Катя и Таня выразительно переглянулись. Женька со свойственной ему прямотой выпалил:
— Ну, ты, Школьникова, начиталась всякой любовной лабуды!
— Много ты понимаешь, — презрительно сощурилась Моя Длина.
— Может, и не понимаю, — взмахнул сразу двумя руками Женька. — Нас, значит, по-твоему, он не пустил из-за возлюбленной. А родинку что, он тоже из-за нее снял?
— А вдруг у Василия Николаевича две возлюбленных? — захихикала Катя. — Одной родинка возле уха нравится, а другой нет. Поэтому он ее то снимает, то надевает.
Остальные усмехнулись. Затем Олег поглядел на троих петербургских паломников:
— А теперь постарайтесь вспомнить наверняка, была у того Василия Николаевича, который с вами ехал в электричке, родинка возле уха?
Мальчики задумались.
— По-моему, все-таки была, — чуть помолчав, произнес Женька. — Но вообще уже столько времени прошло… Нет, — покачал он головой. — Точно уже сказать не могу.
Пашков и Тема тоже на все сто процентов теперь утверждать не могли.
— А в общем-то это не так уж и важно, — вдруг блеснули за стеклами очков глаза у Олега. — Меня гораздо больше интересует другое: у Василия Николаевича, которого мы сегодня снимали, была родинка, когда он подходил к дому?
— Сейчас посмотрим, — включила Моя Длина видеомагнитофон. — Она прокрутила пленку немного вперед. Затем нажала на стоп-кадр. — Есть родинка! — издала она торжествующий возглас. — Хорошо, что я догадалась снять его со всех сторон.
Родинка возле уха и впрямь была великолепно видна.
— Молодец, Машка! — в который раз за сегодняшний день похвалил ее Олег.
Затем в гостиной повисла тишина. Друзья пытались найти ответ на один и тот же вопрос: что все это может значить.
— Я так, ребята, считаю, — первым нарушил молчание Пашков. — Ничего хорошего за этим не кроется.
— Очень интересная мысль, — с издевкой отозвалась Катя. — Главное, нам теперь все абсолютно ясно.
— Ладно. Буду думать дальше, — ничуть не смутился Лешка.
— Тут, кажется, одно из двух, — медленно начал Олег. — Либо Василий Николаевич эту родинку, по каким-то пока нам не ясным причинам, то снимает, то надевает, либо…
— Либо их двое, — подхватила тихим голосом Таня.
— Я думаю, трое, — вмешалась Катя.
— Откуда третий? — не понял Женька.
— Третий тот, который ехал с вами в электричке, — пояснила черноволосая девочка.
— И все трое Василии Николаевичи? — с изрядной долей иронии проговорил Олег.
— А вдруг они братья-тройняшки, — продолжала развивать свою версию Катя. — А паспорт, по какой-то причине, у них остался один на всех. Вот они им и пользуются по очереди. Вернее, у того Василия Николаевича, который уже умер, вообще никаких документов не было.
Катя умолкла. Остальные возражать ей не торопились. Версия, при всей фантастичности, была не лишена логики. Во всяком случае, каждый из семерых подумал, что в жизни еще и не то случается.
— Так, — снова заговорил Олег. — Если Катька права, то в квартире, которая рядом с Темычем, должны жить два Василия Николаевича. Вернее, два брата-близнеца с одним паспортом.
— Тогда ясно, почему нас не пустили, — сказал Тема.
— И с родинкой тоже все объясняется, — добавил Женька. — Тот, у которого она есть, сидел в комнате. А тот, у которого ее нет, нам с Темычем дверь открыл и не захотел в квартиру пустить.
Все снова умолкли. Теперь Катина версия показалась друзьям вполне убедительной. Затем Темыч мрачно произнес:
— Не нравится мне эта история. Один из этих Василиев Николаевичей к нам в Питере привязался. Другой к матери втерся в доверие.
— А тот, что в электричке, расспрашивал, где мы живем, — вспомнилось Женьке.
— И с книгами этими что-то странное, — сказал Олег.
— А разговор возле кинотеатра? А камера хранения? — напомнил Пашков еще два эпизода из жизни загадочных Василиев Николаевичей. — Говорю же вам: это семья близнецов-шпионов.
— Только вот вопрос, сколько их? Двое или трое? — решила уточнить Катя.
— В Клин надо ехать! — завел старую песню Женька. — Потому что, если тот наш Дядя Вася умер, значит, их двое. А если он жив, то, выходит, трое.
— Думаю, Женька прав, — на сей раз согласился Олег. — Теперь нам без клинской милиции не обойтись. Конечно, зря вы там назвались чужими именами.
— Мы тогда думали, что так лучше, — объяснил Женька. — Кто же мог знать, что этих Василиев Николаевичей столько окажется, да еще в нашем доме. В общем, поехали в Клин! — вскочил Женька на ноги. — Чего зря время водить? По-моему, Василии Николаевичи вот-вот что-нибудь натворят.
— Вообще-то у меня тоже такое чувство, будто они к чему-то готовятся, — поддержала долговязого мальчика Таня.
— Готовятся или не готовятся, но прежде, чем куда-нибудь ехать, надо все-таки попасть к ним на квартиру, — возразил Олег. — Без этого мы ничего не поймем.
— Как же туда попасть, если нас не пускают? — развел руками Женька.
— Спокуха, — сказал Пашков. — Забыли, с кем дело имеете? — ткнул он себя пальцем в грудь. — План уже готов.
Остальные завороженно смотрели на Лешку.
— Значит, так, — с важным видом продолжал он. — Сперва следим за подъездом. Дожидаемся, когда Василий Николаевич в очередной раз заходит домой.
— Какой из Василиев Николаевичей? — полюбопытствовал Тема. — С родинкой или без родинки?
— Неважно какой, — продолжал Пашков. — Паспорт-то у них один. Значит, выходят из дома по очереди. То есть если кто-то из Василиев Николаевичей зайдет с улицы в дом, то в квартире их окажется сразу двое.
— Ну! — не выдержал Женька. — Если двое, то тем хуже для нас. Точно не пустят.
— А я что, предлагаю вам у них разрешения спрашивать? — самодовольно ухмыльнулся Лешка. — Они у меня сами на лестницу вылетят.
— Интересно, каким это образом? — с недоверием осведомился Олег.
— Элементарно, Ватсон! — воскликнул Пашков. — Устраиваем небольшой пожарчик.
— Ясненько, — произнесла нараспев Катя. — Лешенька устраивает небольшой пожарчик. Но в результате немножечко ошибается. И приходится спешно эвакуировать весь наш микрорайон.
— Никаких ошибок не будет, — уверенно заявил Лешка. — Мы с братаном Сашком недавно изобрели совершенно особую дымовую шашку. Горит она совсем чуть-чуть, зато дыму, как от самого настоящего пожара.
— Я не согласен, — тут же запротестовал Темыч.
— Это еще почему? — удивился Пашков.
— Потому что я тоже на этой лестничной площадке живу, — популярно объяснил Темыч.
— Ты, Темка, не совсем прав, — неожиданно вступился Олег за Пашкова.
— Да он просто в корне не прав! — оживился Лешка.
— Нет, — решил уточнить свою позицию Олег. — Даже фальшивый пожар — это слишком. Но если бы придумать что-то подобное, но немного попроще.
— Проще пожара ничего не бывает, — развел руками Пашков.
— Может, им «Скорую помощь» вызвать? — предложил Женька.
— Тогда уж лучше сразу милицию, — фыркнула Катя.
— Нет, это все ерунда, — покачал головой Олег. — Самый идеальный для нас вариант — выманить всех Василиев Николаевичей на улицу.
— Ну и как ты собираешься это сделать? — спросили остальные.
— Не знаю, — честно признался Олег. Вдруг Женьку осенило:
— Ребята, а над Василиями Николаевичами кто живет?
— Тебе-то какая разница? — не доходило до Темы.
— Ну, если там свои люди, — объяснил Женька, — то можно было бы с их балкона по веревке спуститься к Василиям Николаевичам.
— Я спускаться не буду, — спешно заявил Тема.
— Никто не будет, — решительно воспротивился Женькиному плану Олег.
— Тогда можно видеокамеру на веревке спустить, и на нее заснимем, что делается в квартире, — сказал Женька.
— Вот ты сперва купи свою камеру, — совсем не понравилась такая идея Моей Длине. — Тогда хоть три раза в день ее спускай куда хочешь на веревочке.
— И вообще, у нас беспредметный спор, — вмешалась Таня. — Я знаю эту квартиру. Если Женька к ним сунется, они его безо всякой веревочки спустят с балкона.
— Так, — посмотрел на часы Олег. — Хотите или не хотите, но придется дальнейшее отложить на завтра. Скоро мои предки вернутся.
Друзья срочно принялись натягивать куртки. Борис Олегович настоятельно требовал, чтобы к его возвращению с работы, «всякие Олежкины сборища в доме прекращались». Компания с Большой Спасской старалась без крайней нужды этого правила не нарушать.
— Вот что, Темыч, — сказал Олег, когда друзья уже вызвали лифт. — Если вечером представится хоть малейшая возможность нанести визит соседу, например, вместе с мамой или еще там как-нибудь…
— Естественно, не упущу шанса, — не дослушав, заверил Тема.
Двери лифта открылись. Друзья зашли внутрь.
