От ужаса он не мог произнести ни единого слова, не мог двинуть даже кончиком пальца, и ему стоило огромных усилий, чтобы хотя бы мысленно произнести единственное, что в этот страшный час отыскалось в парализованной памяти. «Не предаждь зверем душу, исповедающуся Тебе! Радосте моя, избави мя от обышедших мя!» — словно выбираясь из вязкой трясины, мысленно выговорил Сергей, и от того усилия, которое потребовалось для молитвы, его бросило в жар.
И тьма замерла. Тени не исчезли, но, казалось, застыли в некотором отдалении. И, главное, мужество вернулось к нему. Он расправил плечи и произнёс очень тихо, но всё-таки вслух:
— Господи, помилуй! Ты еси прибежище мое от скорби обдержащия мя: радосте моя, избави мя от обышедших мя!..
Вокруг как будто посветлело и он вдруг понял, что внизу давно уже царит тишина. Можно было выйти из этого жуткого места! Сергей, дрожа, двинулся в темноте в сторону лестницы, шаря ногами по едва видимому, выщербленному полу, чтобы не оступиться и не упасть, свободной рукой схватился за поручень и, ступенька за ступенькой, стал осторожно спускаться вниз. Его спина холодела от пронзительных, ненавидящих взглядов тех, кто остался на чердаке… Но теперь он непрестанно твердил молитву и они не последовали за ним, хотя он упрямо продолжал прижимать к себе ужасную книгу.
Только выйдя из башни, он перевёл дыхание. В переходах было сравнительно светло. Всюду царила ночная, затаённая тишина. Сергей задумался, что же делать дальше. Теперь, когда их замысел раскрыли, ждать до утра с уничтожением книги было нельзя. Да его могли и не выпустить из замка. Подумав, он отправился в подвал, откуда истопники топили все изразцовые печи, колоннами поднимавшиеся через все этажи. К счастью, он уже достаточно изучил замковые переходы, и ему не стоило большого труда отыскать вход в подвал… Но на двери висел тяжёлый замок. Как видно, летом истопники не работали вовсе. Сергей вздохнул и стал подниматься по узкой лестнице, лихорадочно соображая, куда же теперь ему идти. И тут он вспомнил про кухню. «Уж она-то открыта и летом и зимой!» — подумал он и направился туда пустынными переходами спящего замка.
Как он обрадовался, увидев, что дверь на кухню не заперта! Он осторожно заглянул внутрь… Похоже, здесь не было никого. Стоял тот глухой полуночный час, когда отдыхают даже служители кухни. Он зашёл и огляделся в поисках какого-нибудь огня. Однако все печи были темны и пусты, и даже золу из них аккуратно вымели и вынесли вон. «Кто бы подумал, что порядок на кухне может довести до отчаяния!» — подумал Сергей, и тут увидел в крайней печи под огромным чаном с водой тлеющие угольки. Наверное, воду сюда залили с вечера, чтобы ранним утром сразу же в ней что-то сварить. По этой же причине, как видно, в печи не загасили огонь.
Он раскрыл дверцу печи пошире, сел возле неё прямо на пол, и принялся вырывать из книги листы и аккуратно раскладывать их вокруг огня. Листы вырывались с трудом и загорались не сразу, но всё-таки постепенно огонь охватывал их. Вскоре кухню наполнил едкий, смрадный дым… Сергей закашлялся и понял, что долго он тут не просидит. Тогда он встал, взял стоявшую рядом кочергу, старательно поворошил голубоватое пламя, сразу загоревшееся сильнее, разорвал книгу на несколько частей и бросил в устье печи. Потом закрыл железную дверцу и отряхнул ладони. Тут он заметил на трубе за котлом железную полоску заслонки. Он выдвинул её до упора, от всего сердца надеясь, что вытяжка в этой печи хорошая, и поспешил убраться восвояси, пока на кухню никто не пришёл.
Ася и Радко вскочили навстречу ему, едва он вошёл.
— Всё в порядке! — улыбнулся Сергей друзьям. — Книги больше нет. Я её сжёг. Можем спокойно спать.
Друзья радостно переглянулись.
— Лиха беда начало! — с облегчением воскликнула Ася, выразив общее настроение.
Всем троим показалось, что теперь, когда ведьма обезоружена, с ней будет справиться легче, и всё будет, наконец, хорошо. Предельное напряжение, не отпускавшее их весь день, отступило, и они сейчас же почувствовали, как на них свинцовой тяжестью навалилась усталость.
— Ты отдыхай, — предложил Радко Сергею, — а я провожу Асю и пойду в город, к себе домой.
— А тебя выпустят ночью из замка? — спросила Ася.
— У меня сегодня брат в карауле, он выпустит! — сонно улыбнулся молодой человек.
И они расстались, совершенно измотанные, но в замечательном настроении.
А между тем далеко не всё было в порядке…
Ася проснулась оттого, что кто-то над её головой, судя по звуку, бил посуду. Потом она услышала, что из-за двери доносится тихий безутешный плач. Девочка вскочила, торопливо оделась и выглянула за наружу.
На полу, притулившись к дубовому косяку, сидела Сташа и горько рыдала.
— Сташа! Что с тобой?! Что случилось?! — наклонилась к ней Ася.
Та подняла на неё заплаканное несчастное лицо и запричитала тоненьким голоском:
— Что за день такой злополучный?! Сначала ты мне не открыла, потом… завтрак был ужасно невкусный, еле съела… Потом Гордана накинулась на меня, совершенно ни за что… Потом — младший повар, когда попросила обед для тебя… Теперь вот ты опять не открываешь, а обед-то стынет! И опять мне влетит!.. — и она снова расплакалась.
— Прости, Сташа, я просто очень крепко спала! Поздно легла, вот и проспала до полудня, прости! — Ася потянула её за руку. — Входи, умойся, успокойся, всё уладится! А кто это там посуду бьёт?
Сташа, всхлипывая, встала, взяла со скамейки поднос с обедом, вошла, поставила его на стол и, прислушиваясь, подняла к потолку опухшие глаза.
— Неужели первая горничная княгини?! — с недоумением спросила она саму себя. — Она такая сдержанная… Быть не может!
Внезапно со двора донеслись резкие крики. Ася выглянула в окно. Внизу разгорелось настоящее сражение, сразу несколько человек бились на мечах и, судя по их возгласам, не на жизнь, а на смерть.
— Что происходит?! — изумилась она.
— Что-то ужасное! — откликнулась Сташа. — Все как с цепи сорвались! Злые! Кидаются друг на друга ни за что, ни про что!.. Ох… — она вдруг побледнела и опустилась на стул.
— Что с тобой?! — не на шутку испугалась Ася.
— Голова закружилась… И мутит… Можно я пойду к себе, прилягу?
— А ты не хочешь прилечь прямо здесь? — предложила Ася, но служанка только испуганно замотала головой. — Нет?.. Ну, тогда я провожу тебя! Положи мне руку на плечо!
Сташина комнатка располагалась неподалёку, на первом этаже Светлой башни, и они дошли туда без особого труда.
— Лежи и не вставай, скажешь, если что, что это я велела тебе, — ласково наказала Ася, накрывая стёганым одеялом стонущую девушку. — Я зайду к тебе попозже. Отдыхай!
Сташа облегчённо вздохнула и сейчас же забылась сном. Ася вышла и тихонько прикрыла дверь. Потом прислушалась. Во дворе по-прежнему дрались на мечах, а из соседнего перехода доносилась чья-то ругань. Всё это очень ей не понравилось. Она поспешила к Сергею. Его дверь была заперта. Скорее всего, он ещё не проснулся. Девочка решила его не будить и пошла к Ивилике.
Здесь тоже творилось нечто необычайное. Стража на месте не оказалось вообще, дверь в приёмную была распахнута настежь. Оттуда доносились грохот и вой. Ася заглянула внутрь — и застыла на месте. Гордана, высокомерная сдержанная Гордана, визжа, вцепилась в волосы Ядиги и трясла её голову, что было сил. Ядига выла низким, каким-то утробным голосом, и, одной рукой ухватившись за воротник соперницы, другой пыталась расцарапать её лицо. Из открытой двери спальни за ними округлившимися от ужаса глазами наблюдала княжна, онемевшая и бледная как полотно.
— Прекратите сейчас же! — закричала Ася. — Именем Олдана!
Как ни странно, но имя князя подействовало. Обе фурии застыли, остекленевшими от ненависти глазами глядя на Асю. Но ни одна из них не ослабила своей хватки.
— Разойдитесь не медля! — приказала Ася так властно, как будто делала это всю жизнь. — Иначе ответите перед князем!
Женщины, не глядя одна на другую, опустили руки и, приглаживая волосы и порванную одежду, разошлись в разные углы приёмной.
Тут Ивилика очнулась от шока:
— Я вам этого не забуду, — закричала она: — Бесстыжие бабы! Драку при мне учинить! Обе — в свои комнаты под арест, прямо сейчас!
Женщин как ветром сдуло. Княжна с раздражением посмотрела на Асю:
— А тебя где носило? Освоилась у меня в замке, да?!
— Госпожа Ивилика, прости, я проспала, — как можно почтительнее промолвила Ася. — Я прибежала к тебе, как только встала! Даже не ела ещё.
— Ну, ты немногое потеряла, — проворчала княжна и со стоном присела на кресло. — Завтрак сегодня был просто омерзительный! Меня до сих пор тошнит… А, Сергей! Позволяю, заходи! Будешь меня охранять, а то мой страж после завтрака начал рыдать прямо под дверью, а другие, вон, как ненормальные дерутся внизу! Может быть, у нас начался мор безумия?
