Но мистер Джон на этот раз никакого внимании не обратил на слова своей любимицы. Все время очень внимательно следивший за тем, как окапывали мальчики большую старую яблоню, он вдруг насторожился, постоял с минуту неподвижно и, сделав скачок по направлению к калитке, бросился на улицу с такой скоростью, как будто у него выросли внезапно крылья за спиной. Через минуту он возвратился обратно, но не один. Правой рукой он держал крепко за ухо какого-то мальчишку-оборванца, скорчившегося в три погибели от боли.
Мальчишка, гримасничая и извиваясь всем телом, вопил:
— Не буду, мистер Джон, ей Богу, не буду… Не по своей вине убежал от вас весною. Бывшие товарищи сманили. Ей Богу же, не я виноват, а они. Смутили они меня, хозяин, а там я простудился, заболел, в больницу угодил. Утром только выпустили нынче… И тотчас же к вам, значит, прибежал…
— А зачем же ты, бездельник, не прямо пошел, а за забором притаился! — строго допытывался у мальчика мистер Джон.
— Боялся я шибко… Думал, осерчали вы на меня так, что и на глаза пустить не захотите.
— Ой, врешь ты, приятель!
— Провалиться мне на сем месте, коли вру.
В то время, как мистер Джон таким образом переговаривался с мальчиком, дети сбежались к ним со всем сторон и с любопытством обступили так неожиданно появившегося мальчугана.
— Вернулся-таки. Опять вернулся. Теперь уже больше не побежит, — перешептывались они между собой. — Попадет ему теперь на орехи от мистера Джона.
Подошла вместе с другими к пойманному мальчику и Марго, взглянула на него и неожиданно вскрикнула:
— Да ведь это Петька!
Действительно, то был Петька, мальчик из больницы, который хотел ночью унести у нее деньги из-под подушки.
Конечно, это был он.
Марго из сотни других мальчиков узнала бы Петьку, его худое лицо, его маленькие плутоватые, злые глазки и хриплый голос.
Петька между тем, при первом же взгляде на Марго, тоже сразу узнал ее. Он покраснел, и лицо его сделалось злым, презлым.
«Ага, это та самая девчонка, которая меня вором прославила на всю больницу, — подумал уличный мальчишка. — Постой же, теперь ты у меня прославишься! Из-за тебя пришлось мне нынче тайком из больницы удрать. Мочи терпеть не было: все воровством попрекали, так я же тебя, голубушка, отличу за это. Не даром, видно, мы встретились снова. Уж удружу я тебе, удружу!»
Петька, действительно, в это утро убежал из больницы, где его держали вдали от остальных детей после случая с деньгами Марго. Быть одному и скучать в одинокой палате он не хотел. Воспользовавшись тем, что прислуга была занята уборкой палат, он вышел в коридор, оттуда проскользнул в гардеробную, где находилось его платье, и, самым невинным тоном сказав сторожу, что доктор его выписал, попросил возвратить ему его рваный костюм.
Сторож, ничего не подозревая, вернул Петьке его лохмотья, и он в тот же миг незаметно ушел из больницы. Три-четыре часа плелся он по улицам, направляясь к дачному домику мистера Джона. Но не желание опять попасть к строгому англичанину привлекло сюда беглеца, а совсем другая цель.
Лишь только Петькины глаза встретились с глазами Марго, мальчик заговорил:
— Ага, и француженка здесь. Вот кого не думал тут встретить. Здравствуй, мамзель! Да как же ты сюда попала?
— А разве ты знаешь ее, Петр? — удивился мистер Джон.
— Как же ее не знать: ее все знают, — захохотал Петька, и маленькие глазки его насмешливо заблестели.
— To-есть, как это все? — еще больше изумился мистер Джон.
— Гы, гы, — захихикал Петька, — верно, она вам тут всем наплела, что ее мать под колесами поезда погибла, что на машине сюда с французом прилетела, что в море упала и в больницу чуть живая потом угодила. Наврала она все, не ее мать, а другой девочки погибла, и не ее, а другую доставили в больницу. А она, вот эта самая Маргошка, и не Маргошка даже, а другая. Была она в больнице вместе с тою француженкою, которая и впрямь с летательной машины свалилась… Та очень хорошая была, ее все в больнице любили, а это совсем другая, ябедница да воровка. Мне добрый барин один денег подарил, так она их у меня выкрасть хотела. Еле-еле уберегли. Вот она какая! На всю больницу прославилась! — торжествующе заключил Петька.
Во время рассказа Петьки Марго то бледнела, то краснела. Ложь и клевета гадкого мальчишки были так неожиданны, что она едва верила своим ушам.
Мистер Джон и дети смотрели на нее теперь крайне недружелюбно.
«Неужели поверили? Неужели поверили?» — думала бедная девочка, и сердце у нее билось тревожно и шибко.
Оправдываться она не могла, не хотела. Она так сильно была взволнована бесстыдной ложью мальчишки, что не в состоянии была произнести ни одного слова.
— Петька лжет! — первый заявил Коля-Буян и незаметно для мистера Джона показал кулак вруну.
— Понятно, лжет! — вмешался Сеня-татарин.
— Лжет, лжет Петька! Как ему не стыдно! — закричали все остальные дети хором.
— Ей Богу, не вру. Зачем мне врать? — горячо защищался Петька.
— А почем знать, кто из них врет: может Петька, а может и новенькая, — затянула вдруг Яся, взглянув враждебно на почему-то не полюбившуюся ей с первой же встречи Марго.
Мистер Джон пристально взглянул на Ясю, потом на Петьку и Марго и произнес:
— Не знаю, кто говорит правду, кто неправду. Может, он врет, может, она притворяется. Надо проверить их обоих. Сейчас семь часов вечера, и я тотчас же отправлюсь в больницу и все узнаю. К полночи буду здесь. И тогда берегись, Петр, если ты солгал мне… И ты, Марго, если нет в твоих словах правды, — обратился он к девочке, и лицо его приняло строгое выражение, при виде которого Марго вся задрожала.
Мистер Джон приказал детям поужинать и лечь спать не позже десяти часов. За Петькой он велел следить старшим мальчикам, Сене и Коле, не спускать с него глаз… Затем он надел свой непромокаемый плащ, позвал Лорда и, выйдя за порог домика, быстро зашагал по направлению к паровой конке, сел в вагон и поехал в город.
Глава XXX
Утешение. Что произошло в тот же вечер позднее
Марго, отказавшись от ужина, тихо-тихо плакала, запрятавшись в дальний угол кухни. Здесь, вдали от остальных детей, она могла дать полную волю своему горю. Марго уже не сомневалась, что дети поверили Петькиной клевете и смотрят на нее, как на выдумщицу и лгунью. Ей было очень тяжело.
«Я никому никогда не причинила зла, — думала она, заливаясь тихими слезами, — почему же я терплю столько горя и страданий?.. Мистер Джон поехал в больницу проверить, честная ли я девочка… Как это больно! Конечно, там никто не скажет про меня ничего дурного, но до его приезда какими глазами смотрят на меня дети! За какую они меня считают! Какой стыд!..» — Она продолжала всхлипывать.
— Ну вот, я же говорил, что она здесь, — раздался вдруг тихий голос Гаврюши, вслед за тем, как отворилась дверь кухни.
Он, Дуня, Коля-Буян, Таня и Нюша-левша в один миг окружили Марго.
— Не плачь, красоточка, — ласково произнесла Дуня, — ночью вернется наш мистер и разберет дело. Небось, Петька и сейчас уже замолчал; ему, кроме Яськи, никто не поверил и не верит.
— Ты не плачь, Маргоша, я его побью. Пусть на шкафу посижу в наказание, а побью, ежели он вздумает тебя обидеть впредь, — с уверенностью произнес Коля.
— Я тебе ужин принесу в спальню. Ступай-ка, да ложись — утро вечера мудренее, — посоветовала Нюша-левша.
— Не плачь, Марго: все разберет и выведет начистоту мистер Джон, — убежденно уверяла Таня.
Из слов и обращения с нею детей Марго поняла только одно: ей верят и сочувствуют, а Петьку порицают все, за исключением одной разве Яси. Это успокоило ее и остановило слезы. Она охотно подчинилась совету детей, поела принесенных ей Дуней разогретых макарон и позволила Тане и Нюше-левше уложить себя в постель.
Долго Марго не могла заснуть. Она слышала, как укладывались в соседней комнате по своим кроватям дети, слышала продолжительный беспокойный спор Коли с Петькой, закончившийся чуть ли не дракой, в которую вмешались все остальные мальчики. Слышала угрозы и обещания Яси пожаловаться на всех мистеру Джону. Только через полчаса все стихло, и домик погрузился в сон.
Девочки уснули раньше, несколько позже водворилась тишина в комнате мальчиков. Скоро и в той, и в другой комнате раздавался дружный храп.
Одна только Марго не спала. Она лежала с широко раскрытыми глазами на своем жестком диване и пристально вглядывалась в темноту.
Вдруг она чутко насторожилась. За стеной раздавался странный шорох, точно кто-то ходил по комнате босыми ногами. А в щель дверей пахнуло холодком осенней ночи, стоявшей на дворе.
«Это, верно, вернулся мистер Джон с Лордом. Чтобы не разбудить детей, он снял сапоги и ходит по комнате босиком», — подумала Марго. Она была так убеждена в возвращении хозяина, что нисколько не испугалась странного шороха в соседней комнате. Но ей страшно хотелось узнать поскорее, что сказали про нее в больнице. И вот, не совладав со своим нетерпением, она тихо-тихо оделась и вышла из спальни, чтобы расспросить обо всем мистера Джона.
