— Лучше молнии, — заметил он вслух, поняв, как действует застёжка.
Он осмотрелся. Поток кошек, вместе с ним вошедший в здание, куда–то подевался. Даже Элли не было видно.
Откашлявшись, Джим снова заговорил. «Элли, где ты?»
— Здесь, — девочка появилась в другом конце зала. Хотя на стенах виднелись небольшие контуры других входов в помещение, теперь все входы были прочно закрыты. Джим мигнул.
Элли выглядела совершенно по–новому. Все до того плотно заплетённые косички распустились, волосы стояли дыбом, словно каждую косичку сначала распушили, а потом поставили вертикально. Тоненькие руки и ноги, не толще, чем у машины–паука, были обнажены, как и у него, да и костюм на ней был точно такой же, только другого цвета — жёлтый.
Девочка ласково погладила свою одежду.
— Похоже на шерсть. Это Мер велела сделать их для нас. Приятно. Приятно и мягко.
— Кому велела? — Джим направился к ней.
— Рабочим машинам. Они здесь всё делают: дома, флаеры, всё, что нужно ко’отам. Просто нужно сесть и подумать, что тебе нужно, и они сделают. Пойдём. Я есть хочу. А ты?
Элли схватила его за руку и повела к другой двери. Им пришлось низко пригнуться, чтобы пройти. Но внутри они снова смогли распрямиться. Множество кошек с сосредоточенным голодным видом ели — каждая из отдельной мисочки. Джим всмотрелся в ближайшую миску. Тёмно–коричневое месиво выглядело не очень привлекательно, но когда Элли Мэй сказала, что хочет есть, словно кто–то нажал кнопку, и Джим сразу почувствовал, какой пустой у него живот. Он подумал, сколько же времени прошло с той ночи, когда он в последний раз поужинал, а потом отправился на поиски Элли Мэй и попал в приключение, которое и теперь иногда кажется ему нереальным.
Элли Мэй уверенно прошла мимо ряда деловито жевавших кошек — Джим заметил, что у каждой из них шерсть сверкает так же, как у Тиро, — привела его в другой конец помещения и показала на две чашки, в которых оказалось вовсе не коричневое месиво. Напротив, на каждой лежала булочка странной формы, и из неё торчали бифштексы.
Джим схватил одну. «Как ты их раздобыла?» — спросил он и жадно откусил. Не совсем как гамбургер, но вкусно; он энергично начал жевать.
— Я рассказала Мер, а она велела машине, — гордо ответила Элли Мэй. — У них не такая пища, как у нас. Здесь её делают машины. Мер пыталась мне рассказать, но, наверное, я недостаточно знаю, чтобы понять, — улыбка девочки чуть поблекла. — Я ведь никогда не училась в школе, хотя много знаю. Не могла просто оставить бабушку, когда некому за ней было присмотреть. Мер говорит, что здесь мы пойдём в школу… будем учиться думать, чтобы уметь управлять машинами.
Джим прожевал и проглотил. Машина, которая делает пищу… Наверное, правда. Как миссис Дейл, готовящая печенье. Только там женщина смешивала муку, яйца и всё остальное, а здесь это делает машина. Ведь у ко’отов нет рук, как у людей. Им приходится пользоваться машинами, как людям — инструментами, чтобы делать вещи.
Но — тут Джим впервые заглянул подальше — как тогда ко’оты сделали первые машины, ведь у них нет рук, чтобы держать клещи, отвёртки и другие инструменты? Он не думает, что можно мыслью закрутить винт или изготовить металл. Как же они смогли сделать машины? Конечно, он читал рассказы о том, что можно изготовить робота, который изготовит другого робота, а тот третьего, и так далее. В этом есть смысл. Он также верил, что ко’оты могут отдать мысленный приказ, и машины будут работать для них. Что–нибудь вроде компьютеров, только работают по мысленному приказу. Но ведь с чего–то нужно было начать. И как всё–таки появилась самая первая машина? Может, он узнает об этом в школе, о которой говорила Элли Мэй.
Они прикончили гамбургеры, которые были не совсем гамбургеры, и Джим предложил, чтобы Элли Мэй попробовала получить мороженого… или коки…
— Надо попросить Мер, — девочка облизывала пальцы. — Вот эта машина… — она указала на квадратный металлический ящик у стены. Рядом с ним стояла Мер. Элли Мэй подошла к ней и посмотрела в голубые глаза ко’ота. Джим неловко пошевелил плечами, меховой костюм плотно прилегал к телу и легко поддавался движениям. Так много нужно понять одновременно. И… эти мысленные приказы вызывали его беспокойство. Ему не нравилась мысль о том, что любой ко’от может настроиться на его мозг… словно он телевизор или что–то такое…
Мер повернула голову к машине. Произошло какое–то движение на уровне пола, и Элли Мэй достала из открывшегося внизу ящика две чашки и повернулась к нему с широкой улыбкой.
— Ну, парень, на это стоит посмотреть!
Она поставила перед ним одну из чашек, и он увидел большую порцию чего–то похожего на шоколадный пудинг или мороженое, чуть переохлажденное.
— А как мы будем это есть? — спросил мальчик. — Никаких ложек…
— Наверное, машина, работающая на ко’отов, не может придумать ложку, — весело ответила Элли Мэй. — Но у нас есть пальцы и языки… воспользуемся ими, — и она сунула два пальца в чашку, достала большой комок мороженого и с удовольствием сунула его в рот.
— Дом, настоящий дом, и только для нас! Никаких протекающих крыш, никаких крысиных нор, как в моём старом доме! — Элли Мэй радостно захлопала в ладоши.
Она и Джим наблюдали за работой паукообразных роботов. Роботы действовали очень быстро и, казалось, знали, что нужно делать, без всяких указаний ко’отов. Сначала на выровненную площадку налили пол — налили, как цемент. Но вещество это затвердело гораздо быстрее любого цемента. Теперь группа роботов возводила стены, ставя одну на другую плиты тускло–серого металла, — чрезвычайно интересные плиты: через минуту после соединения их невозможно было разделить, как ни пытайся.
Стены поднимались быстро, и в них кое–где вставляли плиты, через которые можно видеть. Была и дверь — выше тех, что в других зданиях; Джим и Элли вполне смогут в неё входить, а не вползать.
К ребятам подошла Мер. Это она вместе с Тиро привела роботов. Девочка подняла её на руки, и Мер одобрительно мурлыкала, наблюдая за роботами, и тёрлась о подбородок Элли. Чуть позже появился Тиро и с удовлетворением оглядел работу. Но чёрный ко’от долго с ними не оставался: только обменялся взглядом с Мер, очевидно, объясняя свой уход, — Джим ничего не уловил — и лишь дёрнул ухом в направлении Джима.
Джим перевёл дыхание. Ему в последнее время казалось, что Тиро всё чаще уходит по каким–то загадочным делам — загадочным для Джима. Как дети на Земле уходят, оставляя своих любимцев — кошек и собак. Может, теперь Джим и Элли Мэй как раз такие любимцы? Эта мысль ему совсем не понравилась. Он считал, что они друзья.
Дети уже три дня находились на Зимморре и не переставали удивляться всё новым и новым чудесам. Полуродичам ко’отов с Земли отвели квартиры в здании, которое было построено заранее. Большую часть времени эти кошки проводили, собираясь небольшими группами; пристально, не мигая смотрели они на ко’ота, сидевшего обычно в центре такой группы. Джим знал, что они разговаривают мысленно, но он испытывал тревожное чувство, проходя мимо таких молчаливых групп. Кошки никогда не смотрели на него, но ему казалось, что они говорят о нём — о нём и об Элли Мэй.
О прошлом у многих земных кошек остались тяжёлые воспоминания. У них есть веские основания не любить людей. И что они думают о двух людях, привезённых с ними? А ведь они с Элли единственные «люди» на этой планете.
Элли же была просто счастлива. У неё не было никаких сомнений: удивительное приключение, прекрасный мир, такой же хороший, как дом, о котором всегда говорила бабушка. Но Джим размышлял — и немного тревожился. Кошки всё время следили за ним, а Тиро он уже давно не видел. Только Мер всегда оказывалась рядом, когда нужно было «надумать» еду. Кое–что из заказанного Элли имело странный вкус, но он ел всё.
И мальчику постоянно не сиделось на месте. Несколько раз он пытался уйти, но каждый раз словно ниоткуда появлялся ко’от и мысленно очень строго сообщал, что дети должны оставаться на месте. Джим стал плохо спать по ночам. Наверное, во время долгого сна на корабле отдохнул, и теперь ему трудно было по–настоящему устать. Он лежал на матрацах — постели ко’отов — и думал.
Роботы одновременно интересовали и пугали его. Он иногда пытался — а Элли ещё чаще — заставить машину сделать что–нибудь. Но ни одна из машин не обращала на детей внимания. Джим размышлял, что произойдёт, если он так и не научится заказывать пищу. Если только ко’оты могут управлять машинами, им легко будет удерживать их с Элли здесь в плену…
— Тебе! кажется, здесь не нравится? — безмятежный голос Элли прервал беспокойные мысли Джима. — Но тут же так хорошо. Такого хорошего дома я никогда не видела! — девочка сердилась на него. Посмотрев на Элли, Джим заметил, что она выпятила нижнюю губу.
