— Мистер Кац… — пробормотал он. — Он сказал, что, когда мы отправимся на гастроли, мы должны представлять Нэшвилл. А не Хармони-Гэп.
— А у вас у всех будет макияж, папа? — спросила я.
Папа подмигнул и покраснел. Мама фыркнула.
— Да, сладенькая, — вздохнул папа. — У всех. Кью Болл и Стюарты были не в восторге, могу тебя заверить.
Я склонила голову и внимательно посмотрела на папу. Он был ужасно похож на отца Чейен — я видела его фотографии, когда была у нее дома.
Я подошла и обняла папу за талию.
— Не переживай. Мистер Рэнди Риверс одевается так же, а он миллионер.
Папа улыбнулся и погладил меня по макушке.
— Спасибо, солнышко. Хотя сейчас, мне кажется, я отдал бы миллион долларов только за то, чтобы вернуть свои волосы. Моей шее нереально холодно.
За день до отъезда папа вошел в мою комнату. Я читала книгу, забравшись под одеяло.
Папа сел на край кровати и постучал по обложке.
— «Убить пересмешника», а? Это одна из любимых книг твоей бабушки.
— Мы с Оливией и Чейен Риверс читаем ее для нашего книжного клуба в Интернете. Чейен сказала, что мне она понравится, потому что мы со Скаутом очень похожи.
Папа рассмеялся.
— Судя по тому, что я помню об этом романе, я бы сказал, что она права.
Он мял уголок бабушкиного одеяла.
— Мне так жаль, что я должен надолго уехать, Эбби.
И знаете что? Он произнес это так, как будто ему действительно было очень жаль.
— Да ничего, папа, — ответила я. — Тебе же нужно идти за своей путеводной звездой, верно?
Папа засмеялся, но его глаза оставались грустными.
— Я хочу, чтобы ты присмотрела за мамой. Она не очень рада моему отъезду.
— Но ты и раньше уезжал, — заметила я.
— Да, но тогда у нее были ламы, чтобы отвлечься, и бабушка ей помогала. Это другое. Теперь вы будете только вдвоем.
Я сглотнула. Я как-то об этом не задумывалась. И это было правдой: мама любила лам больше всего на свете.
Папа похлопал меня по щеке и улыбнулся.
— Не волнуйся. Я буду часто звонить и присылать открытки. Март пролетит незаметно, и я вернусь еще до того, как вы успеете по мне соскучиться.
Я уже скучала по папе.
— Жаль, что мы не можем поехать с тобой, — сказала я. — Как в старые добрые времена.
Он прижал меня к себе.
— Мне тоже, зайчик. Но главное — помни: каждую ночь я буду смотреть на ту же луну, что и вы с мамой.
Я хотела сказать, что в городе очень сложно увидеть луну, но промолчала.
— Буду помнить, — пообещала я.
На следующее утро, после того как папа загрузил инструменты в фургон, он схватил нас с мамой своими сильными руками и обнял крепко-крепко.
— Я буду скучать по вас, девочки, больше всего на свете.
Мама начала что-то говорить, потом прижалась лицом к его старой холщовой куртке. Папа потрепал меня по щеке и сказал:
— Не забывай, что я говорил тебе о луне, Эбби.
— Не забуду, папа, — произнесла я, а в горле у меня уже стоял ком размером с Китай.
Он целовал маму долго-долго, а потом уехал.
Остаток дня мама бродила по дому, как будто ей нужна была карта, чтобы определить свое местонахождение. Она начинала то одно дело, то другое, а потом бросала. Потом мама села за компьютер, но не напечатала ни слова. Наконец я предложила:
— Мама, давай сходим в прачечную «Свиши воши».
«Свиши воши» — это прачечная самообслуживания, где мы каждую неделю стирали свои вещи. Мама утверждала, что у тебя не может быть плохого настроения, когда ты слышишь название: «Свиши воши».
Мама уставилась на дождь, барабанящий по нашему крыльцу.
— Интересно, а у твоей бабушки сейчас идет снег? — сказала она. — Надеюсь, у лам достаточно еды.
Я подошла и встала рядом с мамой, положив руку ей на плечо.
— Давай, мама, — сказала я, — давай куда-нибудь сходим.
Шли дни. Южный ветер принес с собой тепло, поднимаясь над долинами, расположенными на четыре тысячи футов ниже. Снег осыпался с отяжелевших ветвей. Воздух наполнился пением птиц. Белки бегали по снегу, прыгали с дерева на дерево. Несмотря на частые бури, март уже коснулся горных вершин кончиками своих пальцев. Дни стали длиннее, солнечный свет ярче.
Всеми фибрами души Тэм хотел оказаться дома. Для него весна означала ежедневные веселые прогулки с девочкой после долгих зимних месяцев, проведенных дома. Весна — это исследование берегов реки Клир-Крик, после того как растаявший снег обнажит симфонию новых запахов. Весна — это ожидание на залитом солнцем крыльце возвращения девочки из школы. Он должен быть рядом с ней. Воспоминания о хозяйке придавали Тэму сил, несмотря на то что он был истощен и голоден. Его сердце тянулось к ней.
Резко свернув с дороги, Тэм вспугнул большого белоснежного зайца, пощипывающего первые побеги зеленой травки. Заяц замер при виде собаки, потом бросился бежать.
Тэм помчался следом. В два быстрых прыжка он догнал зайца и схватил его за заднюю лапу. Пес почувствовал сладкий привкус крови.
Но когда Тэм хотел придавить зайца лапой, с неба упала огромная тень с перьями. Плешивый орел вцепился в переднюю часть зайца. Птица махала широкими крыльями, пытаясь поднять вверх свою находку.
Тэм не сдавался. Это была его добыча. Он схватил мясистое бедро зайца и рванул на себя.
Орел возмущенно вскрикнул и сильнее замахал крыльями.
Тэм уперся лапами в землю и замотал головой из стороны в сторону. Кончик крыла задел его морду. Пес крепко закрыл глаза, но продолжал тянуть зайца к себе.
Орел еще раз недовольно вскрикнул и ударил Тэма крылом по переносице. Пес чуть не вскрикнул от боли, но пасти не разжал.
Орел отпустил зайца, потом поднялся вверх над Тэмом и камнем полетел вниз, выпустив когти.
Когда огромная птица упала на него, глаза Тэма открылись. Острые как бритвы когти вонзились ему в спину и бока. Орел ударил с такой силой, что Тэм перевернулся. Драгоценная добыча выскользнула у него изо рта.
Орел увидел, что Тэму не дотянуться до зайца. Размахивая крыльями, птица направилась к добыче.
Но голод обострил инстинкты Тэма. Грозно рыча, он опередил орла. Пес схватил зайца и помчался в заросли леса, где орел уже не смог бы его преследовать.
С криком отчаяния птица поднялась в небо и улетела прочь.
Тэм затащил мертвого зайца на большой плоский валун и свалился рядом от изнеможения и боли. Он слизывал кровь, сочащуюся из ран, оставленных на бедре когтями орла. Потом пес обратил внимание на свою первую за несколько дней еду.
Когда солнце поднялось высоко над верхушками серых гор, Тэм крепко спал на нагретом солнцем валуне. Кусочки пуха и кровь застряли у него между зубами и когтями. Окровавленный снег и разбросанные кости были единственным доказательством того, что этот заяц когда-либо существовал.
Через неделю весна пришла и в горы. С севера нагрянула сильная буря, которая бушевала высоко в горах, застигая врасплох все живое.
За день до бури Тэм почувствовал опасность и ускорил шаг, хотя никаких признаков приближающейся бури и похолодания не было. Высоко в горах мел снег, а дальние хребты были окутаны легкой белой дымкой.
Тэм свернул с открытой дороги в лес в поисках убежища. Снег слепил глаза. Собачья морда стала белой от снега. Кружащаяся вьюга сгибала деревья и обнажала их голые конечности.
Через полмили вниз по холму за автострадой Блу-Ридж-паркуэй Тэм нашел убежище в старом сарае. Дверь давно отсутствовала, один угол металлической крыши оторвало. Но внутри было сухо.
Пес намостил себе постель из сухой кукурузной шелухи и мешков для корма. Опустив голову на уставшие лапы, Тэм наблюдал за надвигающейся бурей через дверной проем. Слышались отдаленные раскаты грома, яркие молнии вспыхивали то в одном месте, то в другом. Пес закрыл глаза и завыл.
Тэм никогда не понимал природу электрических вспышек, которые разрезали небо, он не мог объяснить грохот грома, сотрясавший землю под ногами. Гроза была повсюду и в то же время нигде. Но девочка всегда беспокоилась о безопасности Тэма, она всегда была рядом, пока все не заканчивалось.
Когда молния осветила зимний посеребренный лес и над головой прогремел гром, Тэм как можно глубже зарылся в мешки для корма, превратившись в маленький дрожащий комок. Собака, столкнувшаяся нос к носу с медведем, не испугавшаяся ружья и орла, смелое и преданное сердце которой помогло ей преодолеть сотни миль по заснеженной дикой местности, одиноко съежилась перед неведомым.
В семидесяти четырех милях к северу Ян Уистлер стоял в почтовом отделении в Гэлаксе, штат Виргиния, через стеклянную дверь наблюдая за неожиданно разыгравшейся бурей. Он только что отправил открытку своей семье, пока в гараже чинили его фургон, в очередной раз поломавшийся. Ян договорился встретиться с остальными членами группы «Клир-Крик бойз» в Ричмонде. Ему не терпелось поскорее отправиться в путь.
