Тётя Ворона посмотрела в указанном киской и щенком направлении и тут же испуганно заорала:
− Кар-р-раул! Летающая тар-р-релка! Нашествие космических пир-р-ратов!
Она сорвалась с места и полетела разносить по округе эту сенсационную новость.
Лариска и Борька снова пробрались на чердак, чтобы ещё раз через увеличивающую трубу рассмотреть обнаруженную летающую тарелку, но её уже нигде не было. Она исчезла так же внезапно, как и появилась.
Расстроенные они спустились вниз и стали расспрашивать других обитателей дачного участка, видели ли они похожий на тарелку корабль космических пришельцев. Но ни тётя Квочка, ни Борькина мама ничего подобного не видели и только добродушно улыбались.
Так бы и осталась неразгаданной тайна появления летающей тарелки над дачным посёлком, если бы не появление дяди Тузика. Он-то и рассказал, что летающая тарелка – не вымысел Борьки и Лариски. Она действительно над посёлком летала. Только не настоящая, а игрушечная. Эту дорогую управляемую по радио электронную игрушку привёз своему шестилетнему отпрыску из заграничной командировки хозяин двухэтажной дачи, где нёс свою охранную службу Тузик.
Вначале испытания дорогой игрушки проходили нормально – сынок хозяина тыкал толстым пальчиком в разноцветные кнопочки пульта, и летающая тарелка послушно взмывала вверх, опускалась вниз или порхала туда-сюда над крышей дачного дома. Но затем из пульта с треском посыпались искры, и летающая тарелка зависла в воздухе. Все попытки папаши посадить игрушечный космический аппарат оканчивались неудачей. И если бы пролетавшая мимо тётя Ворона крепко не клюнула непослушную тарелку, она так бы никогда и не приземлилась.
− И зачем такие вредные игрушки выпускают – не знаю! – вздохнул дядя Тузик. – Детям от них одно нервное расстройство! Да и нам, собакам, тоже.
Воздухоплавательница Цыпа
БОРЬКИНА мама затеяла ремонт конуры. Её непоседливый вислоухий сынок без лишних уговоров вызвался ей помогать. Вся его помощь состояла в том, что он юлой вертелся у мамы под ногами, забегая то справа или слева, то спереди или сзади. И довертелся! Влез передними лапами в ведёрко с клеем, а когда попытался их оттуда вытащить, то опрокинул банку с краской, которая угодила в тазик с побелкой. В результате перед входом в конуру разлилась достаточно живописная, похожая на творение художника-абстракциониста, лужа. Ну а сам Борька, точнее его лапы, уши, нос и хвост покрылись жёлтыми, зелёными и белыми причудливыми пятнами и крапинками. Маме пришлось отложить ремонтные работы и срочно заняться купанием своего горе-помощничка.
Именно за этим занятием и застала её не на шутку расстроенная тётя Квочка.
− Ой, соседка, ко-кошмар! – с порога закудахтала она. – Моя самая меньшенькая, Цыпа, пропала!
− Да, может, она на соседний участок забрела или в каком-нибудь укромном уголке задремала, − предположила Борькина мама.
− Я уже все соседние участки оббегала, наш тоже вдоль и поперёк – нигде её нет. Все остальные дочки-сыночки на месте, а Цыпочки нету-у… − и тётя Квочка громко зарыдала.
− А вы в этом… в погребе смотрели? – поинтересовался из корыта разноцветный Борька.
− Ко-конечно… То есть, нет, в погреб я не заглядывала.
− Тогда я сбегаю. Может, Цыпа ваша туда угодила?
− Сбегай, сынок, сбегай, − одобрила предложение Борьки мама и, уже обращаясь к соседке, добавила: − А я к брату побегу. Он ведь одно время в милиции служил, столько дел сложных распутал…
Борька стремглав понёсся к погребу и по пути чуть было не сбил с ног гулявшую по дорожке киску Лариску. Он тут же рассказал ей о случившемся, и они вместе побежали дальше.
− Чего это ты сегодня такой разноцветный? – полюбопытствовала киска.
− Профессию маляра осваивал, − признался Борька.
Крышка погреба, который щенок и киска однажды уже посещали, была наглухо закрыта, причём на большой амбарный замок. Так что угодить внутрь Квочкина дочка ну никак не могла.
− И что теперь? – то ли самого себя, то ли Лариску спросил Борька.
− Надо разыскать свидетелей, собрать улики, допросить подозреваемых. Может, у них есть алиби.
Борька почесал лапой за длинным до самой земли ухом:
− Они что, вместе с Цыпой ещё какую-то Алиби похитили?
− Кто они?
− Ну, эти… твои подозреваемые.
− Эх ты, голова – два уха! Не знаешь элементарных вещей. Алиби – это доказательство невиновности, а не цыплёнок или кто-нибудь там ещё.
− А зачем нам искать невиновных с их непонятным алиби? Нам нужно найти виновных, которые похитили бедную Цыпу. И мы их найдём. Сейчас я возьму след пропавшей, и он приведёт нас к месту… Ну к этому…
− Преступления, − подсказала, как оказалось, более просвещённая в сыскном деле киска.
− Правильно, Лариска. Ты прирождённый сыщик!
− Ещё бы! Ведь моя бабушка Мурка была любимицей следователя по особо важным делам.
Наметив план действий, друзья перво-наперво разыскали убитую горем тётю Квочку и весь её желтоклювый выводок. Опросив их, щенок и киска выяснили, что в последний раз Цыпу видели вблизи калитки, когда она гонялась за нагло жужжащей зелёной мухой. Возникшая было версия о том, что Цыпу мог похитить ястреб, иногда кружащий над дачным посёлком, тут же была отброшена. И тётя Квочка, и облюбовавшая старую яблоню Ворона в один голос утверждали, что сегодня этого пернатого разбойника не видели.
− Значит, наша Цыпа жива, − обрадовался Борька и завилял хвостом.
− Рано радуешься, − угрюмо проговорила киска Лариска. – Мы ведь ещё не знаем, есть ли алиби у кота Бакса.
− А где он живёт?
− Насколько мне известно, у Бакса нет постоянного места жительства. Он околачивается то на одной даче, то на другой. Где попрошайничает, а где и ворует.
Пока киска рассказывала всё, что ей было известно о пройдохе-коте, Борька тщательно обнюхал и осмотрел дорожку, а также траву возле входной калитки.
− Ладно, Лариска, разберёмся с твоим Баксом позднее. Тем более, что на нашей территории отпечатков его лап я не обнаружил. А вот следы Цыпы есть.
− Где, покажи!
− Да вот же они – три тонюсенькие палочки… Видишь?
Лариска ровным счётом ничего не увидела, но, тем не менее, утвердительно кивнула головой. И хвостатые сыщики, не отрывая взгляда от пыльной дорожки, пошли по следу.
Внезапно едва видимый след Цыпы оборвался. Зато в этом месте чётко отпечатались следы от маленьких сандалий и двух больших по размеру босых ног. Борька тщательно обнюхал каждый новый след, а затем многозначительно произнёс:
− Похитителей было трое: двое мальчишек лет семи-восьми и девчонка лет пяти. Один из мальчишек жевал жвачку. У неё запах, как у этой… у мяты. Это трава такая, она зубной пастой пахнет.
− Правильно, − поддержала напарника Лариска. – Вон возле одуванчиков обёртка от жвачки валяется. А что это за круглый отпечаток такой посередине, а, Борька?
− Пока не знаю, но пахнет он… пахнет точно так же, как мальчишка без жвачки.
От посетившей киску догадки она высоко подпрыгнула и буквально завопила:
− Я знаю, уже знаю! Он нашу Цыпу своей панамкой накрыл.
Следы двуногих похитителей вели к дачному пруду, и вскоре начинающие сыщики оказались на его берегу. Здесь они увидели кота Бакса, которого как раз допрашивал дядя Тузик. Выглядел бездомный кот весьма экзотично. Правое ухо у него было порвано, левый глаз подбит, а хвост, потеряв былую пушистость, походил скорее на крысиный.
− Да не трогал я никакую Цыпу, − оправдывался Бакс, порываясь удрать. – Да что я, зверь какой?
− В таком случае, где ты был и что делал сегодня в первой половине дня? – спросил его дядя Тузик и на всякий случай щёлкнул зубами.
− Дрых!
− Врёшь!
− Чтоб мне рыбьей костью подавиться – правду говорю. Потому что всю ночь мышей ловил.
− И поймал?
− Обижаешь, начальник.
− А поконкретней! − грозно прорычал дядя Тузик.
− Трёх.
− Врёшь! − вклинились в ход допроса подбежавшие Борька и Лариска.
− Мышей было три, честное слово! Ну одну из них я и поймал… Поужинал, точнее, позавтракал, потому что уже светало. И – на боковую…
− А кто может твой рассказ подтвердить? – полюбопытствовала киска Лариска.
− Вот именно! – просверлил взглядом драную грозу мышей дядя Тузик. − Кто всё это видел?
− Так те две мыши, что убежали. Они всё видели.
− А потом?
− Я же говорил – дрых. А когда проснулся, сразу сюда рванул.
− Зачем?
− Здесь всегда у рыбаков уловом поживиться можно, − и, видимо, мысленно представив приятный процесс поглощения рыбки, Бакс облизнулся.
− Ну, смотри, если врёшь! – пригрозил коту дядя Тузик.
