«Не так быстро», — подумала Элфи и выстрелила из Зиг Зауэра, попав гигантским зарядом в плечо собаке. Это отбросило животное обратно к своим боевым товарищам.
«Упс», — виновато подумала Элфи. «Я целилась в лапу…».
Когда вибрирующее эхо пронеслось по всему самолету, и череп Артемиса перестал от этого трещать по швам, он осторожно спросил:
— Предупредительный выстрел, да?
Элфи почувствовала укол вины из-за собаки, но она может излечить ее потом, если они все, конечно, выживут.
— Ну, по крайней мере, они теперь точно предупреждены. Получи свою минутку на размышления.
Собака вылетела из сарая куда быстрее, чем вошла туда. Беллико и ее волшебные товарищи почувствовали острую зависть, увидев, как душа воителя отлетела от собачьего трупа, коротко улыбнулась и исчезла в голубом ореоле, направившись в другую жизнь.
— Нам не нужно входить, — сказал пират Сальтон, когда дверь амбара захлопнулась. — Все, что надо — это не дать им выйти оттуда.
Беллико не разделяла эту точку зрения.
— Наш приказ — их убить. Отсюда мы этого сделать не сможем, верно? Быть может, мое нынешнее вместилище, Джульетта, о чем-то не знает. Еще один туннель, или накачанный горячим воздухом шар. Мы войдем!
Опал весьма специфически отреагировала, когда Беллико доложила ей о Хуфу.
— Джульетта защищает детей Фаулов, — сказала тогда Беллико. — Мальчишка Майлз очень любопытен, и поэтому он следовал за Артемисом на холм. А Джульетта проследовала за Майлзом. И там — небесная машина, усиленная солнечной энергией. Возможно, оружие, или что-то в этом роде.
Опал даже прервала свою работу над заклинанием.
— У Артемиса нет выбора — только пойти за этим оружием. Возьми отряд и проследуй туда, и жди, когда они войдут в тот кабинет.
И Опал схватила запястье Беллико и сжала так, что ее ногти впились в плоть. Вспышка силы отделилась от груди пикси, скользнула по ее руке и затем проникла в Беллико. Та моментально почувствовала тошноту, и поняла, что эта магия была ядовита.
— Это черная магия, и она непременно поглотит твою душу, — как бы между прочим заметила Опал. — Ты должна использовать ее как можно скорее. Тут хватит на один заряд. Используй ее правильно.
Беллико внимательно рассмотрела свою ладонь, наблюдая за магическими искорками, пляшущими вокруг пальцев.
«Один заряд. Хватит для того, чтобы вырубить здоровяка».
Элфи тревожно металась вокруг Артемиса. Он медитировал, и беспокоить его не стоило, но за дверью уже слышался грохот, а по озаренным лунным светом стенам плясали тени, поэтому ее солдатская интуиция уже била во все колокола.
— Артемис, — раздраженно окликнула она. — Артемис, ты что-нибудь придумал?
Артемис открыл глаза и убрал прядь темных волос с лица.
— Ничего. Нет никакого рационального плана, который спас бы хотя бы одного из нас, если у Опал получится открыть вторую печать.
Элфи вернулась к окну.
— Ну, в таком случае настало время для второго предупредительного выстрела.
Беллико приказала лучникам выстроиться за дверью сарая.
— Когда дверь откроется, открывайте огонь по всему, что видите. Потом мы врываемся внутрь. Эльфийка сможет сделать два выстрела, не более. И если кого-то из нас убьют сегодня… что ж, для нас это благо.
Китайские воины не могли говорить, так как их голосовые связки давно уже были мумифицированы, но зато они смогли медленно кивнуть и взвести свои громоздкие луки.
— Пираты! — воскликнула Беллико. — Встать за лучниками!
— Мы не пираты, — возразил Сальтон Финнакр, скребя свою бородку. — Мы занимаем тела пиратов — это да. Правда, хорошие мои?
— Аррррр, капитан! — был ответ пиратов.
— Ну, признаю, — беспомощно сказал Финнакр. — Звучало это действительно немного по-пиратски. Но это заразительно! Еще пара дней в этом теле, и я действительно стану капитаном какой-нибудь бригантины.
— Понимаю, — кивнула Беллико. — Уже скоро мы присоединимся к своим предкам, и долг наш будет исполнен.
— Вуф! — веско гавкнула одна из гончих, едва справляясь с желанием обнюхать ближайшие территории.
Беллико обхватила дверную ручку пальцами Джульетты.
— Одна лишь славная битва, мои верные воины, и человечество, наконец, будет повержено. И потомки наши будут жить в вечном мире.
Воздух разве что не вибрировал от нарастающего напряжения. Элфи могла поклясться, что чувствует, как поднимается боевой дух Берсеркеров.
«Теперь все зависит от меня», — поняла она. «Я должна спасти нас».
— Так, Артемис, — отрывисто процедила она. — Давай заберемся на балки. Возможно, это задержит их на некоторое время и они не смогут нас найти. И было бы здорово, если бы это некоторое время ты потратил на составление плана.
Артемис выглянул через ее плечо в иллюминатор.
— Слишком поздно, — сообщил он.
Дверь сарая распахнулась, жалобно скрипнув, и шестеро китайских воинов показались в озаренном луной дверном проеме.
— Лучники, — прошипела Элфи. — Прижмись к земле!
Артемис был ошеломлен тем фактом, что все его планы рушатся. Он стал действовать предсказуемо. Когда это он стал предсказуемым?
Элфи поняла, что ее слова не доходят до Артемиса. У гения были две большие слабости: первая заключалась в абсолютной физической неподготовленности и ловкости четырехлетнего ребенка, а вторая — в непробиваемой уверенности в собственном интеллекте — причина, почему он крайне редко разрабатывал запасной план. Если план А проваливался, это обычно значило, что ситуация безвыходная.
Вот прямо как сейчас.
Элфи бросилась к Артемису, навалившись на него и прижав к полу в проходе. Через секунду раздалась команда:
— Огонь!
Это был голос Джульетты. Джульетты, приказывающей убить собственного брата.
Как хорошо известно ветеранам войн, это практически невыносимо, когда тебе приходится смотреть на орудие собственной смерти. Элфи в полной мере прочувствовала это, вжавшись в пол и глядя, как стрелы вонзаются в миллиметрах от своих целей. Она постаралась взять себя в руки стала протискивать себя, и Артемиса заодно, через узкий проход. Было настолько тесно, что рифленая сталь впивалась им в щеки.
Четырехфутовые стрелы пролетали по фюзеляжу, слегка сотрясая самолет и глубоко вонзаясь в обивку сидений. Одна из них даже пригвоздила Элфи к креслу, задев ее эполет.
— Д’Арвит, — рявкнула она, выдергивая стрелу из костюма.
— Огонь! — раздалась еще одна команда, и в следующее мгновение воздух наполнился свистом.
«Похоже на птиц», — пронеслось в голове у Элфи.
Но это были не птицы. Это был второй залп. Стрелы атаковали самолет, врезаясь в солнечные панели и разбивая их; одна даже насквозь прошла через два иллюминатора. Самолет накренился в сторону, на правое крыло.
— Огонь! — в очередной раз прозвучал приказ.
Но на этот раз Элфи не услышала свист. Вместо этого послышался резкий треск.
Элфи поддалась любопытству, вскарабкавшись на помятую дверь и выглянув в иллюминатор. Джульетта зажигала стрелы китайских воинов.
«А», — поняла Элфи. «Это она имела в виду под словом „огонь“».
Беллико протиснулась в сарай и осталась довольна, увидев, что самолет накренился. Память ее «хозяина» заверяла ее, что самолет этот действительно летал по небу, используя энергию солнца для запуска двигателей, но Беллико не могла в это поверить. Быть может, мечты этого человека ворвались в память, и поэтому всякие фантазии и вымыслы кажутся ей правдой?
«Чем раньше я покину это тело, тем лучше», — подумала она.
Она взяла факел из груды сена и зажгла его, используя зажигалку, взятую из кармана девчонки.
«Тем не менее, эта зажигалка ведь реальна», — подумала Беллико. «И ее конструкция недалеко ушла от обыкновенного огнива».
Соломенный факел не будет гореть долго, но этого вполне хватит, чтобы поджечь стрелы ее воинов. Она прошлась по рядам, дотрагиваясь факелом до наконечников стрел, обмоченных топливом из пробитого баллона с керосином.
Вдруг одна из гончих вскинула голову и завыла на луну.
Беллико хотела было поинтересоваться, в чем дело, как вдруг и сама почувствовала.
«Я… я боюсь», — осознала она. «Как я могу страшиться чего-то, если иду к смерти?».
Беллико опустила факел, и пламя обжигало ее пальцы, но до того, как она успела затушить угли, ей показалось, что она заметила нечто знакомое на востоке. Оно пересекало поле. Безошибочно угадывалась форма…
«Нет. Нет, это невозможно…».
— Это?.. — проговорила она, указывая на силуэт. — Неужели это?..
Гончая ухитрилась выпалить один единственный слог, который никогда не смогла бы произнести собака.
— Трооооооолль! — завыла она. — Троооолль!
