на конвейерную ленту.
Гарольд невольно улыбнулся:
– Как банка из-под огурцов? Слишком хлопотно. Есть же и другие ворота на тот свет – не все расположены внутри часов. И через них гораздо удобнее проходить, поверь мне.
– Ага! – воскликнул Отто. Наконец-то Гарольд проболтался! – То есть попасть в потусторонний мир всё-таки можно, и для этого вовсе не обязательно, чтобы тебя засунули в банку!
Скелет покачал головой:
– В теории можно. Но далеко ты на том свете не продвинешься. Там ведь всё чёрно-белое. – Гарольд перевёл взгляд на платяной шкаф Отто. – И едва ты – в твоих ярких шмотках – попадёшь в потусторонний мир, тебя тут же схватит ИТД и безжалостно выбросит обратно.
Ах да, как же он мог забыть! Винсент же рассказывал.
– А если одеться соответствующе? – не унимался Отто. – Ты мог бы взять меня с собой на тот свет, и я мог бы проверить, там ли дядя Арчибальд. И узнать, правда ли он путешествует между двумя мирами. Это помогло бы нам в нашем расследовании.
Мысль о путешествии на тот свет больше не оставляла мальчика. А вдруг там удастся выяснить, что произошло с его родителями?
– Нет, Отто, это невозможно. – Скелет говорил почти как тётя Шэрон. – Это слишком опасно. Если тебя обнаружат – не факт, что тебе удастся вернуться обратно.
– Но…
– Никаких «но»! Кажется, что это легко, но это не так. Ты можешь одеться в чёрное и белое – но у тебя голубые глаза и не белая, а бледно-розовая кожа. Как ты избавишься от этих цветов? Ты всё равно будешь бросаться в глаза.
– Ну и ладно. – Отто обиженно скрестил руки на груди. Не думал он, что Гарольд такой зануда. Хотя нельзя не признать, что, скорее всего, друг прав.
И тем не менее – если у дяди Арчибальда получилось пробраться на тот свет – значит, и у Отто может получиться. Наверняка существует какая-та возможность. Нужно только выяснить какая.
Почти весь следующий день Отто и Эмили провели в потайной комнате дяди Арчибальда. Они снова и снова штудировали его записи в тетради, чтобы понять, как, будучи живым, попасть в потусторонний мир.
– Если бы найти хоть какую-нибудь зацепку, – бормотал Отто, который, как ему казалось, уже целую вечность пролистывал подряд все книги из дядиной библиотеки. Но пока безрезультатно.
– Только бы удалось попасть на тот свет, а там будет уже проще, – сказала Эмили, теребя прядку волос. – Со своего компьютера я удалила уже немало вирусов. Если я смогу добраться до главного компьютера ИТД – никто не успеет и глазом моргнуть, как я устраню проблему.
– Но ты же разноцветная, – проскрипел Винсент, со скучающим видом раскачиваясь на абажуре. Бесконечные поиски информации его явно утомили. – Я многое уже забыл про потусторонний мир, но одно помню точно – ИТД не церемонится с непрошеными гостями. Достаточно одной веснушки – и все сразу поймут, что на самом деле ты живая. И – ах ты ж! – что это такое? Неужели у тебя на носу ярко-красный прыщ?!
– Да всё ясно, – махнула рукой Эмили. – Мы не можем просто, так с бухты-барахты заявиться на тот свет. Это я уже поняла.
– Если бы можно было кого-нибудь расспросить, – размышлял вслух Отто. – Кого-нибудь, кто разбирается в исследованиях дяди Арчибальда…
Винсент рассмеялся:
– Ты что, про свою чистюлю тётю говоришь? Забудь. Она обо всём этом не имеет ни малейшего понятия. Она живёт в своём собственном мире часовых механизмов и вряд ли бы заметила, даже если бы дядя Арчибальд прямо у неё перед носом превратился в табуретку на трёх ножках.
– Возможно, – не стал спорить Отто, хотя и считал свою тётю гораздо более наблюдательной. Прошлой ночью он не мог избавиться от ощущения, что она знает о дяде гораздо больше, чем говорит.
– Я тут среди формул нашла фотографию! – вдруг сказала Эмили. – Взгляни-ка!
Мальчик взял снимок. На нём был изображён дядя Арчибальд рядом с каким-то молодым человеком. Дядя выглядел в точности таким же, как на фото в тётином альбоме. А вот юношу Отто никогда не видел.
– Эта фотография сделана довольно давно, – сказал он, внимательно разглядывая изображение. – Тут у дяди ещё есть шевелюра. Похоже, снимали где-то в офисе. Уж точно не в этой комнате. Наверное, когда дядя ещё не занимался изучением призраков.
Молодой человек рядом с дядей был лет на двадцать его моложе – высокий, худой, светловолосый парень в очках с толстыми линзами, он неподвижно смотрел прямо в объектив фотокамеры.
– А это что ещё за мрачный чудик? – спросил Винсент, усевшийся к Отто на плечо, чтобы разглядеть фотографию. – Бледный такой, как будто его годами на солнце не выпускали. Посмотри, какие круги под глазами. Жуть. Малыш явно слишком много работал. – Зверёк захихикал. – Спорим, что он вечный холостяк?
Отто взглянул на обратную сторону снимка и прочёл вслух надпись:
Мы с моим замечательным помощником, обладателем научной премии Бернардом
Квинтусом МакКензи
Винсент от смеха схватился за живот:
– Ха-ха-ха! С таким именем я бы тоже не вылезал из подвала.
Эмили вскочила:
– МакКензи! Вот мы и узнали имя ассистента дяди Арчибальда. А что, если попытаться его разыскать? Он ведь продолжал работать на твоего дядю, когда тот увлёкся изучением призраков.
– Я сейчас принесу телефонный справочник, – предложил Отто. Он выбрался из потайной комнаты и пулей слетал в коридор к телефону. Друзья быстро выписали номера телефонов восьми МакКензи, живущих поблизости. Но Бернарда Квинтуса среди них не было.
– Вот незадача, – опечалился Отто. – Он или переехал, или умер. Что будем делать?
– Надо их всех обзвонить, – ответила Эмили. – Этот тип наверняка родственник какому-нибудь из этих МакКензи. Может, мы найдём его родителей. Или тётю. Давай с моего сотового!
– Можно, конечно. Но что ты им скажешь?
Эмили многообещающе улыбнулась и набрала первый номер. Как выяснилась, она уже сочинила вполне правдоподобную историю, решив выдать себя за одноклассницу Бернарда, которая организует встречу выпускников.
Одна неудача следовала за другой. Лишь позвонив по последнему номеру, Эмили попала на пожилую даму, у который был внук по имени Бернард. Девочка нажала на кнопку громкой связи, чтобы Отто и Винсент могли слышать разговор.
– Встреча выпускников? – недовольно переспросила старушка – похоже, Эмили оторвала её от просмотра любимого сериала. – Только вряд ли вам нужен мой внук. У него не было друзей. Он всегда был большим оригиналом. Его интересовала только
