Какой бы географический вопрос ни стоял перед Кропоткиным,
его творческий ум, вооруженный обширными знаниями, почти
всегда открывал что-нибудь новое. Так случилось и с его
теоретическими исследованиями Арктики.
Карта озерного периода (по Кропоткину).
Кропоткин заинтересовался нашим Крайним Севером и вошел
в образованный при Географическом обществе Комитет Севера,
стал его секретарем и, как всегда, с увлечением занялся
делами Комитета. После путешествий по Сибири и Дальнему Востоку
его тянуло в новые экспедиции. В то время Комитету было дано
задание разработать план большой русской полярной экспедиции
и наметить научные работы, которые она должна была
выполнить.
Приближалось время снаряжать экспедицию, и тут оказалось,
что очень немногие из членов Комитета выполнили порученное им
дело.
«Как это часто случается, — вспоминал Кропоткин, — к сроку
готовы были только несколько отделов: по ботанике, зоологии и
метеорологии. Все остальное пришлось составить секретарю комитета,
то-есть мне».
Понятно, что положение Кропоткина было трудным. Но
отстраняться, когда задача оставалась нерешенной, было не в его
правилах, и он сделал все за всех.
«Некоторые вопросы, — писал Кропоткин, — как, например,
зоология морских животных» приливы, наблюдения над маятником,
земной магнетизм, были для меня совершенно новы. Но трудно
себе представить, какое количество работы может выполнить в
короткое время здоровый человек, если напряжет все свои силы и
прямо пойдет к корню каждого вопроса. Я засел за работу и
просидел над нею, выходя только обедать, две с половиной недели.
Я спал только часов 5—6 и поддерживал бодрость сперва чаем,
а потом красным вином, которое я пил маленькими глотками по
ночам, чтобы не заснуть за столом».
Доклад Кропоткина был готов к сроку и содержал обширную
программу научных исследований.
Дело, конечно, не в том, что Кропоткин был здоровый человек.
Он был необычайно талантлив и отличался исключительной
трудоспособностью.
Ознакомившись со всеми материалами, какие только были в
Географическом обществе и в литературе, Кропоткин пришел к
неожиданному заключению.
«К северу от Новой Земли, — писал он, — должна
существовать земля, лежащая под более высокой широтой, чем Шпицберген.
На это указывали: неподвижное состояние льда на северо-запад от
Новой Земли, камни и грязь, находимые на плавающих здесь
ледяных полях, и некоторые другие мелкие признаки».
Таким образом, он установил существование архипелага остро-
Земля, открытая теоретически Кропоткиным.
вов к северу от Новой Земли. Эту землю, открытую им
теоретически, Кропоткин нанес на карту.
Географическое общество было увлечено этим открытием не
меньше самого Кропоткина.
Решено было снарядить полярную экспедицию во главе с
Кропоткиным.
Он с увлечением занялся подготовкой к полярному
путешествию. Полгода неустанного труда затратил молодой исследователь
на снаряжение экспедиции. Можно было уже отправляться в путь.
Для экспедиции была нанята норвежская шхуна. Но делу,
подготовленному с таким талантом и энергией, не суждено было
состояться. Министр финансов категорически отказался ассигновать
сорок тысяч рублей на экспедицию.
В Географическом обществе эту землю, нанесенную
Кропоткиным на карту, уже называли «барьером Кропоткина».
У всякого на месте Кропоткина срыв экспедиции мог надолго
испортить настроение, но он не поддался чувству досады, не
утратил своей энергии и вместо полярной экспедиции, по поручению
Географического общества, отправился тогда в Финляндию и Шве-
цию собирать новые материалы для обоснования ледниковой
теории.
Прошло два года, и по намеченному Кропоткиным пути
отправилась австрийская полярная экспедиция под начальством двух
морских офицеров — Пайера и Вейпрехта. В указанной
Кропоткиным области экспедиция открыла архипелаг островов, который
был назван именем австрийского императора — Землей Франца-
Иосифа.
Можно представить себе состояние Кропоткина, когда он узнал
эту новость! Большой архипелаг островов, находящийся в водах,
омывающих берега России, получил имя одного из самых
ничтожных императоров — Франца-Иосифа — и вошел в состав Австро-
Венгерской империи, тогда как по справедливости он должен был
принадлежать России. И только после Великой Октябрьской
социалистической революции хозяином Земли Франца-Иосифа стал
советский народ.
Мысль Кропоткина упорно продолжала работать над
проблемами Арктики.
Как известно, в течение трех столетий многие путешественники
и исследователи пытались разрешить задачу Северного морского
пути. Кропоткин тоже занялся ею.
Во время путешествия по Швеции он познакомился с известным
полярным исследователем Норденшельдом и развил перед ним
свой план открытия этого пути. Кропоткин рассказал ему свои
смелые гипотезы о движении полярных льдов и увлек своими
планами Норденшельда.
И в 1878-1880 годах Норденшельд совершил путешествие по
Северному морскому пути на пароходе «Вега».
* * *
Книга Кропоткина «Экспедиция для исследования русских
северных морей» не утратила значения и теперь. Наши моряки,
ученые и исследователи, осваивавшие Великий Северный морской
путь, тоже пользовались ею. У наших летчиков и
ученых-полярников имя Кропоткина как исследователя Арктики пользуется
большой популярностью.
В Географическом обществе через руки Кропоткина проходили
всевозможные ценные материалы относительно географии России.
Кропоткин изучал их, сопоставлял, и скоро у него образовались
исчерпывающие для того времени познания географии России.
«Я намеревался дать, — писал Кропоткин, — полное
географическое описание всей России... Я хотел очертить в этом описании
различные формы хозяйственной жизни, которые должны
господствовать в различных физических областях».
Свой план составления географии России Кропоткин предложил
Географическому обществу, и оно согласилось с ним.
Позже, уже находясь в эмиграции за границей, Кропоткин
принял участие в известном многотомном издании «Всеобщая
география», вышедшем под редакцией Элизе Реклю в Брюсселе. В
предисловии к «Всеобщей географии» говорится, что она составлена при
участии известных географов, в том числе указано и имя
Кропоткина. Но из этого заявления Реклю никак нельзя было догадаться,
что Кропоткин написал два объемистых тома — пятый и шестой,
посвященные географии Европейской России и Сибири.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Кропоткин рано осознал, что наука в капиталистическом
обществе служит средством порабощения трудящихся.
«Знание — могучая сила, — писал он, — но эта сила должна
быть достоянием всех трудящихся; при капиталистическом строе
это невозможно. При капитализме наука всегда будет достоянием
только немногих состоятельных людей». Он считал, что нужна
революция, чтобы в корне изменить порядок вещей. Кропоткин
решил отодвинуть научную работу на второй план и отдаться
революционной агитации и пропаганде.
Весной 1874 года он собирался итти в крестьянские массы,
чтобы поднять их на борьбу с помещиками и царизмом. Он хорошо
понимал, что ему грозит за это каторга, а может, и казнь.
21 марта 1874 года Кропоткин был арестован и заключен в
Петропавловскую крепость. Он бы там и погиб, если бы ему не
удалось бежать в мае 1876 года из тюремного госпиталя, куда он
был переведен из Петропавловской крепости.
В течение тридцати с лишним лет Кропоткин жил в эмиграции.
Он писал научные статьи в журналах и делал ежегодные доклады
о достижениях географической науки в Лондонском географическом
обществе. Кроме того, он написал почти все географические статьи
о России для Британской энциклопедии.
Наряду с Бакуниным Кропоткин стал одним из руководителей
