Во-первых, на поверхности разгуливал старый враг Мульч Рытвинг. Этот гном словно насмехался над ним. Его последние преступные шалости заключались в проникновении в терминалы и продаже добычи изгнанным на поверхность и существовавшим среди людей подземным жителям. На каждом месте преступления он оставлял, словно визитную карточку, аккуратную кучку переработанного грунта.
Потом эти треклятые жабы-сквернословы. Пара окончивших колледж колдунов наделила даром речи обычных надутых туннельных жаб. Как настоящие выпускники колледжа, они, естественно, научили жаб только сквернословить. Теперь благодаря непредвиденному побочному эффекту, а именно плодовитости, эти жабы стаями прыгали по Гавани и поносили всех прохожих без разбора.
Банды гоблинов становились все сильней и нахальней. Буквально на прошлой неделе они подожгли патрульную машину, объезжавшую гоблинский район.
Джулиус Крут откинулся на спинку вращающегося кресла и позволил сигарному дыму окружить голову плотным облаком. Иногда ему хотелось повесить кобуру на гвоздь и забыть обо всем. Ему казалось, ничто не сможет удержать его на службе.
Кольцо голограммы замерцало на потолке, будто дискотечный шар. Входящий звонок. Крут проверил личность звонящего.
Капитан Элфи Малой.
Крут позволил себе улыбнуться, а это случалось не часто.
Было время, когда он точно знал, что нужно делать.
«Я должен подготовить лучших из лучших, чтобы они заняли мое место, когда я уйду. Таких, как капитан Келп, Жеребкинс, да помогут мне боги, и капитан Элфи Малой».
Крут лично выбрал Элфи. Произвел в капитаны — впервые в истории Подземной полиции звание капитана было присвоено женщине. И он мог ею только гордиться. Каждая разведывательная операция неизменно заканчивалась успешно, без стирания памяти или остановки времени.
«Ты не ошибся, — подсказывал Круту внутренний голос. — Сообразительная, бесстрашная, неравнодушная. Из Элфи Малой получится отличный капитан и, кто знает, может быть, великий командующий».
Крут стер с лица улыбку. Не нужно, чтобы капитан Малой увидела его глупо улыбающимся, подобно выжившему из ума старику. Ей требуется дисциплина, порядок и солидная порция уважения по отношению к старшему офицеру.
Он коснулся кнопки приема на экране компьютера, и голографическое кольцо взорвалось Млечным Путем звездочек, собравшихся в мерцающие очертания капитана Элфи Малой в человеческой одежде. Видимо, работала под прикрытием. Он видел ее отчетливо, а она увидела его, только когда он вошел в площадь голографического кольца.
— Капитан Малой, в Гамбурге все в порядке, я полагаю?
Элфи, на мгновение потеряв дар речи, открыла рот и протянула руки, чтобы прикоснуться к командующему. В ее времени он погиб, коварно убитый Опал Кобой, а здесь был живым и полным сил, таким, каким она его помнила.
Крут откашлялся.
— Все в порядке, капитан?
— Да, конечно, командующий. Все в порядке на данный момент. Хотя неплохо было бы подготовить к вылету группу быстрого реагирования.
Крут отверг эту идею взмахом сигары.
— Чепуха. Твой послужной список говорит сам за себя. Ты никогда не нуждалась в подкреплении.
Элфи улыбнулась.
— Все когда-нибудь случается впервые.
Крут прищурился: что-то в плавающем бесплотном изображении, проецируемом голографическим кольцом, показалось ему странным.
— Ты звонишь мне из Африки? Что ты делаешь в Африке?
Элфи шлепнула ладонью по панели управления.
— Нет, я в Гамбурге, веду наблюдение из укрытия. Тупая машина. И проекторы работают как-то криво. На мониторах я выгляжу десятилетней девчонкой. Придушу Жеребкинса, когда вернусь.
Крут не смог сдержать улыбки, услышав это, но быстро стал серьезным.
— Малой, почему голограмма? Что плохого в старом проверенном коммуникаторе? Ты понимаешь, как дорого передавать по лучу звук и изображение сквозь земную кору?
Изображение Элфи дрогнуло, потупило взор, потом посмотрело ему прямо в глаза.
— Я… я просто хотела поблагодарить вас, Джу… командующий.
Крут был поражен. Поблагодарить его. За месяцы невыполнимых заданий и двойные смены?
— Поблагодарить меня, капитан? Так не принято. У меня возникают сомнения в том, что я справляюсь со своими обязанностями, если подчиненные хотят меня поблагодарить.
— Нет-нет, все в порядке, — выпалило изображение Элфи. — Вы отлично выполняете свои обязанности, превосходно. Никто не ценил… не ценит вас по заслугам. Я ценю. Я знаю, что вы делали… делаете для меня. Поэтому спасибо, я вас не подведу.
Крут с удивлением почувствовал, что действительно тронут. Не каждый день ему приходилось встречаться с таким искренним выражением чувств.
«Ничего себе, — подумал он. — Размяк перед голограммой. То-то Жеребкинс порадовался бы».
— Я… э… принимаю твою благодарность и верю, что ты говоришь от чистого сердца. Но не хочу, чтобы в ходе каждой операции передо мной по этому поводу появлялась дорогостоящая голограмма, одного раза вполне достаточно.
— Понятно, командующий.
— Веди себя осторожно в Гамбурге. Не забудь проверить снаряжение.
— Не забуду, командующий, — сказала Элфи, и Крут готов был поклясться, что она на мгновение закатила глаза… впрочем, это могло быть очередным программным глюком.
— Что-нибудь еще, капитан?
Элфи протянула к нему руку, она мерцала и слегка дрожала. Крут не понимал, чего от него ждут. Правила общения с голограммами были достаточно ясными: объятия и рукопожатия не поощрялись. В конце концов, кому захочется обнимать состоящее из пикселей изображение?
Но рука была перед ним.
— Командующий, пожелайте мне удачи. Как офицер офицеру.
Крут хмыкнул. В поведении любого другого подчиненного он заподозрил бы подхалимаж, но капитан Малой всегда поражала его своей откровенностью.
Он протянул руку и ощутил легкое покалывание, когда она коснулась цифровых пальцев Элфи.
— Удачи, капитан, — произнес он хриплым голосом. — И поменьше авантюризма в будущем. Когда-нибудь меня не станет, и некому будет тебе помочь.
— Слушаюсь, командующий. До свидания.
Элфи исчезла, но Джулиус Крут готов был поклясться, что увидел крупные голографические слезы на ее щеках, прежде чем изображение поблекло.
«Тупая машина, — подумал он. — Прикажу Жеребкинсу заново отрегулировать все оборудование».
Элфи вышла из голографической камеры, которая напоминала древнюю душевую кабину с резиновой занавеской. После нажатия кнопки камера сложилась, превратившись в небольшой чемоданчик.
В глазах у нее блестели слезы. Она поспешила занять свое кресло и отключить автопилот.
Сидевший в кресле второго пилота Артемис зашевелился.
— В расчете? — спросил он.
Элфи кивнула.
— Да, в расчете. Но времена поцелуев миновали.
— Понятно.
— Я серьезно, Артемис. Если я сказала «миновали», значит, миновали.
— Я знаю.
Они посидели молча, наблюдая, как на них надвигаются низкие горы, потом Элфи наклонилась и легонько хлопнула Артемиса по плечу.
— Спасибо, Арти.
— На здоровье. Я всего лишь подал идею.
Из туалета, кряхтя и почесываясь, вывалился Мульч.
— Уже лучше. Слава богу, кабина звуконепроницаемая.
Элфи поморщилась.
— Закрой дверь и включи вытяжной вентилятор.
Мульч захлопнул дверь, ударив по ней каблуком.
— Знаете, пока я там сидел, я много думал. Размышлял, так сказать.
— Сомневаюсь, что хочу услышать, до чего ты додумался.
Мульч тем не менее продолжил:
— Этот маленький лемур. Шелковистая, как там ее… Знаете, кого он мне напоминает, если его постричь «под ежик»?
Они все подумали об этом.
— Командующего Крута, — улыбнувшись, сказала Элфи.
— Ага, вылитый Крут в миниатюре.
— Джулиус-младший, — сказал Артемис. — Так сказать, Джулиус Джуниор.
Они подлетели к предгорьям Атласа, и перед ними открылся Фес, сердце страны с закупоренными транспортом артериями.
— Джуджу, — сказала Элфи. — Мы будем звать его так. Осталось только найти.
Она включила защитный экран и пошла на посадку к Фесу.
Кожевенный базар, Фес
Надув маскировочную капсулу, Элфи спрятала ее в тени каменного выступа за кожевенным базаром Феса. Когда путь освободился, она и Артемис забрались в нее через крохотную дверь и устроились в надувных креслах. Артемис стукнулся подбородком о колени так, что лязгнули зубы.
— Я уже говорила, что ты стал выше, — заметила эльфийка.
Фаул сдул со лба черную как вороново крыло прядь.
— И волосатей.
— Радуйся: только благодаря твоей лохматости маленький Арти не узнал в тебе самого себя.
Элфи прихватила сумку со снаряжением для капсулы, один «Нейтрино» и соответствующую одежду, хранившуюся на складе в Таре. Артемису досталась коричневая рубаха до колен с веревочными сандалиями, а Элфи попыталась скрыть свои нечеловеческие черты под головным платком и абайей.[10]
