Вроде бы кто-то закричал, не помню. Может быть, и я. А может, никто не кричал, просто страх так полоснул по моим нервам, что я плохо запомнила этот миг.
…повернув голову в нашу сторону, из ближайшего окна на нас смотрел ребенок. Маленький, лет пяти-шести, но как смотрел! Дети так смотреть не могут, это был полный ненависти и цинизма взгляд взрослого, много повидавшего, уверенного в себе существа. В следующий момент он поднес лицо к стеклу чуть ближе – жутко было смотреть, как детский ротик кривится в злой ухмылке.
Теперь уже точно кричали. Наташа Кремнева, панически визжа, бросилась назад, не разбирая дороги, бестолково размахивая фонарем, и едва не влетела в тот же самый люк. По счастью, реакция Кольки была отменной – он резким рывком нагнал ее и поймал за руку:
– Да погоди ты! Надо разобраться, как этот ребенок там оказался? Кто-то же его запер…
– Это не ребенок!!! – заорал Славик, срываясь на визг. – Это снова он! Бегите, дурачье, бегите, пока целы! Говорил же я вам…
Не успела я опомниться, как он схватил меня за руку и бегом бросился обратно. Ничего не понимая, я мчалась за ним. Пулей пронеслись мы через двор, – я по дороге оглянулась и увидела, что остальные бегут следом, но остановиться Славик мне не дал. Мы перемахнули через забор, после чего он снова схватил меня за руку и повлек за собой дальше. И только выбежав за пределы поселка, у самой трассы, Славик сбавил скорость, перейдя на шаг. Молча, с убитым видом, он проводил меня до дома, игнорируя все мои попытки завести разговор, и лишь у самого подъезда скупо попрощался:
– Ладно, Тань, пока…
– Пока, – ответила я холодно – его дурацкая скрытность задела меня за живое, и я раздумывала, не обидеться ли на него всерьез.
Он быстро зашагал прочь, но через несколько шагов обернулся и крикнул вполголоса:
– Ты это… осторожней будь. В поселок больше не ходи и остальным скажи… Я, если смогу, потом позвоню.
Славик махнул на прощанье рукой и заторопился к трассе. Какое-то время я еще видела в свете фонарей удаляющийся силуэт, пока его не скрыли растущие вдоль дороги деревья.
Я ожидала звонка вечером, потому что до сих пор не было такого вечера, чтобы мы со Славиком не выкроили время поболтать или хотя бы пожелать друг другу спокойной ночи. Но он не позвонил мне ни тогда, ни на второй день, ни на третий. Самой же мне звонить не позволяла гордость – точнее, глупая, надуманная обида. В среду я все же решилась, но механический голос сообщил мне, что абонент находится вне зоны доступа. В четверг я трезвонила ему с небольшими промежутками весь день, но ответ был тот же. Как я жалела теперь о своей дурацкой обиде! Может быть, Славик просто потерял телефон по дороге домой? Или у них отключили электричество, как это часто, по его словам, бывает в поселке, и он не может его зарядить? А может, его мама запретила ему со мной общаться? Сейчас, конечно, не дремучее средневековье, но в семьях всякое бывает. А может… Я выдумывала сотни причин, но тревога все росла. В субботу утром я решила – сейчас же пойду к нему домой, и пусть меня встречают как хотят, главное – знать, что Славик цел и невредим! Может, просто обиделся. Ах, если бы!..
Маме, конечно, как всегда, с утра понадобилась моя помощь. Перемыв посуду, кое-как пропылесосив и сбегав за продуктами, я оставила сумку на кухне, а сама тихонько выскользнула из квартиры и поспешила к Девятнадцатому поселку.
– Подожди! – закричали мне вслед, когда я шла мимо магазина. Оглянувшись, я увидела, как мне машут руками Лиля с Никой, а чуть поодаль за ними идут Колька с Наташей. У всех четверых были сумки с покупками. – Куда ты так спешишь, пойдем вместе?
– Нет, – мотнула я головой. – Я иду к Славику. Я целую неделю не могу до него дозвониться и очень волнуюсь…
– Та-ак, – протянула Ника. – Я, конечно, ничего не знаю, но чутье мне подсказывает – это что-то серьезное. В общем, народ, мы поступим так: сейчас все заходят домой, оставляют покупки, и ровно сорок минут спустя мы встречаемся у магазина, после чего идем к Славику вместе. Успокойся, Танька, за сорок минут ничего не изменится, ты пока зайдешь ко мне. Все согласны?
Вопрос был риторическим. Когда Ника Черная утверждает, что ей что-то «подсказывает чутье», ее слушаются безоговорочно. Дело в том, что год назад ей достался в подарок удивительный амулет, способный предупреждать об опасности, особенно если эта опасность носила мистический характер. Благодаря этой штуке у Ники развилась такая интуиция, что все диву даются. Правда, не всегда она срабатывала, но каждый из нас помнил случай, когда Ника позвонила Стасу и сказала: «Ты завтра собирался на дискотеку? Да? Не ходи». И бросила трубку. Поколебавшись, Стас все же отказался от завтрашней дискотеки, а потом узнал, что там какой-то невменяемый тип бросился с ножом на толпу и поранил несколько человек. Помню и я, как она разбудила меня звонком среди ночи и посоветовала проверить, все ли в порядке в квартире. Исполненная ужаса, я выбралась из-под одеяла и прошлась по комнатам, ожидая увидеть какого-нибудь монстра или призрака. А вместо этого увидела выкипевший чайник на горящей конфорке…
Сорок минут спустя мы были в сборе – все, включая Егора и Стаса, что меня порядком удивило – вообще-то Стас живет довольно далеко и учится в другой школе, и я даже не могу сказать, кто ему позвонил. Тем не менее он тоже пришел без опоздания и был в курсе событий.
Теперь я, конечно, уже знала адрес Славика – он жил поблизости от нашего «места встреч», в маленьком домишке на соседней улице. В течение лета я уже успела много раз побывать у него в гостях, познакомилась с его мамой и старшей сестрой. Помнится, они были вежливы и тактичны, но у меня сложилось впечатление, что они не слишком обрадовались мне, хотя внешне это никак не проявлялось. Единственный, кто всякий раз встречал меня с искренней радостью, был их комнатный песик – не слишком чистопородный пекинес Мишка.
– Ну вот что! – сказала я ребятам, когда все были в сборе. – Когда придем – никаких насмешек и глупых вопросов, поняли? Может быть, Славик обиделся, что мы так отнеслись к его предупреждению.
Егор иронически улыбнулся, но Ника медленно кивнула, соглашаясь со мной:
– Боюсь, сглупили мы тогда…
– Ты что-то об этом знаешь? – повернулся к ней Колька.
Она так же медленно покачала головой.
Всю дорогу до дома Славика никто не произнес ни слова. Вот и знакомая низенькая калитка, почему-то приоткрытая.
Поколебавшись немного, я вошла во двор. Мишка бросился мне навстречу с радостью, даже, пожалуй, еще большей, чем прежде, но, кроме него, никого во дворе не было. Тогда я, уже не церемонясь, подошла к дому и потянула за дверную ручку.
Дверь не была заперта, она легко распахнулась перед непрошеными гостями, демонстрируя полный кавардак в доме. Бумаги, одежда и прочие вещи неравномерным слоем устилали пол. Дверцы опустевших шкафов и антресолей были распахнуты. Все говорило о неожиданном и спешном отъезде.
Мы остановились, не зная, что делать.
Пекинес с громким сопением подошел ко мне и по старой привычке попросился на руки. Только сейчас я обратила внимание, насколько он грязен и неухожен.
Мы прошлись по комнатам и, не найдя ничего интересного, вышли.
Попытки расспросить соседей тоже ничего не дали. В первом же дворе, что через забор, хмурый дядька заявил, что ничего знать не знает, и поспешил убраться в дом. Из дома напротив, когда мы в него постучали, вышла веселая, слегка подвыпившая тетка в теплой кофте домашней вязки и радушно пригласила нас в дом:
– О, ко мне еще гости пожаловали! Заходите, как раз к столу успели, мои голубчики! Заходите, заходите, у нас праздник, гостями будете! Семейный праздник, можно сказать, фамильный! Хотя сегодня кто пришел, тот и гость, так что заходите!
Не дав нам возразить, она схватила меня и Кольку за руки и повела в дом. Недоумевая, я подчинилась, а следом вошли и остальные. За широкой прихожей виднелась большая гостиная, где за огромным столом сидели несколько человек.
– Да мы не за этим, – сказала наконец я. – Мы хотели только узнать, куда подевалась семья Килинских? Просто я… дружила со Славиком…
Гости за столом, весело болтавшие, разом смолкли. Сидевшая с краю женщина – ухоженная, с короткой стильной прической – заинтересованно прищурилась:
– Вот как? Вы дружите со Славиком? Ах да, помню тебя. У меня сложилось впечатление, что у вас с ним нечто большее, чем просто дружба.
– Ну… – я хотела изобразить невозмутимость, но поневоле покраснела.
Собственно, я ее тоже помнила. Эту женщину я раза три встречала дома у Славика, она беседовала с его мамой, но всякий раз после моего прихода покидала дом. А Славикова мама оставалась в дурном расположении духа. Звали эту даму, кажется, Анжелой.
– Мы не знаем, куда делась семья Килинских, – за всех ответила хозяйка. – Самим хотелось бы знать!
