class="p1">— Тогда будьте здоровы! — Милиционер отдал им честь, четко, по-военному повернулся кругом и ушел. А мальчики еще долго спорили, кому первому входить в дом. Спорили, наверно, потому, что дома их ждал не слишком приятный разговор с мамой.
Когда Валентинас проснулся, сквозь оконную занавеску уже пробивались солнечные лучи. Словно натянутые провода, не отдаляясь друг от друга и не сближаясь, тянулись они до самого стула, что стоял возле его кровати. На спинке висела его матроска, а рядом, на полу, освещенные солнцем, сияли новенькие коричневые ботинки. Мама разрешала надевать эти наряды только по особым случаям. Матросский костюм был начищен, выглажен и тоже казался совсем новым.
«Это почему же такое?» — удивился мальчик.
Но тут же вспомнил: сегодня не обыкновенный день, сегодня — его, Валентинаса, день рождения! Вот почему на столике у окна появилась большая синяя картонная коробка, которой он раньше и в глаза не видал.
«Понятно, подарок!..» — Валентинас сел, сбросил одеяло и резво вскочил с кровати.
В это время тихонько приотворилась дверь, и в узкой щелке блеснул любопытный глаз. Он следил, как Валентинас прошлепал к столу, забрался на стул и попытался осторожно открыть коробку. Не тут-то было — крышка не поддавалась, со всех сторон оклеена липкой лентой.
— А я знаю, что там! — не стерпев, пискнул из-за двери Линас. — Только не скажу, что в коробке один… аппаратик… Папа еще вчера купил!..
— Аппаратик? — Валентинас закусил губу. — Какой такой аппаратик? — Необходимо во что бы то ни стало выведать у брата тайну коробки. — Ничего там нет. Не верю я тебе. Какой-то аппаратик выдумал!
Придерживая длинную, до самого пола ночную рубашку, Линас босиком вступил в комнату. Ему очень хотелось сказать, что там, в коробке, но он удерживался из последних сил.
— Скажи, жалко, что ли… — просил брат. — Я тебе за это карандаш… Знаешь, тот, желтый…
Линас молча помотал головой.
— Ну, а какой хочешь?.. Хочешь зеленый? Совсем новенький, только два раза точил. А?..
Линас заколебался:
— Давай оба, тогда скажу.
— Ох, и вымогатель же ты! — выругал брата Валентинас недавно услышанным взрослым слово. — Жди! Получишь ты у меня карандаши!
Младший брат на всякий случай отступил к двери.
— Сам ты этот… вымогатель!.. А вот что в коробке — не знаешь!
Валентинас пошел на хитрость:
— А вот и знаю! Просто притворяюсь, что не знаю. Мне папа еще летом обещал купить такой аппаратик.
— Какой?
Валентинас не смутился:
— Такой, которым можно фотографии снимать. Вот какой. Что? Не знаю?
— А вот и не знаешь! Не знаешь! Там киноаппаратик, называется фильмоскоп!
— Киноаппаратик?! — У Валентинаса даже уши вспыхнули от восторга. — Ну да… Вот я и говорю, фильмоскоп.
Но тут в комнату вошла мама, расцеловала Валентинаса в обе щеки и сказала:
— Поздравляю тебя, детка, с днем рождения. Расти большой и хороший.
Велела и Линасу поздравить брата.
— Поздравляю тебя, детка… — Линас потянулся, словно тоже собирался поцеловать его в щеку, но передумал и тихонько шепнул на ухо: — Все равно это ты вымогатель!.. Отдавай карандаши!.. Обещал…
Мама открыла синюю коробку. В самом деле — такому аппарату можно было позавидовать. Ни у кого из ребят с их двора такого не было! Да что там со двора: со всей улицы, а может, даже со всего города!.. Внутри настоящая электрическая лампочка: сунул вилку в розетку, нажал кнопку — загорается. Еще раз нажал — погасла. И хоть в комнате светло, на стене виден яркий прямоугольник. Вставил киноленту, покрутил блестящее колесико — картинки меняются!
Важный и даже слегка надутый Валентинас облачался в свой матросский костюм, обувался в новенькие ботинки. Линасу тут же было сказано, что он даже прикасаться к аппарату не смел! А мама снова заглянула в детскую и напомнила:
— Можешь вечером друзей позвать: я ради твоего праздника торт испеку. А потом покажешь всем кино…
До самого обеда Валентинас не мог нарадоваться на папин подарок. Приятно было и то, что нынче он — самый главный человек во всем доме. Заглянула к маме соседка — поздравила, пришел папа на обед — тоже поздравил. Все поздравляют, все желают…
Валентинас долго ломал голову, кого бы из приятелей позвать в гости. Сначала решил пригласить всех ребят. Но чем больше думал, тем меньше хотелось приглашать всех без разбора. Стяпукаса? Можно, но он, чего доброго, начнет хвастать своим двухколесным велосипедом. А у Валентинаса только трехколесный. Ну и не надо нам Стяпукаса! Лучше уж Бируте позвать. Но тут Валентинасу вспомнилось, что осенью, когда он случайно толкнул девочку в лужу, она наябедничала маме. Нет, с ябедами лучше не связываться. Может, Римаса? Но он тоже такой какой-то…
А во дворе уже все ребята знали, что сегодня у Валентинаса день рождения, что папа подарил ему фильмоскоп, а мама испекла торт. Когда Валентинас в своем парадном матросском костюме появился во дворе, его окружили и стали наперебой интересоваться:
— Когда кино-то покажешь?
— Может, вынесешь свой фильмоскоп сюда, во двор? Мы у тебя билеты купим, выноси!
— А без билетов не пустишь?
До чего же приятно быть героем дня! Все с тобой вежливо говорят, расспрашивают, все такие милые, добрые. Но вдруг у Валентинаса прямо руки опустились: он услышал, как Линас, отведя в сторону своего приятеля Юстукаса, шепчет ему:
— Ты тоже приходи. У нас угощение будет. Торта наедимся!
— Линас! — возмутился Валентинас. — Немедленно заткнись!..
Малыш, словно он ничего никому не болтал, пожал плечами. Но как только Валентинас сам упомянул о будущем угощении, тут же дружно отозвалось семь или восемь голосов:
— Так мы уже знаем! Придем, придем!..
Бируте спросила:
— А Саулюкаса можно взять?
Валентинас прикусил губу. «Тоже мне… Всю родню притащит!» Саулюкасу, младшему братику Бируте, еще и двух-то лет нету.
— В кино таких маленьких не пускают, — наконец нашел он выход. — Тем, кому меньше четырех, билеты не продаются.
Зашмыгало и поникло несколько носов. Остальные ребята разбежались по домам — готовиться к празднику.
— Болтун! Ох, какой же ты неисправимый болтун! — догнав брата на лестнице, излил свое негодование Валентинас.
— Сам ты болтун… — ежась, возразил Линас. — И не вздумай драться… Я маме…
Стол в большой комнате накрыли белой скатертью. Посередине торт, в вазе пирамида из конфет, а вокруг целых пять бутылок лимонада.
— Где же твои гости? — спросила мама.
— Сейчас придут… — невесело ответил Валентинас, прикрепляя кнопками к стене большой лист белой бумаги — экран.
В это время зазвенел звонок. Мама открыла дверь и позвала Валентинаса:
— Это к тебе… гостья…
Бируте была чисто умыта,
