— Ладно, не спорить! — приказывает бабушка.
Она снимает со стены картину и ставит ее на стол перед внуками.
Картину нарисовал дядя Коля — это всем известно. В золотой раме — зеленый лес, синее небо и серая каменистая гора. На самой вершине горы — круглая дыра, потому и дали горе такое смешное название: Дыроватик. Над горой проплывает белое облачко. А чуть пониже — темные ели, стройные сосны. Вдали — тоже горы: черные, синие. Это потому, что они таежные — заросли густым лесом.
Внуки любят бабушкины рассказы. Она рассказывает про горы, про лес, про старину. В молодости бабушка ходила с дедушкой „на старанье“ — они искали в тайге золото. Вместе работали и на горе Высокой.
Бабушка смотрит на картину и говорит, вздыхая:
— Запомнился нам с дедом этот Дыроватик, до смерти не забудем.
Лёка отлично знает, в чем дело, а все-таки спрашивает:
— Почему?
— Валерик напугал. Ваш отец.
— Это когда он был ещё пионером?
— Ведь знаешь! — Бабушка грозит пальцем.
— И на самую гору влез? И оттуда на лыжах — ух!
— Вот и вся рассказка, — смеётся бабушка и ворошит добрыми пальцами чёлку внука.
— Не-ет, а ты расскажи! — не унимается Лёка. — Расскажи, как все лыжники боялись, а наш папа ка-ак-раз!
— Ой, и разбился он! — Бабушка даже глаза закрыла, так ей страшно вспомнить.
— А на Дыроватик опять полез, — подсказал Витяшка.
— Полез, разве удержишь?
— И потом уже не падал и лыжи не ломал, — продолжает Витяшка.
— Куда там! Как ветер мчался…
— Это он, чтобы ничего не бояться, — басит Лёка. — Папа сам рассказывал.
Бабушка вздыхает.
— После Валерки летел с Дыроватика и Николай, — говорит она, — а потом и Толик, когда подрос. Давно ли это было? А теперь взрослые, металлурги.
Лёка успокаивает бабушку:
— Мы тоже будем кататься с Дыроватика.
— Удержишь вас! — Бабушка делает вид, что рассердилась. — Ну, с этими рассказками я и про обед забыла. Пойду-ка стряпать, а вы тут без меня погостите. Вон у деда камней сколько, полюбуйтесь, только аккуратно.
У дедушки действительно много камней. Дня не пройдет, чтобы он не принес интересную находку. Чего только нет и шкафу! Прозрачные, как ручейки, кристаллы горного хрусталя; похожие на солнечный луч золотистые топазы; огненные каменные цветы — гранаты; зеленый малахит; куски разноцветного мрамора. Мальчишки запомнили не все камни. Эх, дедушки нет! Вот бы он рассказал…
Но дедушка на горе Высокой — у него сейчас другая забота.
Глава пятая. Про дедушку Виктора Сидоровича
Дедушка Виктор Сидорович совсем не похож на старика, особенно когда он в горняцкой одежде. Он часто говорит: „На любимой работе и душа молодеет, и лицо не стареет!“ Вообще дедушка любит всякие поговорки да присказки: он говорит, что на всякого Егорку найдется поговорка.
Дедушка пришел работать на гору Высокую давным-давно. Выло ему в ту пору всего десять лет.
Теперь десятилетние ребята все учатся в школе.
А в то время многие дети „добывали хлеб“, как говорили тогда, работали не по силам. Какая там школа!
Дедушка не любит вспоминать о тех временах, иногда разве споет старую песню о старателе.
Ему больше нравятся весёлые новые песни — о трудовых людях, горняках.
Витяшка и Лёка тоже знают старинную песню о старателе:
С ним груз небогатый:
Мешок на спине.
Кайло́, да лопата,
Да ковш на ремне.
Песню-то они выучили, а не всё поняли. Дедушка рассказал внучатам, как долбили кайлом землю и камень, как промывали в ковше песок, покамест не мелькнет крупица золота. Другой раз целый месяц промывают, а золота нет. Старатель опять ищет, старается.
Да трудно ему бывало найти что-нибудь — ведь он старался один. А золото в земле найти не так-то просто.
Железа в земле гораздо больше, но и железо найти нелегко. Оно в твёрдой, точно камень, земле — породе. Такая порода называется железной рудой. В тех местах, где ученые люди геологи — находят много руды, горняки добывают её.
А вот гора Высокая вся состоит из руды, и потому её называют железной горой.
Когда-то горняки добывали руду кайлом, собирали лопатами, руками. Представляете, как это трудно — долбить железную гору?
Так работали и дедушка с бабушкой. В то время на горе Высокой и в помине не было ни экскаваторов, ни машин, ни поездов.
— Пожалуй, — говорит теперь дедушка, — без этих машин я давненько бы состарился. Сидел бы дома, скучал. Скучен день до вечера, коли делать нечего. А сейчас не заскучаешь — го́рушка ждет! Гора всему начало.
Это дедушка хорошо говорит.
Не будь железной горы не построили б завода, а без завода к чему строить юрод в глухой тайге? Стояла бы и сейчас там избушка на курьих ножках.
С вершины горы дедушка часто любуется городом, заводом. Отсюда видна и домна, где работает Валерий.
Много интересного можно увидеть с горы Высокой. И не только вдали, но и в самой горе. Она так глубоко изрыта, что дедушка однажды сказал: „Была гора Высокая, стала яма глубокая“.
Далеко внизу ходят крошечные люди. Громадные экскаваторы, грузовики и поезда сверху тоже кажутся маленькими, игрушечными.
Горняки просверливают и горе много отверстий, закладывают в них заряды, а потом взрывают.
Ухают взрывы, грохочут.
Гром подымает к небу черную тучу.
Это взрыв одним разом отрывает от Высокой столько руды, что потом её возят и возят.
В стенах горы построены дороги. По этим дорогам движутся поезда и машины — везут на завод руду.
День и ночь едут. И зимой везут, и летом, и в самые сильные морозы, и в палящий зной.
Много нужно руды домнам. Очень много.
Потому-то, услыхав гром на Высокой, Валерий и его товарищи радуются:
— Молодцы горняки!
Глава шестая. Как Валерий работает
Домна велика, как высотный дом.
Если взобраться на самый верх домны, то и гора Высокая покажется маленькой, как серый бугорок среди зеленого леса.
Как же накормить такую махину?
Если б доменная печь умела разговаривать, она кричала бы днём и ночью:
„Мало! Ещё везите! Мало!“
По наклонным мостам на самую верхушку домны непрерывно идут вагонетки с углём и рудой.
Вверх-вниз! — бегут вагонетки. — Вниз-вверх!
Наверх подымаются полные, а вниз идут порожние.
А громадине всё мало. Она требует:
„Ещё везите! Кормите меня!”
Почему же домна такая ненасытная?
Потому, что она работает без перерыва. Ей нельзя останавливаться, иначе она замерзнет, и разогреть ее снова будет очень трудно.
А ведь нашей стране нужно много чугуна. Очень много. И домна выплавляет этот чугун из железной руды.
В домне бушует огонь жаркий, как солнце. Огонь такой яркий, что смотреть на него невозможно, как на солнце.
Поэтому Валерий и другие доменщики смотрят на огонь, который бушует в домне, через синие стекла.
Домна громадная, и огонь в ней бушует огромный. С таким огнем-буяном не так-то просто сладить. Того и гляди вырвется из печи!
Но домна крепко держит буяна, выполняет приказ мастера:
„Работай! Плавь руду! Давай побольше чугуна!“
Вокруг домны по трубам всё время бежит холодная вода, охлаждает горячие стены. Как только вода нагреется, её сейчас же сменяет холодная. И так всё время, будто вокруг печи течёт речка. Рабочие, которые помогают Валерию, всё время следят за этим.
И ещё Валерию помогают разные машины, приборы. Валерий глянет на мраморную доску и видит, как загораются на ней разноцветные лампочки, вспыхивают и гаснут кружки́, завитушки, черточки.
Каждый такой значок сигналит, говорит Валерию: сыта ли домна или голодна, не слишком ли жарко внутри печи, скоро ли будет готов чугун.
Валерий весёлый человек, как и дедушка Виктор Сидорович. Он любит свою домну, как дедушка гору Высокую.
Он говорит своим помощникам:
— Приложим старание, и ещё лучше заработает наша домна.
Его помощники, молодые рабочие, стараются — не жалеют сил. Вместе с мастером они и дружат и воюют с огнем-буяном. Учатся у мастера, хорошо помогают ему.
Валерий весёлый человек, но строгий. За хорошую работу похвалит, за плохую спуску не даст.
Ведь возле домны нужен глаз да глаз. Работать надо умело и смело, осторожно и с умом. Зазеваешься — и обжечься недолго, и печь может остановиться. А тогда не скоро её разогреешь.
Валерий не раз проверит, всё ли в порядке.
Если всё в порядке — дает команду:
— Внимание! Открыть лётку!
И тут начинается самое главное: вот сейчас пробьют отверстие в домне и через него польётся чугун.
