— Эс-ки-мо! — изумился дед. — Девочка, дорогая моя девочка… — Больше он ничего не смог выговорить от волнения.
Тут Алиса поглядела в окно и увидела, что деревья одеты в молодую листву.
— Что такое? — удивилась она.
— Сейчас май, — ответила её мама. — И мы полгода живём в ужасе.
— Это экспериментальная машина для исследования времени. Тебе казалось, что прошло полчаса, а ты отсутствовала полгода, — объяснил директор института.
К сожалению, эта история так просто не кончилась.
На следующий день Алиса пошла в школу.
Светило солнце, пели птицы, летали майские жуки. Зацветала сирень.
В классе её ждали. Но она ничего не успела рассказать — её сразу же вызвал директор школы.
Директор ждал Алису в оранжерее. Сам он преподавал генетику и притом был крупным профессором по генному конструированию, так что его растительные питомцы были сами на себя не похожи.
— Алиса, — спросил директор, — знаешь ли ты, что прошло полгода с тех пор, как ты в последний раз пришла в школу?
— Мне очень трудно в это поверить, — ответила Алиса. — Но все об этом говорят.
— А знаешь ли ты, — продолжал директор, как будто не услышав ответа, — сколько всего интересного и важного узнали за это время твои товарищи по классу?
Он сорвал с куста анютиных глазок нечто похожее на огурец и протянул Алисе. Она послушно откусила от этого зелёного, которое оказалось на вкус самой обыкновенной морковкой.
— Да, — ответила Алиса, — знаю, и мне очень жалко, что я так много пропустила.
— Что же будем делать? — поинтересовался директор. — Думаю, тебе придётся остаться на второй год в третьем классе. Немного отдохни от своего путешествия, почитай, позанимайся сама, а со следующего сентября пойдёшь снова в третий класс.
— Нет, — сразу ответила Алиса.
— Но почему?
— Я не могу остаться без моих ребят, — сказала Алиса. — Они все мои друзья. Я догоню. В конце концов, я уже взрослый человек.
— Взрослые люди, — резонно возразил директор, — не лазят без спроса в сломанные машины времени и не сводят с ума своих родителей. Считай, что вопрос закрыт. Ты свободна, Алиса Селезнёва.
Алиса послушно вышла из оранжереи и, понурив голову, побрела в класс.
— Ну что там? — спросил её друг Пашка Гераскин. — Ругался?
— Хуже, — ответила Алиса. — Оставил на второй год.
Все ребята ахнули.
— Ни в коем случае! — сказал Пашка. — Я этого не допущу.
— Как же ты не допустишь? — спросила Машенька Белая. — Если наш директор решил… — И она, грустно вздохнув, добавила: — Но без тебя, Алиса, наш класс станет не тем.
— А я знаю, что сделаю, — сказал Аркаша Сапожников, самый умный ученик в классе.
Он включил свою пишущую машинку и начал диктовать. Все окружили Сапожникова и смотрели на лист бумаги, который медленно вылезал из машинки.
— «Заявление, — говорил Аркаша. — Директору школы. Сейчас я веду большую научную работу, и мне совершенно некогда заниматься текущими учебными делами. Очень прошу оставить меня на второй год. С уважением Аркадий Сапожников, третий класс».
— Это что же получается! — закричал Пашка Гераскин. — Значит, Сапожников будет учиться с Алисой и дальше, а мы к ним в гости будем ходить? Где моя пишущая машинка?
Он тут же включил пишущую машинку и принялся ей диктовать.
Сёстры-близнецы Маша и Наташа Белые тоже кинулись к своим пишущим машинкам, а Джавад сказал:
— Нельзя повторяться, это вызовет подозрения. Я скажу всё честно.
В этот момент в класс вошла молоденькая учительница Каролина Павловна и, поздоровавшись, принялась с грустью разглядывать Алису.
Аркаша тихо подошёл к столу и положил перед учительницей своё заявление.
— Ничего не понимаю, — сказала Каролина Павловна, — какую такую работу ты ведёшь, которая тебе мешает учиться?
— А вот моё заявление. — Пашка Гераскин принёс листок бумаги.
— «Директору школы, — прочла вслух Каролина Павловна. — Я должен признаться вам, что только сегодня понял, что весь год недостаточно вдумчиво занимался и материала за третий год совершенно не усвоил. Поэтому мне очень хочется ещё раз прослушать весь курс третьего класса. Надеюсь, что мне не откажут в моей просьбе. С уважением Павел Гераскин».
— Как? — удивилась Каролина Павловна. — Значит, ты меня обманывал? А я всегда думала, что тебе интересно на моих уроках.
— Интересно, — сказал Пашка, — вот я их ещё раз и прослушаю.
Заявления одно за другим ложились на учительский стол.
— Невероятно! Я сойду с ума! — воскликнула Каролина Павловна, собирая со стола листочки. — Такого не было не только в истории нашей школы, но и в истории человечества.
И с этими словами она быстро ушла из класса.
А когда шум в классе немного утих, Алису и Пашку избрали от класса разведчиками, чтобы они подкрались к оранжерее, где уже заседал учительский совет, обсуждая необычные события в третьем классе.
Когда ребята подкрались к оранжерее и спрятались за кустами, совет уже кончался. Говорил директор. Он держал в руке стопку заявлений.
— Мы воспитываем в нашей школе самостоятельных людей и всегда стараемся уважать их мнение, даже если это только первоклассники. Если сегодня по разным причинам весь третий класс хочет остаться на второй год, мы не можем подозревать, что все дети делают это из лени или нежелания трудиться. Таких в наше время почти не осталось. Следовательно, мы должны удовлетворить их просьбу. Но, с другой стороны… — Директор сделал паузу, а Пашка прошептал Алисе на ухо:
— Если он и в самом деле оставит нас всех на второй год, мои родители ужасно удивятся…
— Но, с другой стороны, — повторил директор, — я полагаю, что есть выход. Алиса, ты подслушиваешь?
— Да, — призналась Алиса, выходя из кустов.
— Подслушивать нехорошо, тем более что у нас нет секретов от учеников.
— Извините, — сказала Алиса. — Но мы переживаем.
— Передай своим товарищам, — попросил директор, чуть улыбаясь, — что мы удовлетворили просьбу твоего класса. И весь класс оставлен на второй год. И будет в будущем году снова называться третьим классом. Но если твои товарищи помогут тебе, Алиса, наверстать то, что ты пропустила за полгода, и ты сама поработаешь летом, то первого сентября мы устроим тебе экзамен, и если ты его выдержишь, то всех переведём в четвёртый класс. Тебе ясно?
— Ясно, — обрадовалась Алиса. — Спасибо.
— Ну, конечно, если Паша Гераскин чувствует, что он не справился с годовой программой, мы сделаем для него исключение и оставим его…
— Не надо, — выскочил из кустов Пашка. — Я буду заниматься вместе с Алисой.
На том и порешили.
Разумеется, третий класс не остался на второй год. Уже в конце мая Алиса догнала своих ребят. Правда, всем, и ей в первую очередь, пришлось немало потрудиться.
С. Михалков
С чего начать?
Хочу стать художником. Сейчас я буду рисовать.
Карандаши у меня есть. Целых четыре: чёрный, красный, синий и зелёный. Бумага есть. Что же мне нарисовать? Нарисую петушка! Я их много видел — и живых петушков, и нарисованных… Вот только с чего начать? С головы или с хвоста? Самое трудное — это начать! Начну с головы, а потом подрисую всё остальное: хвост, крылья и лапки со шпорами… Вот! Хороший получился гребешок. Как настоящий! Теперь нарисую глаза и клюв… Что такое? Получился попугай! Ну ничего! Когда я ему приделаю хвост, он будет похож на петушка. Нет, лучше я сначала нарисую ему лапки со шпорами… А хвост я ему совсем не буду рисовать, потому что я не помню, какие у петушков хвосты бывают. Вместо хвоста я оставлю пустое место, как будто так и надо…
Теперь я нарисую верблюда. Он у меня гораздо лучше получится. Я одного верблюда в цирке видел. С чего начать?
Это я нарисовал горб. Вот только не знаю, сколько ему горбов сделать? Один или два? А может быть, три? Нет, верблюда я сейчас рисовать не буду. Сначала узнаю, сколько у него должно быть горбов, а тогда уже обязательно нарисую. А сейчас… Кого мне сейчас нарисовать? Кого? Придумал! Слона!.. Слонов рисовать совсем просто.
