Никакой реакции. Лицо эльфийки казалось высеченным из камня.
— Элфи, прошу тебя. Скажи хоть что-нибудь.
Капитан Малой соскользнула с капота и твердо встала на землю.
— Пятнадцать минут прошли, — произнесла она. — Пора действовать.
Не оглядываясь, эльфийка направилась к ограде фермы Макгрейни, оставляя след в высокой черно-зеленой траве. Лучи восходящего солнца заставляли сверкать каждую травинку, и при каждом шаге Элфи по лугу разбегались волны пульсирующего света.
«Невероятно, — подумал Артемис. — Что я потерял!»
Оставалось лишь, понурив голову, ковылять следом за ней.
Мульч Рытвинг поджидал их в голографических зарослях, закрывавших вход в терминал. Даже толстый слой грязи не мог скрыть самодовольную улыбку на его физиономии.
— Капитан, тебе не придется применять свою хитрую отмычку, — сказал он. — Я открыл дверь сам, без чьей-либо помощи.
Сказать, что Элфи удивилась, значит ничего не сказать. Чтобы открыть главную дверь терминала, требовалось ввести двадцатизначный код и пройти сканирование ладони, а Мульч разбирался в технике ничуть не лучше червя-вонючки. Капитан Малой, конечно, вздохнула с облегчением: открой она дверь самостоятельно, ей пришлось бы не меньше получаса провозиться, восстанавливая исходную картину в регистрационном журнале.
— Рассказывай.
Мульч показал на расположенный в конце коридора подземный лифт. На погрузочной площадке, широко раскинув руки и ноги, лежала крохотная фигурка, чью голову покрывала светящаяся гномья слюна.
— Командующий Крут куда-то умчался со своими головорезами. Остался один охранник.
Элфи кивнула. Она знала, куда умчался Джулиус Крут. В Гавань, дожидаться ее доклада после визита в Гамбург.
— Когда я вылез из туннеля, этот самый охранник совершал обход, поэтому мне пришлось проглотить его на секунду и хорошенько обмазать слюной. Каждый по-своему реагирует на шлем из мокроты. Этот пикси попытался сбежать. Шлепнул по датчику, тут же назвал код, потом пошатался немного по коридору, пока не подействовало успокоительное.
Артемис решительно направился к входному туннелю.
— Похоже, нам наконец начало везти, — сказал он, чувствуя спиной убийственный, как острый кинжал, взгляд Элфи.
— Жаль, он не успел открыть склад, — вздохнул Мульч. — Тогда бы я обманул вас обоих и смылся на шаттле.
Артемис замер.
— На шаттле?
Он храбро встретил испепеляющий взгляд Элфи.
— Элфи, у нас есть шаттл. Как ты думаешь, мы сможем добраться до Марокко быстрее, чем младший я?
— Возможно, — бесстрастно ответила Элфи. — Зависит от того, как быстро я сумею замести наши следы.
Шаттлы этой модели пилоты подземной полиции обычно называли «металлоломом», имея в виду, что годились они только для переработки в плавильной печи. Артемис точно знал, что Дворецки высказался бы об этом транспортном средстве еще более откровенно.
Голос телохранителя зазвучал в его голове: «Мне, конечно, приходилось ездить на всяких колымагах, но на этом ведре…»
— …летали еще в каменном веке, — едва слышно закончил он, невесело усмехнувшись.
— Еще одна шутка, вершок? — заметила Элфи. — Определенно, ты сегодня в ударе. Что на этот раз? Сказал какому-нибудь доверчивому дураку, что он вызвал эпидемию моровой язвы?
Артемис повесил голову. Это может затянуться на годы…
Мульч наткнулся на шаттл, когда добрался до стены терминала и обрушил струей газа часть металлической обшивки служебного туннеля. Он знал, что именно эта панель обшивки держится плохо, потому что использовал ее во время предыдущих проникновений. Шаттл стоял на колодках и был накрыт смазочным тентом, под который Мульч, конечно, не мог не заглянуть. О чудо! Туннельный грейдер, списанный на реконструкцию. То, что нужно для полетов по сети узких подземных туннелей народца. Элфи не составило особого труда вернуть громыхающий шаттл на монорельс, ведущий к люку входного туннеля.
Артемис тем временем заметал следы, то есть удалял все последствия их пребывания в терминале — стирал записи с видеокристаллов, восстанавливал потерянное время в контурах управления. С бесчувственным пикси и целым грузовиком полицейского снаряжения, позаимствованного ими на складе, он ничего не мог поделать, но Мульч, не задумываясь, возложил на себя ответственность по двум последним пунктам.
— Послушайте, я и так уже номер один в списке врагов общества, — объяснил он. — Выше мне все равно не подняться.
Итак, они расположились в уже установленном на пусковой площадке туннельном грейдере и решили потратить несколько минут на окончательную зарядку энергией через соединительную платформу, прежде чем нырнуть в бездну. Элфи использовала появившееся свободное время на подделку доклада туннельным властям.
— Я сообщаю, что, в соответствии с нарядом на обслуживание, необходимо усовершенствовать скребок, после чего, по заявке североафриканского терминала, шаттл будет устранять засоры в питающей магистрали. Такая работа выполняется в режиме зонда, поэтому никто не станет искать на борту экипаж.
Несмотря на сожженные мосты, Артемис был полон решимости довести миссию до успешного завершения. Поэтому, если у него возникал вопрос, он его задавал.
— Сработает?
Элфи пожала плечами.
— Сомневаюсь. Скорее всего, за крышкой люка нас будет поджидать самонаводящаяся ракета.
— Правда?
— Нет. Вранье. Что, не нравится?
Артемис с несчастным видом покачал головой. Он должен придумать способ загладить вину перед Элфи. Хотя бы отчасти.
— Конечно сработает. По крайней мере, на некоторое время. Пока на Полис-Плаза обо всем догадаются, мы, возможно, уже вернемся в будущее.
— А мы сможем лететь без скребка?
Элфи и Мульч расхохотались, а потом обменялись несколькими фразами на гномьем языке, но говорили слишком быстро, и Артемис смог уловить только несколько слов, среди которых, как ему показалось, присутствовало определение «коупог», которое можно вольно перевести как «идиот».
— Да, вершок, мы сможем лететь без скребка, если, конечно, ты не собирался заодно почистить стенки туннеля.
Он уже забыл, какой язвой могла быть Элфи по отношению к неприятным ей личностям.
Мульч пропел несколько строк из старой человеческой песни «Ты лишилась прекрасного чувства». Пел он якобы для Элфи, сжимая в руке воображаемый микрофон.
Та даже не улыбнулась.
— А ты, Рытвинг, лишишься всех чувств, если не заткнешься.
Мульч, заглянув эльфийке в лицо, быстро понял, что сейчас не самое удачное время ее подкалывать.
Элфи решила закончить разговор. Она дистанционно открыла люк и отключила стыковочные зажимы.
— Пристегнитесь, ребята, — бросила она и в крутом пике бросила крохотный шаттл в огромную дыру, словно орех — в пасть голодного гиппопотама.
Фес, Марокко
Вид десятилетний Артемис имел самый несчастный. Таким Дворецки лицезрел его лишь однажды, когда какой-то аспирант из Австралии обошел юного гения в научном конкурсе. Телохранитель посмотрел в зеркало взятого напрокат лендровера и увидел, что молодой хозяин сидит в луже пота, а дорогой костюм едва ли не тает на его худеньких плечах.
Рядом с Артемисом на сиденье стоял ящик с отверстиями. Из одного торчали три черных пальца — пойманный лемур исследовал свою тюрьму.
«Артемис даже не смотрит на животное, — заметил Дворецки. — Пытается обосновать свои действия. Совсем не просто уничтожить целый вид, пусть даже ради спасения отца».
Мальчик тем временем составлял список своих невзгод. Пропавший отец и балансирующая на грани нервного помешательства мать числились в этом списке соответственно первым и вторым пунктами. За ними следовали неуклонно растущие расходы на команду исследователей Арктики, которые жили в московской гостинице и, несомненно, заказывали в номера напитки и еду, включая икру. Дамон Кронски тоже занимал достойное место. Мерзкий человек, исповедующий отвратительные идеи.
Местный аэропорт Фес-Саисс был закрыт. Дворецки пришлось посадить самолет в аэропорту Мохаммеда V в Касабланке и взять напрокат лендровер. Машина, естественно, оказалась не самой последней модели. Этот лендровер сошел с конвейера еще в прошлом тысячелетии, и дыр в нем имелось больше, чем в куске сыра «грюйе». Кондиционер испустил предсмертный вздох еще сто миль назад, а сиденье было продавленным настолько, что Артемису иногда казалось, будто он сидит на отбойном молотке. Если ему не суждено испечься от жары, то его до смерти затрясет вибрация.
Тем не менее, несмотря на все невзгоды, в голову Артемиса пришла мысль, заставившая его чуть заметно улыбнуться: «То странное существо и ее спутник действительно были занятными».
