-Чтобы во всем разобраться, сначала перекусить бы!- приободрился после молчания Назар Чичибабин.
- Кумыс остался, Шабасан? - спросил Мамраз, растирая ладонью грудь Сергея. - Нина Алексеевна, доложите по команде о наших трофеях!..
Поднимаясь с локтя на кисть, опираясь на левую руку, рывком, Сергей привстал и снял с груди тяжелую руку Мамраза. Не в силах согнать с лица застарелую и вымученную улыбку, он поморщился.
- Кто это сказал - спросил вдруг Сергей у Шабасана, - ну кто наврал, что жар костей не ломит?.. Все это - враки! Пословица с прорехой... От жара и пара кости так корежит, будто через тукодробилку пропустили. Эй, Феликс, ты рановато всплыл на поверхность! Теперь вот и не знаешь про чудеса в печном решете. Правда, Шабасан?
- Чего голову ломать, Сергей Денисович! Поломанной вы не бросили бы эту чертову самоловку. Если вы тут, значит, полный порядок! - ответил Феликс.
Взглянув доверчиво и просяще на Нину, -Сергей сказал:
- Не пора ли нам избавить начальство от мук? Позвони... Пускаем печь. -Он встал, покачиваясь, подошел к бочке с водой и начал умываться.
Подсобники и Мамраз уже заделывали отдушину в аппарате, подправляли огнеупоры. Осталось наладить дутье и можно было засыпать мирабилит.
...Установке вернули жизнь. Стрелка часов медленно подбиралась к верхней зарубке. Близилась полночь, а это значит, что свое обещание Сергей Брагин исполнил. Не подкачали и ребята, и все же Нина не шла к телефону. Не лучше ли Сергею самому сообщить в Бекдуз приятную весть? Разве не лестно услышать похвалу! А Брагин и ребята заслужили даже большего. Конечно, главное было не в докладе и похвале, а в том, что печь снова работает и остыть ей не дали. Не оставалось повода для разговора о "техническом невежестве обслуживающего персонала новейшей установки", печь "кипящего слоя" имела полную возможность показывать все, на что способна. Устранена угроза длительной остановки, а это был бич, на который так знобяще уповали коллеги Метанова из конструкторской группы. Один из них весьма откровенно излил свою печаль: "Пока среднее техническое звено комбината постигнет тонкости новой конструкции, могут произойти известные моральные издержки в этом варианте печи. Все быстротечно в технике!" А среднее звено на приисках Кара-Богаза - это в основном молодые инженеры - Ягмур Борджаков, Нина Протасова, заканчивающий заочно химический техникум Шабасан, Мамраз, Сергей Брагин. Вот по их вине, оказывается, мог произойти моральный износ установки "кипящего слоя", и этот износ угрожал еще до того, как печь начнет приносить государству пользу? Что ж, тогда хваленая печь напоминала ту кобылку, которая, не видавши горы, обмарала гужи!..
Ночь никак не могла устояться, обрести сонный покой. Частым пунктиром затишье прострочил появившийся со стороны озера мотоцикл. Он так стрекотал, что трудно было уследить за его движением. И вдруг сразу заглох, и по тому, как внезапно умолк, можно было догадаться, что мотоциклист затормозил на большой скорости. Этим лихим гонщиком оказался Ягмур. С опущенными на подбородок очками, он вбежал по лесенке, и поскользнувшись, схватился за удлинитель к переносной лампе. Хотя и была лампешка в защитной сетке, слетев с гвоздя, она ударилась о кирку и взорвалась маленькой бомбочкой. Хлопок получился чистым и веселым, и никто не возмутился случайным недоразумением. Появление Ягмура на освещенной печной арене тоже никого не удивило. Не сговариваясь, ребята ответили на его приветствие общим усталым кивком.
- Салам!..
- Не разбудил? - словно извиняясь за что-то, сказал Ягмур.
- Ничего. Прощаем, - успокоил его Феликс. - Если думаешь, что сплю, то приляжь рядышком и всхрапни, как мерин в упряжке!..
Подстерегая зевак и слишком забывчивых, тонким хлыстом полоснула сирена. Не успела пройти первая оторопь и холодок под ложечкой, как дрогнула, лязгнула и поползла лента транспортера. На широком полотне, словно на верблюжьей шорке, поднимались вверх к завалочному окну, к исправленному котлу и огневым решеткам бугристые валики мирабилита. Пришла в движенье длинная, непрерывная цепь агрегата и узлов. Задрожал воздух, замигали огоньки... А ветер сквозным потоком смывал ночные звуки и уносил их чернильный настой на край озера.
- Чары Акмурадович к тебе прислал, - проговорил Ягмур, когда вместе с Сергеем Брагиным они поднялись в аппаратную, к пульту управления с разноцветными лампочками, стрелками, самописцами и кнопками, на которых девушка в тюбетейке играла как на баяне. - Директор просил тебя, Сергей Денисович, не только подправить, что испортилось, но и проследить за работой всех агрегатов до конца смены. Сутки-то эти режимные, контрольные! Для комиссии идет выработка. Нина про это знает?
- Не спрашивал.
- Должна знать.
Не только Нина знала, но и Мамраз. Только Шабасан чего-то не договаривал.
Сергей с Ягмуром сходили в котельню и опять в аппаратную, в просторный, гулкий зал с низеньким столиком посредине.
- По дороге к тебе я шофера Ораза встретил на бетонке, - раздумчиво сообщил Ягмур, стоя у панели с приборами.- Машину, говорит, срочно требуют... Могут нагрянуть.
- Похоже. - Устало ответил Сергей, - Нина по разным телефонам торкалась и никому не дозвонилась. Видно, в одном месте где-то собрались.
- Скорей всего уже уселись в газик и торопятся сюда. Ораз свою арбу не привык шажком гонять. Жди гостей, Нина Алексеевна, не жалей кок-чая! - Ягмур подошел к Нине и посоветовал оповестить всех о возможном визите.
- Вах, была не была, сам всем скажу! - вызвался Ша-басан.
- Ходи изба, ходи печь, хозяюшке негде лечь! Гостям счета нет, и все командуют! - притопнув каблучком, сказала Нина. Вместе с другими она впала в кисло-шутливый тон, и убрав с подоконника мухомор, поставила на его место бутыль с зеленым зельем-отстоявшейся рапой, соляной настойкой. Взглянув на приборы, она подошла к дежурившей девушке Айне... Нина тут же забыла что-то, крикнула и остановила транспортер. Потом посигналила и снова пустила... Вот так было и с Гошей... Скрежетала и завывала самотаска мирабилита, мигала красная лампочка. Видимо, вся эта система подачи сырья не давала Нине покоя.
Молчаливая Айна, в белом халатике, похожем на длинную блузку, высокая, медлительная девушка с двумя косами на груди, - как и подобает незамужней туркменке, - ходила рядом с Ниной Алексеевной и что-то отмечала в тетрадке. Ее черные, внимательные и лукавые глаза успевали следить за нервными, чуткими приборами с мелкими, еле заметными делениями и беспокойными стрелками, за поздними посетителями и за тем, что делалось на площадке, за широким окном, около транспортера. Но больше всего Айна наблюдала за Ниной Алексеевной. Прилежной и предупредительной Айне казалось, что хозяйка печной установки чем-то недовольна, хотя в аппаратной был образцовый порядок, приборы не вызывали тревоги.
После ремонта установка быстро набирала тепловой уровень, скорость вихрения в циклонах и необходимую ритмичность в подаче мирабилита. Кажется, не было причин волноваться, и все же дежурная Айна около Нины чувствовала какую-то неуверенность.
- Как ты считаешь, Айна, каков сейчас унос сульфата в атмосферу?- спросила Нина, листая тетрадь и отыскивая какие-то цифровые записи. Выше нормы?.. Отмечай это особо.
- Аи, ничего не меняется. Семен Семеныч говорил про какой-то регулятор, а пылит еще больше.
Девушки шептались, склонившись над тетрадкой около щитка с белыми глазницами, а Сергей с Ягмуром - сидели на круглых стульчиках и рассматривали схему установки, подложенную под целлофановую слоёнку.
- Смотрю на эту паутину, Сергей Денисович, и мне кажется, что она соткана на живую нитку, из каких-то обрывков, - рассуждал Ягмур Борджаков, резко вскидывая брови, чтобы не так слипались усталые глаза. - Сживили кое-как это шитво, потому и рвется. Насильно приставлено одно к другому. Вот эти циклоны! Взяты на прокат из другой схемы, предусматривающей пониженную влажность мирабилита. Такие циклоны я давно видел на содовых печах. Нина Алексеевна бьется над потерями сульфата и его сорностью, а виноваты не Шабасан и лаборантка Айна, а вот эти случайные ветродуи!
Сергей навалился грудью на стол и подпер голову рукой, глядя не на приборы, не на замкнутые линии, полукружия и квадратики, и не на телефонограмму под прозрачной пластиной, в которой Метанов предупреждал об ответственности... за прием телефонных звонков из конторы, касающихся испытаний печи. Сергей Брагин смотрел на висевшую около окна карту нашей страны и рядом на дощечке - красную, кричащую надпись. "Включено!!!" Это слово с тремя восклицательными знаками предупреждало, что включена система печной установки и надо быть осторожным около машин. Но Сергей сейчас читал это внушительное слово в другом смысле: печная установка уже включена в систему химических мощностей страны, советский народ имеет право на нее рассчитывать, ждет пользы, возмещения затрат.
