– Положим, я вас понимаю, – согласился с доводами банкир. – Но мне-то что прикажете делать? Здесь остаться? Никак невозможно! У меня дела!
– Да зачем же вам оставаться! Мы вас временно разместим в свободном купе второго класса – у нас в составе второй класс таков, что в других и первому не снилось, – а на станции Обь освободится купе в первом. Так мы вас и расположим в нем, приведем, так сказать, в согласие с купленным билетом. Прикажете чемоданы грузить?
– Да уж грузите, а то мы с вами так здесь и останемся, – махнул рукой банкир.
Железнодорожники просветлели лицами, тот, что вел беседу с неуступчивым пассажиром, велел носильщику следовать за ним и пошел в сторону нашего вагона. Банкир надел шляпу, которую до этого держал в руках, и пошел следом. Я уж было собралась пойти вместе с ними, но тут из тамбура синего вагона первого класса вышел офицер с офицерским Георгиевским крестом на белом мундире. Он глянул вслед удаляющейся процессии, зажмурил глаз, что в его исполнении, пожалуй, было тем же самым, что показать язык, достал из кармана пачку папирос, с удовольствием закурил и повернулся в мою сторону.
– Сударыня, похоже, вы меня осуждаете? – спросил он, открыто заглянув мне в глаза.
– Вы же очень неглупый человек, – не удержалась я. – Так зачем же разыгрывали здесь эту комедию?
– Все очень просто. Сел я в этот вагон по ошибке, но, увидев, в какой роскоши оказался, подумал, что никогда мне больше в такие апартаменты на колесах не попасть. Так отчего не воспользоваться случаем? Тем более что до этой станции меня никто и не пытался согнать. А здесь, будь пассажир не таким важным, я, скорее всего, и уступил бы. Но мне так захотелось показать, что я тоже из себя хоть что-то значу, что уперся на своем и ни с места! Вот доеду до дома кум королю, сыграю свадьбу, а обратно в Маньчжурию уже по всем правилам возвращаться стану.
Говорил мой новый знакомый так просто и искренне, что я, прежде чем уйти, невольно улыбнулась ему.
– До свидания, сударыня! – крикнул мне офицер. – Нам еще долго вместе ехать, обязательно встретимся.
– Чему вы улыбаетесь, Даша? – спросил меня Иван Порфирьевич, который стоял подле нашего вагона.
– Забавные вещи на этом поезде происходят, – объяснила я причину своего веселого настроения. – Вы уже разместились? Как вам показалось, вправду все так роскошно, как обещали?
– Ох! Да вы лучше своими глазами гляньте, а то можете мне и не поверить. Войдете в вагон, так ваше с Афанасием Николаевичем купе второе будет. Я с вами по соседству в третьем, на пару с Петром Фадеевичем. А в самом первом по какой-то причуде разместили господина Соболева, хоть он и откупил полное купе в первом классе. По нему сейчас не понять, доволен он или нет.
– Скорее должен быть доволен, а то он уже боялся, что его здесь оставят. Так я пошла?
Иван Порфирьевич подал мне руку и помог подняться по ступенькам. Тяжелая дубовая дверь, ведущая внутрь вагона, была отворена, но войти мне помешал проводник. Он как раз выходил из туалетной комнаты с флаконом духов, которые разбрызгивал при помощи резиновой груши. Последний пшик он сделал в сторону коридора. Духи были приятного аромата, но, на мой вкус, использовали их чересчур изобильно. Проводник мигом углядел мой чуть наморщенный нос и объяснил:
– Не извольте волноваться, через минуту тронемся, и большая часть запаха мигом выветрится.
– Неужели здесь такие сквозняки?
– Как можно? Ни малейшего сквозняка. Но вот сами господа пассажиры обязательно потребуют, чтобы окна открыли. Вы у нас не иначе как во втором купе следовать станете? Госпожа Кузнецова?
– Вы уж всех успели по именам запомнить?
– Не всех, но к вечеру исправлюсь и всех знать буду. Давайте я вас провожу.
Провожать нужно было всего три шага, но отказываться я не стала. Мы прошли по ковровой дорожке до нужной двери, проводник стукнул в нее, а мой дедушка с той стороны ответил разрешением войти.
– Вот, Афанасий Николаевич, привел вашу внучку, а то вы беспокоиться порывались.
– Спасибо вам большое. Проходи, Даша, в наше новое жилье.
– Если чаю пожелаете или какие вопросы ко мне возникнут, так жмите на эту кнопку. Другая для приглашения официанта из ресторана. Располагайтесь как дома, – предложил проводник и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Мне немало довелось поездить в поездах и у нас в России, и в других странах. К примеру, пусть и совсем немного, но довелось прокатиться на знаменитом Шотландском экспрессе. Но похоже, что этот поезд прямого Сибирского сообщения превосходил своим комфортом любые поезда. Рамы, двери и все прочее, что было изготовлено из дерева, отполировано до зеркального блеска и буквально светилось изнутри. Справа от входа были два дивана – широкий диван внизу и чуть менее широкий вверху. У окна стоял столик, накрытый скатертью, соперничающей белизной с занавесками на окнах.
Я водрузила свою сумочку на крючок для верхней одежды и плюхнулась на диван рядом с дедом. Не удержавшись, попрыгала на гладкой коже и тугих пружинах под ней. Дедушка засмеялся.
– Я как остался здесь один, тоже на диване попрыгал, – объяснил он. – Даже засмущался, но тут же слышу, как за стенкой тоже кто-то прыгает. Вот и ты туда же!
– А что это за дерево? – спросила я, проведя рукой по краю стола.
– Ясень. Тут весь вагон ясенем отделан. Вот хочу любопытства ради в первый класс наведаться и понять, что же там такого может быть, чего здесь нет? Фантазии предположить хоть что-то у меня не хватает. Разве что ковры там еще богаче?
– Так пошли на экскурсию!
– Подожди немного, пусть поезд тронется.
– Чур, я наверху спать буду!
– Да не в жизнь тебе не позволю! – развеселился дед. – Разве что пообещаешь мне время от времени самому наверх залезать?
– Разрешу, разрешу! Ой, а где же наши чемоданы?
– Посмотри внимательнее, а то что-то на саму себя не похожа сегодня. То по перрону в одиночестве разгуливаешь, то не видишь того, что перед глазами.
С чемоданами все обстояло просто – над входной дверью оказалось специальное пространство, куда их и сложили. То-то мне показалось, будто потолок в коридоре ниже, чем в купе.
В дверь постучали.
– Входите, гости дорогие, – пригласил дедушка, распахивая дверь.
По ту сторону стояли Даша Штольц-Туманова с мужем и Елена Никольская.
– Да мы не в гости, – ответил за всех Штольц, – напротив, хотели вас позвать на прогулку по поезду. Для ознакомления.
– Вот ведь все какие нетерпеливые стали, – развел руками дедушка. – Куда пойдем? Вперед или назад?
– Ой! А где у нас перед? – воскликнула Никольская.
– Видимо, где паровоз, там и перед, – с некоторым сомнением в голосе ответила Даша Штольц.
– Вот про это я и спрашиваю! Совершенно не могу вспомнить, с какой стороны этот самый паровоз.
– Паровоз был там! – уверенно показал дедушка.
– А мне помнится, наоборот, – засомневалась Даша. – Вроде бы с той стороны?
– С той стороны, с этой стороны… Не все ли равно? – засмеялся Сережа Штольц. – Мы можем пойти направо, к примеру.
– Относительно кого? – не удержалась я от ехидного замечания, потому как мы в эту минуту стояли лицом друг к другу.
На перроне дважды прозвенел колокол.
– Вот! Звук донесся оттуда, туда и пойдем! А то станем спорить до самого конца путешествия.
С таким доводом никто полемизировать не стал, и мы впятером пошли на осмотр нашего поезда.
– Афанасий Николаевич, это же красное дерево? – Штольц-Туманов указал на двери туалетной кабинки.
– Полагаю, что так оно и есть.
– А я видела, что там и стены такими же панелями отделаны, – вмешалась в разговор я.
– Ладно, там нам неоднократно предстоит побывать, предлагаю двигаться дальше.
Дальше был тамбур нашего вагона, переход между вагонами и тамбур следующего. Ничем от нашего не отличимый, с точно такой же чугунной табличкой «Русско-Балтийский вагонный завод». Разве что номер вагона на ней должен был быть иным, а может, еще и год изготовления. Маленький тамбур перед туалетной кабинкой также было бы трудно отличить, если бы линолеум на полу не был другого цвета. А вот дальше… Дальше отличий набралось немало. Во-первых, деревянная отделка была из иного, чем у нас, дерева. Мы поспорили и сошлись на том, что это орех. Во-вторых, дверей в купе оказалось всего пять. А дальше перед нами предстала картина, которую мы никак не ждали увидеть. Вся вторая половина вагона являла собой просторный салон. Окна в нем были заметно шире, чем в другой части вагона, и обзор из них получался много лучший.
В салоне стояли два небольших стола, один стол чуть большего размера, подле каждого стояли мягкие стулья. Одну из торцевых стен занимал книжный шкаф, вдоль другой располагался широкий диван. Да, ковер на полу был действительно роскошным, тут дедушка оказался прав.
Мы шли, на ходу живо и довольно громко обсуждая виденное, поэтому немного смутились, застав в салоне пассажиров.
