-то ожидал. И боялся, чтобы это что-то не случилось.
Веня приблизился к сундуку, запустил в него руки поглубже, выгреб две горсти пробок и ошалело уставился на них.
Шеф плюнул, бросил ключ в сундук и захлопнул крышку.
– Поехали, Юрик!
Веня долго смотрел вслед катеру, потом тяжело вздохнул и направился к трапу.
– Дядь Вень! – заступил ему дорогу Полундра. – А оклад, а премия? Мы ж почти все лето старались.
– Пробками возьми, – зло буркнул Веня. – И оклад, и премию. Что нашел, то и получи!
– Я ж не виноват! Что вы сказали, то мы и нашли. Это не честно!
– Ты еще учить меня будешь! – Веня отстранил Полундру и шагнул было к трапу. Остановился. – Ладно, заплачу. Только сбросьте его за борт. – И он с отвращением показал на сундук. – Не надо, чтобы кто-нибудь его увидел.
– Вы нам помогите, – попросил Полундра. – Он тяжелый, зараза.
Втроем они подтянули сундук к краю палубы, поднажали, и, проломив сетчатое ограждение борта, коллекция Каркадила плюхнулась в воду. С такими брызгами, что их фонтан поднялся почти до нас.
Все трое спустились в ялик и перебрались на «Амелию». Там Толстяк Веня дал Полундре какие-то деньги. И тот наверняка отозвался:
– Маловато будет.
Но мы этого не слышали – довольно далеко было. Мы смотрели вниз, в воду. Там постепенно оседала илистая муть, поднятая со дна падением сундука – и скоро стало хорошо видно, как он лежит себе спокойненько на дне. А из-под крышки в одном месте тянется вверх цепочка воздушных пузырьков.
И тут Алешка меня удивил. Почти до шока. Он тревожно сказал:
– Надо поскорее его достать!
– А то что? – усмехнулся я.
– А то деньги промокнут!
Глава XII
«Ты что себе купишь?»
– Наконец-то! – обрадовалась мама, когда мы заявились домой. – Я уже соскучилась.
– Как твоя картина? – спросил папа Алешку.
– Продвигается, – отмахнулся тот. – А где писатель?
– В мастерской, – сказала мама. – Ты куда? Мыть руки, и – за стол!
– Мы не голодные. – Алешка от нетерпения приплясывал на месте. – Мы уху ели. Димка столько рыбы наловил! Штуки две, наверное. – И он стал постепенно перемещаться к двери.
– Назад! – скомандовала мама.
– Ну, ма, – заныл Алешка. – Ну, некогда. У нас кое-что пропадает. Сама потом пожалеешь.
Мама насторожилась.
– Чего это я пожалею? Что это у вас пропадает?
– Мам, вот если бы ты клад нашла, что бы ты себе купила?
Мама не задумалась:
– Тушь для ресниц.
– Ну, мам. Что-нибудь побольше.
– Две туши, – подсказал папа.
– Новый зонтик, – помечтала мама.
– Два зонтика, – подсказал папа. – Один от дождя, другой от солнца.
– Да ну вас! – рассердился Алешка. – Я вас серьезно спрашиваю. Пап, тебе машина нужна?
Папа не успел ответить, потому что вошедший Митёк сразу врубился в разговор:
– Мне нужна! Кто тут машины раздает?
– Алешка расщедрился, – с гордостью объяснила мама. – Мне два флакона туши, а вам с отцом по машине.
– А мне – резиновую лодку, – поспешил я. На всякий случай.
– Что случилось? – обрадовался Митёк. – Опять клад нашли?
– Нам лебедка нужна, – сказал Алешка. – Можно взять?
Митёк пожал плечами.
– Берите, конечно. Бинокль вы уже утопили. Топите и лебедку.
