— И что тебе не нравится?
— Да ведь лето на дворе! Жарища. Тебя же дразнить станут!
— Не станут, — отбивается Сикстен. — Все так ходят.
— Это в зимнем-то? — изумляется папа.
— Ну, да. Это модно. Не замечал? А все потому, что спишь днем. Ладно, все в порядке.
Папа улыбается и громко вздыхает. Вздох его похож на звук закрывающейся автобусной двери.
— Ну-ну. Наелся? Хочешь еще что-нибудь? — Папа с любовью глядит на сына, набившего полный рот картошкой.
— Яичницу бы, — выдавливает Сикстен.
Папа достает из холодильника яйцо, разбивает его о край сковородки и следит, как застывает белок. Сикстен тем временем быстренько перекладывает свою порцию на отцовскую тарелку и выскакивает из-за стола.
— Ну, мне пора!
— А яичница?
— Съешь сам.
В дверях Сикстен останавливается. Застегивает верхнюю пуговицу на штанах, глубоко вздыхает, напускает на себя счастливо-беззаботный вид и выходит на солнцепек.
Сикстен бежит вприпрыжку между автомобилями на стоянке, рюкзак лупит его по спине. Иначе нельзя: папа из окна смотрит ему вслед. Так он скачет, словно маленький веселый кенгуру, пока не добирается до Йонте.
Йонте — его лучший друг. Он старше на два года. Каждое утро он поджидает Сикстена у знака парковки. У него черный мальчиковый велосипед. Щурясь, он смотрит на приятеля сквозь толстые очки.
— Привет! Что так долго? Садись, подвезу.
— Свихнулся? Я же без шлема, — шипит Сикстен. — Отец с ума сойдет, если увидит.
Мальчишки катят велосипед до поворота, и только за углом Сикстен решается сесть на багажник.
— Чего это ты так вырядился? — спрашивает Йонте. Они мчатся к центру так, что ветер свистит в ушах.
— Все остальное грязное. Стиральная машина сломалась.
— Что ж ты отцу не скажешь?
— Да я говорил, — вздыхает Сикстен, — но сам знаешь, какой он.
Йонте знает. Друзья едут молча.
Проезжают химчистку и цветочный магазин. Мчатся мимо лавочки Слепого Свена, где Йонте помогает после школы. Сикстен совсем запарился, но вот и школа.
— Чёрт, ну и захохочут все сейчас! — вздыхает мальчик.
— Наплюй, — советует Йонте. — Вот Бетховен наверняка никогда не дергался из-за одежды.
— Бетховен не ходил в лыжных штанах.
Тут Сикстен замечает, что у флагштока на школьном дворе стоит Эмма. Она улыбается ему. Сикстен делает вид, что ему все нипочем, словно он правда Бетховен.
В классе Сикстен тише воды ниже травы.
Он совсем взмок в лыжных штанах и толстом свитере. На уроке он сидит затаившись и старается не привлекать к себе внимания. На переменах тоже держится в сторонке. Отсиживается в туалете. Пьет воду.
Но на последней перемене Эмма просит его помочь сосчитать деньги, собранные на подарок учительнице. Когда он наконец-то выбирается в коридор, там его уже поджидают Боббо, Арне и Микаэль Бурфорс.
Они гоняют футбольный мяч, который Боббо принес в школу. Завидев Сикстена, мальчишки принимаются его обстреливать.
— Целюсь в Сикстена! — орет Боббо и со всей силы лупит по мячу. Мяч свистит у самого сикстенова уха. Потом наступает черед Арне и Микаэля Бурфорса. Эти вечно все повторяют за Боббо.
К счастью, Сикстен успел уже добраться до туалета. Он останавливается в дверях и ждет, пока Боббо прицеливается.
— Лови! — кричит Боббо и посылает мяч в цель.
Сикстен отступает на шаг и распахивает дверь. Мяч влетает в туалет, мальчик шныряет за ним и захлопывает дверь перед носом Боббо.
Он слышит, как Боббо ломится в дверь.
— Ты что это удумал? — вопит он.
— Ты же сказал — лови, вот я и поймал, — отвечает Сикстен.
— Совсем спятил? Забыл, с кем имеешь дело? — бесится Боббо.
— Погоди, может, и припомню, дай только воду спущу, — обещает Сикстен.
Потом он ждет, когда послышится голос учительницы. Тогда он выскальзывает в коридор и идет рядом с ней. За ними следом, прижимаясь к стене, крадется Боббо.
— Что это ты в туалет зачастил? — удивляется учительница.
— Жажда замучила, — бурчит Сикстен и наклоняется, чтобы снять ботинки.
Настал черед пения. Весь класс разучивает «Расцветай, всё кругом». Завтра надо будет выступать перед родителями.
— Ну-ка, попробуем еще разок все вместе! — говорит учительница и ударяет по клавишам синтезатора, который она принесла из дома.
Сикстену нравится музыка и учительница тоже. Её темные волосы блестят на солнце, а ногти на руках покрыты лаком. На учительнице узкие джинсы и белая блузка.
Она самая красивая в школе. Сикстен так засмотрелся на учительницу, что почти забыл о своей жаркой одежде.
Но не надолго.
Вдруг Боббо как заголосит:
— Посмотрите, снег идет! Посмотрите, снег идет!
Арне и Микаэль Бурфорс подпевают:
— Как здорово! Ура!
Фрекен перестает играть.
— Боббо, прекрати! И вы, Арне и Микаэль, тоже! Эта песня сейчас не к месту.
— Отчего же? Полюбуйтесь-ка на Сикстена!
— А что такое?
— Да он же заявился в лыжном костюме!
Тут все поворачиваются, чтобы хорошенько разглядеть Сикстена и подивиться на его лыжные штаны, шерстяной свитер и толстые носки.
— Только лыжи забыл и шапочку, — поддразнивает Арне.
Учительница одергивает его:
— Прекрати свои глупости! Будете продолжать в том же духе — пожалеете! Лучше споемте еще разок.
На этот раз Сикстен не поет со всеми. Он поворачивается к Боббо.
— Коровья лепешка! — шипит он. — Вонючая коровья лепешка!
Боббо от ярости теряет дар речи.
Никто еще его так не обзывал. Он ведь самый сильный в классе. Боббо сжимает кулаки, лицо его багровеет.
— Ну, ты еще об этом пожалеешь! Смотри — поплатишься! Ой-ой-ой! Ой-ой-ой!
Теперь-то Боббо точно из него котлету сделает.
Уроки закончились, но Сикстен не торопится уходить. Нарочно роется в парте. Тем временем учительница достает цветные мелки и витиеватым почерком выводит на доске «Счастливого лета!», а потом рисует цветы и березки.
— А тебе разве домой не пора? — спрашивает она, рисуя солнце с длинными лучами. — Смотри, какое яркое солнце на улице!
— Плевал я на солнце, — бурчит Сикстен. — Хотите, я вам помогу. Книги отнести, или еще что.
Учительница критически рассматривает рисунок на доске.
— Вот, кажется, и все. Терпеть не могу рисовать. Может, дорисуешь здесь что-нибудь веселенькое?
— Корову?
— Хорошо, давай корову.
Сикстен рисует корову с большими глазами. А учительница пририсовывает цветы и бабочку с резными крыльями.
— Боже, какая мазня! — вздыхает она и стирает бабочку. — Кстати, Сикстен, чего это ты сегодня так вырядился?
— Да просто хотел проверить этот костюм, — врет Сикстен. — Мы с мамой собрались в Гренландию. Она ведь теперь в Дании живет.
— Ах, вот как!
— Да только все мало оказалось. Хорошо, что это заранее выяснилось. Ну, кажется, я дорисовал. Теперь можно и домой.
Сикстен отступает от доски.
— Больше ничего не хочешь нарисовать?
— Да нет.
— У тебя всё в порядке?
— Ага.
Он машет рукой с порога и исчезает за дверью.
Рисунком он, по крайней мере, доволен.
Боббо не из тех, кто по своей воле задерживается после уроков.
Когда Сикстен выходит в коридор, там уже никого нет. Пусто.
Только его левый ботинок валяется. Сикстен надевает его. Куда подевался правый, неизвестно. На всякий случай мальчик ударяет хорошенько по ящику для возврата библиотечных книг. Затем выходит на солнцепек.
Сикстен оглядывает школьный двор. Боббо нигде не видно. Сикстен проходит мимо спортивного зала и только тогда замечает противника. Боббо притаился в тени под сосной. Вид его не предвещает ничего хорошего. С ним Арне и Микаэль Бурфорс.
Наверняка, скоро уйдут. Не могут же они ждать вечно, — думает Сикстен.
Он прячется за зеленым мусорным баком.
Отличное укрытие. Прохладно и уютно. Спешить ему некуда, в такие дни папа любит поспать подольше.
Но тут Сикстен замечает приближающуюся Эмму.
Девочка улыбается ему и хочет что-то сказать, но Сикстен торопливо тянет её за бак.
— Тсс! — шипит он ей в ухо.
Они замирают в молчании. Эмма так близко, что Сикстен чувствует запах её волос. Они так замечательно пахнут, что он невольно проводит по ним рукой.
— Мне пора домой, — шепчет девочка. — Встретимся в другой раз!
Она кивает на лыжный свитер Сикстена:
— Класс!
— Ага, я всегда ношу, что хочу, — бормочет мальчик.
Эмма убегает. На бегу она похожа на героиню рекламного ролика о шампуне. У спортивного зала Эмма оборачивается.
— Пока, Сикстен! — кричит она и подмигивает в сторону мусорных баков.
Сикстен срывается с места и бежит со всех ног, Боббо, Арне и Микаэль Бурфорс живо его настигают. У них ведь скоростные велики.
