Девочка обошла небольшое кладбище вокруг. Темная церковь сторожила могилы, как нахохлившаяся курица своих детей. Облетевшая с деревьев листва открыла темные кресты, белеющие в темноте надгробия. Над сторожкой поскрипывал тусклый фонарь.
Бакс заворочался у Кати под курткой, пытаясь выпростать морду наружу. Девочка на всякий случай сжала челюсти собаки рукой — этому только дай волю, такой лай и вой поднимет, за квартал слышно будет.
Катя села на лавку во дворе и поежилась — если в течение двадцати минут ничего не произойдет, она пойдет домой.
Во двор неслышно вошла огромная лохматая собака, ее шерсть блестела, несмотря на то что во дворе было темно — фонарь не горел. Собака потянула носом воздух и скрылась в кустах. На Катю она даже не посмотрела. Девочка перевела дух, тронула под курткой Бакса — спит. И как он ухитряется засыпать в самый неподходящий момент?
Что-то белое мелькнуло в дверях подъезда. Катя заморгала глазами — что это? Показалось. Это темные тени так неудачно падают. Да. Вот уже в дверях ничего и нет. Скрипит она только от ветра. Нет, не скрипит, звенит где-то. Катя машинально провела рукой по карману — не у нее ли монетки выпали. Карман пуст. А где же звенит тогда?
Она подняла голову. В окне третьего этажа в очень неудобной позе стоял человек. Он весь изогнулся, засунув руку в форточку, и поскольку держаться ему было не за что, то по всем законам физики он должен был упасть. Но он не падал. Щелкнул шпингалет. Звон прекратился. Человек открыл окно и впрыгнул в комнату. Во дворе опять появилась собака. Она с шумом вдыхала и выдыхала воздух, а потом вдруг заскулила, повернув морду к дому — в дверях подъезда стояла женщина. Она медленно вышла на середину двора и повернулась к окнам. Перед Катиными — глазами мелькнула белесая паутина, и девочка пришла в себя. Перед ней стояла девушка, высокая, в белом платье, с пушистыми светлыми волосами. Бледное лицо, бесцветные бледные глаза. Девушка стала пятиться от Кати и вскоре исчезла в подъезде.
Наверху хлопнула рама. В окне мелькнула детская фигура, раздался тихий крик, и фигура исчезла.
Большая лохматая собака заволновалась, забегала, присела на задние лапы, подняла морду к окну и вдруг протяжно завыла. Бакс тут же сдавленно тявкнул у Кати за пазухой и стал вырываться наружу. Девочка бросилась к подъезду:
Первый этаж, второй… Кажется, окна были на третьем этаже. Теперь вопрос, в какую квартиру звонить. Катя попыталась представить, где находится квартира с окнами на кладбище.
Снизу на лестнице раздались шаги и недовольное бормотание. Катя вжалась в стену. Потревоженный Бакс заворочался и стал вырываться из душной теплоты Катиной куртки. Шаги приближались. Катя метнулась к лестнице, поднялась на один пролет.
На лестничной площадке третьего этажа остановился кто-то невысокий, крепкий, в темной куртке и кепке. Проворчав себе под нос какое-то ругательство, он подошел к одной из квартир на этаже и позвонил. В квартире молчали, потом громко спросили: «Кто?»
— Телеграмма, — хрипло ответил мужчина.
— Алексей, — позвали за дверью.
Катя спустилась вниз и выглянула из-за плеча незнакомца.
Дверь открылась. В проеме появился заспанный мужчина, за ним стоял тот самый парень, которого она искала, Алексей. Лицо у него было бледное до желтизны.
Бакс опять завозился. Катя неслышно прошмыгнула за спиной почтальона и бросилась по лестнице вниз. У входной двери она остановилась. Осторожно выглянула наружу. Во дворе никого не было. Даже собака куда-то убежала.
Катя спустила Бакса на землю, взяла его на короткий поводок и что есть силы побежала к темному двору ПТУ. Немного заплутав в темноте, она проскочила двор и влетела в мокрые кусты. Бакс недовольно взвизгнул. Катя вылетела обратно во двор, отбежала в сторону, нашла просвет и стала продираться вперед. Но и здесь оказались все те же колючие мокрые кусты. Куртка угрожающе затрещала. Катя перестала дергаться и вышла обратно на площадку.
«Что за черт?»
Она пробежала вдоль стройного ряда молчаливых сторожей, нашла еще один просвет и сделала шаг вперед. Кусты как по команде стянули ряд, и просвет исчез.
Катя попятилась.
«Этого только не хватало!»
Бакс испуганно жался к ее ногам. Чего никогда не было — так это чтобы Бакс чего-нибудь испугался.
Катя подхватила дрожащий мокрый комок под мышку.
Придется идти обратно.
Она развернулась и чуть не упала — со всех сторон ее окружали кусты. Темные, мокрые, они как будто специально выставляли вперед голые острые ветки. Катя вздрогнула — ей показалось, что кусты стали приближаться. Бакс завизжал, стал вырываться, мокрое тело выскользнуло у нее из рук. Юркнув между кустами, пес затих с другой стороны.
— Бакс!
Катю напугал собственный голос: был он неестественно приглушенным и хриплым.
Над кустами перед ней стало появляться слабое свечение. Где-то рядом завыла собака.
Из оцепенения ее вывела красивая бледная девушка, которую Катя уже видела во дворе. Она неожиданно появилась рядом с девочкой и повлекла за собой.
— К-кто ты? — прохрипела Катя.
— Идем, — вкрадчиво прошелестела девушка.
— Это все правда? — слова застревали у Кати в горле, по затылку бегали противные мурашки. Она спиной чувствовала, что за нею следят.
— Тебя запомнили… Ты зря пришла… Забудь…
— Запомнили? Но я там случайно…
— Ему уже не поможешь…
Девушка резко повернулась и приблизила свое лицо к лицу Кати.
— Но еще что-то можно сделать…
Девушка перетащила Катю через кусты, молча провела по темным лабиринтам дворов и оставила около родного подъезда.
Ничего не соображая, Катя поднялась по лестнице, вставила ключ в замочную скважину. Где-то на улице раздалось знакомое злое тявканье.
«Бакс», — равнодушно подумала девочка.
Привидения приходят и уходят
Телеграмма была от родственников, подтверждающих свой приезд. Катька даже слова не сказала, никак не объяснила, зачем она пришла. Постояла рядом с почтальоном и ушла вместе с ним. Мама так и не проснулась. Алексей бестолково топтался у закрытой двери.
Спать, что ли, пойти?
Утро началось с залихватского свиста Антона под окном. Ошалевший от недосыпа Алексей чуть не выпал в окно, увидев приятеля.
— Спускайся, — приглушенно крикнул Антон, размахивая руками.
Алексей быстро собрался.
— Куртку возьми, там холодно, — крикнула из кухни мама.
— Я в джинсовке, — ответил Алексей, дергая ручку двери.
— Стой.
Мама вышла в коридор, сняла с вешалки теплую куртку и сунула в руки сына.
— Там может быть холодно.
Алексей с мамой спорить не стал, все равно бесполезно, и вылетел на улицу.
— Ну что?
— Все плохо, — Алексей посмотрел на порядком надоевшее кладбище, перекинул куртку из одной руки в другую. — Они тетку чуть не убили, а вчера к родителям приходили.
Антон присвистнул.
— И чего?
Алексей рассказал о своей борьбе с Дракулой и о ночном визите Катьки.
— Значит, с ними можно бороться! — радостно воскликнул Кузькин.
— Не знаю, — неуверенно ответил Алексей. — Надо до Катьки дойти, она могла что-нибудь видеть.
— Дойдем, — как обычно, беспечно согласился Антон. — А чего ты такой утепленный?
— Это все мама — возьми да возьми. Я не стал с ней спорить.
До Катьки они должны были дойти после занятий, а сейчас, сидя на литературе и слушая о художественных особенностях повестей Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки», Алексей внимательно рассматривал гладкий затылок Ленки. Как она тогда Пушкина-то вызывала? Просто блеск! Если он пришел из-за нее, тогда его сила подчиняется Ленкиной. А если из-за Алексея…
— Ленка, Щелкова, — зашептал он, дергая девочку за толстую косичку, — слышь? Расскажи, как еще можно дух вызвать?
Ленка недовольно повела плечом.
— Щелкова, — опять зашептал Алексей, — ну чего, жалко, что ли?
— Белов, — рядом с его партой остановилась учительница, — о чем мы сейчас говорим?
Алексей нехотя встал, мельком глянул на Антона. Тот увлеченно разрисовывал тетрадку. В этот раз через весь лист по темному небу на метле летел рогатый дядька, с бородкой и хвостом.
— Про чертей, — тут же сказал Алексей. В классе захихикали.
— Про чертей… — передразнила учительница. — Белов, ты чем слушаешь?
И она пошла дальше по классу.
На перемене Алексей насел на Ленку:
— Ну, чего тебе, жалко, что ли?
— Не жалко, — скривилась Ленка, — ты все равно ничего не поймешь.
— Мы все поймем, — уверенно закивал головой Антон.
Ленка еще больше скривилась и, махнув рукой, убежала.
— Вот, Кузькин, — Алексей проводил взглядом убегающую Ленку, — неубедительный ты какой-то.
