Игорь Кравец - Конституционное правосудие: теория судебного конституционного права и практика судебного конституционного процесса

В целом проблема толкования свойственна правовым системам, в которых норма права понимается как общее правило поведения. В этом случае сущность истолкования правовой нормы видится в подведении конкретного случая под всеобщий закон. Однако распространение писаных конституций сделало эту проблему всеобщей. Конституционным нормам в большей степени, чем другим присущ общий характер. В конституции чаще встречаются нормы-принципы, нормы-цели, нормы-задачи – все они носят общерегулятивный характер. Потребность в интерпретации конституционных положений обусловливается возможностью неодинакового понимания норм конституции и неадекватной их реализации в процессе правотворчества или правоприменения. Герменевтические усилия призваны устранять подобную многозначность. Вместе с тем, по-видимому, односторонним является чисто техническое понимание юридической герменевтики, которая, по словам Г.Г. Гадамера, «ставит своей целью исключительно поддержку узаконенного правопорядка»[69]. Герменевтика служит и правильному (истинному) истолкованию и верному применению конституционных норм.

В современных правовых исследованиях отечественных и зарубежных авторов используется широкий спектр наименований, характеризующих природу и процесс интерпретации конституционных норм.

Применение терминов «конституционная интерпретация», «конституционный контроль», «конституционная юстиция», «судебный надзор за конституционностью правовых актов» нередко вызвано спецификой объекта исследования. Они не равнозначны по своему объему и характеризуют с различных сторон правовую деятельность, так или иначе связанную с толкованием конституции. На их соотношение и частоту использования в конкретной стране влияет тип правовой и судебной систем, в рамках которых осуществляется данная разновидность правовой деятельности. В США чаще применяется термин «судебный надзор» («judicial review») или «конституционный судебный надзор», под которым понимается полномочие федеральных судов проверять законодательные нормативные акты федерации и штатов и другие действия на соответствие нормам конституции[70]. В силу децентрализованного характера системы конституционного надзора эту функцию вправе осуществлять как федеральные суды, так и суды штатов по отношению, соответственно, к Конституции США, которую нередко именуют национальной, и к конституциям штатов. При этом особо подчеркивается власть Верховного Суда США в области судебного надзора. Его полномочие определять конституционность и поэтому юридическую силу актов других ветвей власти было твердо установлено, хотя и не сразу, как основной компонент американской системы правления. История данного органа может быть описана, как продолжающаяся попытка установить и утвердить это судебное полномочие[71]. Конституционное толкование и судебный надзор в США – неразрывно связанные между собой правовые феномены: толкование норм конституции возможно в ходе осуществления судебного надзора при рассмотрении конкретных дел. Оно является одним из факторов, ограничивающих практику судебного надзора. В отечественных исследованиях американской правовой и судебной системы для характеристики судебного надзора за конституционностью правовых актов в США часто используется понятие «конституционное правосудие» («конституционное судопроизводство») как эквивалент понятия «судебный конституционный надзор»[72]. Такой подход ближе для восприятия отечественной научной аудиторией, хотя обозначаемые этими терминами понятия в английском языке (соответственно «constitutional justice» и «constitutional judicial review») свидетельствуют и о различиях между двумя системами конституционного контроля (надзора) – американской и европейской в современном мире.

Термины «конституционный контроль», «конституционная юстиция» широко применяются в странах, относящихся к романо-германской правовой семье. Авторитет конституционных норм в этих странах поддерживается контролем над конституционностью различных правовых актов, хотя порядок формирования органов такого контроля и способы его осуществления весьма различаются в каждой конкретной стране. При том, если конституционный контроль как особая функция может принадлежать различным государственным органам, то конституционная юстиция – это осуществление конституционного контроля в форме правосудия[73]. Она является самостоятельным видом государственно-властной контрольной деятельности и в рамках европейской модели осуществляется специализированным судебным или квазисудебным органом: конституционным судом (Россия, Германия, Италия, Испания, Болгария, Венгрия), конституционным советом (Франция, Казахстан), конституционным трибуналом (Польша), – который не входит в систему судов общей юрисдикции[74].

В российской юридической науке существуют исследования, посвященные как теории и практике конституционного контроля, так и организации и функционированию конституционного правосудия, или юстиции[75]. Появились значительные работы, освещающие теоретические, процессуальные и практические проблемы толкования российской Конституции[76]. В советский период деятельность по толкованию Конституции не подвергалась научному изучению. Как отмечает Т.Я. Хабриева, «проблемы судебного толкования Конституции, ввиду практической невостребованности, не привлекали должного внимания ни специалистов по теории права, ни ученых-конституционалистов»[77]. Исключение представляли отдельные работы (например, А.Б. Венгерова) по судебному применению конституционных норм.

В данной работе термины «конституционная герменевтика», «конституционная интерпретация», «толкование конституции» будут использоваться в одном понятийном ряду.

Конституционное толкование осуществляется в странах с различной правовой системой и с разнообразными видами демократической формы правления, где реализуется как судебный надзор за конституционностью актов судами общей юрисдикции, так и конституционный контроль специализированным органом юстиции. Толкование конституции может иметь официальный нормативный и казуальный характер. Применение казуального толкования осуществляется в ходе судебного надзора в американской конституционной системе и при реализации функции конституционного контроля в государствах, имеющих европейскую модель конституционного правосудия. Казуальное толкование конституционных норм имеет более широкий ареал распространения в современном мире, хотя содержательно и по применяемым процессуальным формам этот вид интерпретационной деятельности различается от страны к стране.

Официальное нормативное толкование предполагает принятие в особом разбирательстве решения об интерпретации конституционной нормы вне связи с рассмотрением какого-либо конкретного дела судом. Такое разбирательство возможно в абстрактной форме по запросу субъектов, уполномоченных конституцией страны или специальным законом об органе конституционной юстиции. Этот вид конституционного толкования не получил широкого распространения в западноевропейских государствах, но применяется на постсоветском пространстве, в некоторых странах СНГ – Азербайджане, Казахстане, Молдове, Узбекистане, Украине[78], а также государствах Центральной и Восточной Европы – Албании, Болгарии, Венгрии, Словакии[79]. В России Конституционным Судом применяется как официальное нормативное, так и казуальное толкование.

Герменевтические вопросы конституционной теории впервые получили самостоятельное исследовательское значение в американской правовой и политической мысли. Они были тесным образом связаны с потребностью осмыслить, как следует понимать язык Конституции, написанной в конце XVIII века, для того, чтобы регулировать общественные отношения и разрешать юридические конфликты между субъектами права, живущими и действующими в настоящее время.

В 1988 году американский исследователь Грегори Лей отмечал, что «фермент, который сейчас характеризует конституционную теорию является частично продуктом возобновленного интереса к герменевтическим вопросам». По его мнению, часто обсуждаемые вопросы о том, как определять значение текста (конституции), в чем заключается статус намерений отцов-основателей, историчность языка и последствия концептуальных изменений в праве, – правильно понимать как герменевтические проблемы[80].

Длительное время в отечественной юриспруденции герменевтические проблемы не имели самостоятельного значения и исследовательского интереса применительно к конституционному праву. В советской и позднее российской общей теории права ученые-правоведы традиционно рассматривали толкование правовых норм как деятельность, направленную на уяснение и разъяснение нормативных положений в процессе правоприменения. В современных исследованиях отмечается более широкая значимость юридического толкования в механизме правового регулирования: оно может быть востребовано в сфере правоприменения, правореализации и правотворчества. Работы С.С. Алексеева, М.Н. Марченко, Т.Я. Хабриевой служат тому подтверждением[81].