Пашка побежал направо, забыв о грибах, а Алиса почти тут же увидела в траве небольшую розовую, темнеющую к центру шляпку — рыжик. За ним второй, третий… Но через минуту её занятие было прервано отчаянным воплем Пашки:
— Алиса-а-а! Сюда!
Он кричал так, словно на него напал медведь. Алиса бросилась в ту сторону.
Метров через двести деревья расступились, показалась поляна, за ней текла речка.
Пашка прыгал по краю поляны, размахивая руками.
— Что с тобой?
— А ты посмотри!
И тут Алиса увидела, что Пашка суетится возле недавно погашенного костра, а дальше на траве валяются консервные банки, пластиковые пакеты, скомканная бумага и другой мусор.
Такого Алиса за свою жизнь ещё не видела.
Она знала, конечно, что когда-то встречались люди, которые засоряли леса, жгли деревья, портили реки, и из-за этого потом пришлось потратить громадные средства и усилия, чтобы сейчас привести Землю в порядок. Но эти грустные события давно уже ушли в историю. На всей Земле не нашлось бы человека, который мог не убрать за собой мусор в лесу, разорить муравейник или убить лягушку. Все с грудного возраста понимали, что Земля — это наш дом и наша кормилица. И портить её хуже, чем обидеть маленького ребёнка.
Но вот, оказывается, нашёлся такой человек.
— Этого не может быть, — произнесла Алиса.
— Вот я и кричу, — ответил Пашка.
Алиса оглянулась. Может, этот человек просто отошёл и по рассеянности забыл за собой убрать? Но тут же она поняла, что пытается себя утешить. Мусор был мокрый, а дождь шёл только утром, к тому же на банках и бумажках валялись иглы и бурые листья — они насыпались не только что.
А Пашка, словно угадав мысли Алисы, показал на примятую под деревом траву и углубления от креплений — тут была надувная плащ-палатка, в которой этот негодяй ночевал.
— Ну что, уберём, а потом сообщим лесному патрулю? — спросил Пашка.
— Погоди, — возразила Алиса. — Это ужасное преступление. Если узнает лесной патруль, он будет беспощаден.
— А что будет?
— С ним никто здороваться не станет, — предположила Алиса. — Его жена уйдёт, его дети возьмут себе другую фамилию, никто не захочет с ним рядом работать.
— Да, тяжёлый случай, — сказал Пашка. — Давай тогда сами быстренько уберём — пускай живёт.
— А он и дальше будет гадить? Если человек начал совершать преступления, его трудно остановить, пока он убеждён в своей безнаказанности. Я читала об этом. Представляешь, среди нас будет ходить такой тип и ещё ухмыляться.
— Ну что же тогда делать?
— Я знаю, — сказала Алиса. — Мы заставим его самого всё убрать.
— Правильно! — обрадовался Пашка. — И пусть он знает, что только наше чрезвычайное благородство и доброта его спасли. Ему от возмездия никогда не уйти.
Всё было замечательно. Решение принято.
— Постой, — сказала Алиса. — А где он?
— Он? — удивился Пашка. — Он трепещет перед неминуемым наказанием. Он прячет своё жирное тело в утёсах.
— Прости, а в каких конкретно утёсах?
— Не знаю.
— А как мы его найдём и заставим за собой убрать?
— Не подумал, — сказал Пашка. — Из головы вылетело. А в самом деле, как?
Алиса опустилась на корточки, разглядывая мусор. Вся их затея висела на волоске. Если не найти преступника, то как его наказать? Эту проблему ещё никто и никогда не смог решить.
Алиса взяла консервную банку. Надпись на ней была английская. «Бифштекс с жареной картошкой. Саморазогревающийся. Чуть недожаренный. Сделано в Дарвине».
— Вот так, — сказала Алиса. — Уже что-то.
— Дарвин, — произнёс Пашка. — Это, наверное, в Англии. Я думаю, что это город, в котором родился Чарльз Дарвин.
Он тоже присел рядом и начал разглядывать пластиковый мешок, на котором был изображён красивый город на фоне невысоких гор. Маленькими буквами под картинкой было написано: «Веллингтон».
— Ну, что я говорил! — обрадовался Пашка. — Веллингтон. Это английский маршал, он победил Наполеона. А в этом городе он родился. Надо лететь в Англию и выяснять, кто там любит рыжики.
— Павел, — сказала Алиса, — ты как доктор Паганель, который завёл своих друзей в другую часть света, потому что был слишком учёным.
— А что? — насторожился Пашка, который Жюля Верна знал наизусть и сразу понял, что сплоховал. — Разве Дарвин родился в Америке?
— Вернёшься в школу, — строго сказала Алиса, — добровольно пойдёшь к географу и попросишь, чтобы он тебе поставил незачёт за первое полугодие. В прошлом году мы проходили Австралию. Там есть город Дарвин. Веллингтон находится в Новой Зеландии.
— Я и говорю, — ничуть не смутился Пашка. — Но тем не менее Веллингтон победил Наполеона при Ватерлоо. А ты об этом и не подозревала.
И Алисе ничего не оставалось, как улыбнуться и продолжить поиски.
Она теперь знала, что преступник прилетел сюда из Австралии или Новой Зеландии. Вряд ли он специально слетал туда за пакетом и консервными банками. Кстати, остальные банки тоже были австралийскими и новозеландскими. Но всё-таки этого было мало, чтобы его найти. Двадцать миллионов австралийцев и пять миллионов новозеландцев ни в чём не виноваты и никогда не были в лесу под Калязином.
Так как больше ничего найти на том месте не удалось, Алиса пошла вниз, к реке. Там она увидела ещё следы варварства. Тот человек ловил там рыбу, чистил грибы и не только за собой не прибрал, но и оставил у воды грязную тарелку. И тарелка послужила последней уликой. На её бортике была оттиснута в обрамлении волн и ветвей английская надпись: «Подводная база Морсби. Новозеландский океанографический центр».
С тарелкой в руке Алиса поднялась наверх, где Пашка смотрел футбол на миниатюрном телеэкране своего браслета, и сказала:
— Паш, ты тут пока посиди, а я слетаю в Новую Зеландию.
Алиса показала ему тарелку.
— Ясно, — сказал Пашка. — Я с тобой. Как только кончится футбол, сразу полетим.
— Нет, — ответила Алиса. — Я быстренько — туда и обратно. А ты оставайся здесь, потому что может прилететь лесной патруль, а они ничего не знают. Ты им всё объяснишь, скажешь, что я полетела, чтобы притащить этого негодяя сюда.
— Может, всё-таки я, а? Вдруг он будет сопротивляться?
— Я там буду не одна.
— Ну, тебе виднее, — сказал Пашка. — Только я в сторонке посижу, чтобы его безобразие не видеть. А то мне захочется убрать, я не выдержу и всё тебе испорчу.
Алиса за несколько минут добежала по берегу до флаера. У неё была ещё идея, и её она осуществила, когда пролетала над Калязином. Она вызвала сверху городскую гостиницу и, когда на экранчике появилось лицо дежурной, спросила:
— Простите, у вас не останавливался тут один турист из Новой Зеландии?
— Нет, — ответила дежурная. — Из Новой Зеландии у нас туристов не останавливалось. Сейчас вообще не сезон… За последние два дня прилетели только воднолыжники, а также С. Иванов, Пуркинелли и Смайлс с детьми.
— Смайлс? Очевидно, это тот, кто мне нужен.
— Он врач из Канады и проходит стажировку в нашей больнице.
— Тогда он мне не нужен.
Алиса поблагодарила дежурную и взяла курс на Москву. Она гнала изо всех сил. К счастью, аэропорт Внуково расположен по эту сторону города, так что Алиса через сорок минут уже бежала к стойке, где шла регистрация на вылет в Сидней.
Ещё через двадцать минут стратолёт взмыл свечой в небо, покинул земную атмосферу и по крутой дуге пошёл на юго-восток. Через пятьдесят минут он опустился в Сиднее, и Алиса местным рейсом долетела до Веллингтона, откуда на таксолёте добралась до подводной базы Морсби.
Такси опустилось на квадратную платформу, посреди которой возвышалось небольшое строение — сама станция лежала на морском дне, на глубине километра, а платформу с ней связывали скоростные лифты.
Алиса вбежала в строение.
Вид у неё был взъерошенный, осунувшийся, да и одета она была для осеннего леса под Калязином, а совсем не для тёплого океанского климата.
Молоденькая девушка в белом купальнике при виде Алисы вскочила из-за стола.
