Но ткани были предоставлены — и ткани отличные… просто глаза разбегаются.
Портной понимающе улыбнулся:
— Позвольте вам помочь? — Миль кивнула, и он, отставив в сторонку саквояж, соединил перед собой ладони и попросил: — Будьте любезны повернуться… ещё разок… Так-с, ну, оч-чень хорошо. Предпочитаете лёгкие ткани? Во-от этот цвет, я думаю. А? — он откинул в сторону край ткани с рулона, приложил его к плечу Миль и продолжил ворковать: — Да, несомненно, глазки сразу заиграют, и ваши чудные волосы будут так замечательно оттенены… Как вам, нравится? Вырез при вашей шейке сделаем вот такой формы… И к этому цвету — вон то колье. Или хотите кулончик? Ушки у вас не проколоты? Жаль, жаль… Что ж… Причёску украсим этой диадемкой… И тогда на платье — вот это шитьё…
Миль покорно поворачивалась влево и вправо, поднимала и опускала руки, кивала и отказывалась… И даже не заметила, как на манекене возник набросок длинного, в пол, бального платья, обрёл форму… блеск… В какой-то момент портной махнул рукой, отпуская её, и сел за машинку. Осторожно попятившись, Миль скрылась в спальне, оттуда перебралась в ванную… потом к туалетному столику… Где-то между сушкой волос и расчёсыванием она уловила присутствие деда, а когда выглянула в гостиную, то Павел Дмитриевич как раз складывал свой инструмент в саквояж, рядом стоял одетый по-домашнему Ксанд и душевно благодарил его.
Портной довольно улыбался и благосклонно кивал. Платье висело на манекене… Миль ахнула. Это было действительно Бальное Платье… И ведь сшитое практически без примерок! Миль откуда-то знала, что оно придётся ей впору, никакие перекосы и дефекты просто невозможны!
Мужчины обернулись.
— А вот и барышня! — Павел Дмитриевич опять сложил ладони вместе. — Что ж, желаете примерить?
Надпись проплыла между ним и «барышней»:
" Очень желаю — но боюсь примять или испачкать. Что-то мне подсказывает, что этот шедевр нет нужды примерять — его следует сразу надевать и отправляться на бал. Спасибо! Вы кудесник!»
Портной прочёл — и расцвёл, лысинка при поклоне засияла ярче:
— Радость клиентки — лучшая благодарность мастеру! А теперь позвольте откланяться.
— Жду вас на бал, Павел Дмитриевич.
Закрыв за ним дверь, Ксанд, заложив руки за спину, обошёл манекен с платьем, повернулся к внучке и осведомился:
— Ну-с? А меня поблагодарят? Или не угодил?
Показалось или в его голосе тень вины? Миль насторожилась.
Пожала плечами и ответила, высветив надпись на зеркале:
" Спасибо. И за прекрасное платье. И за целых три приглашения на бал», — не утерпела, чтобы не съехидничать.
— Всего три? — удивился Ксанд. — Я вообще-то просил передать его каждого, кто тебя встретит. Письменного ты, надо думать, не прочла?
Миль развела ладошками, растягивая между ними ответ:
" А надо было?»
Ксанд повёл рукой в сторону кресел:
— Давай присядем. Я отлично знаю, девочка, что ты не любишь балы, но я просто вынужден обеспечивать твоё присутствие на них. Если ты ещё не догадалась, то поясню, почему: все кланы, заинтересованные в том, чтобы ты принадлежала им, расценивают тебя как возможную невесту и надеются, что ты выберешь кого-то из их сыновей — это только одна из причин. Вторая — твои родные хотят видеть, что ты живёшь в подходящих условиях, которые я и стараюсь тебе обеспечивать. И они очень надеются, что рано или поздно я не сумею этого сделать.
«Ну, до сих пор ты неплохо справлялся, не так ли?» — когда Миль не озорничала, слова появлялись прямо перед собеседником.
Ксанд улыбнулся, изобразил полупоклон:
— Благодарю. Надеюсь, это так.
" А я надеюсь, что всё так и останется.»
— Кланы Аххар и Грай не раз настаивали, чтобы ты пожила у них на каникулах.
Миль подскочила в кресле:
" Никуда не хочу! — строчки прямо-таки пламенели. — Я что — мячик, перекидывать меня туда-сюда?! Только-только всё как-то утряслось.»
Лицо её вдруг скривилось:
" Я с дядей хочу… ну сколько можно…» — надпись дёргалась, мигала.
Ксанд успокаивающе поднял руки:
— Тихо, девочка, тихо. Я так и объяснил — и целители меня поддержали. Я напомнил твоим родственникам, что обещал не препятствовать им навещать тебя или приглашать погостить. От приглашений ты, как я понимаю, отказываешься? Ну вот, а навещать тебя они могут сколько угодно… что они и делают.
Миль покачала головой:
" Надо было сразу мне всё объяснить, Ксанд. Я бы не стала…»
Она смешалась, не зная, как продолжить.
— Не стала бы отлынивать от встреч с любящими родственниками? — с улыбкой подсказал Ксанд. — Забудь. Договоримся, что отныне ты этого делать не станешь — и всё.
" Не стану», — мрачно пообещала Миль.
— Вот и зам-ме-чат-тельно… — задумчиво протянул Ксанд, глядя на новое платье, покусал губу…
Миль склонила голову набок — определённо это было ещё не всё.
Почувствовав, что за ним наблюдают, Ксанд поднял взгляд на девочку и несколько
секунд смотрел ей в глаза, что-то обдумывая. Наконец решился:
— Ты помнишь, что у тебя ещё один дед?
Миль кивнула.
— С тех пор, как ты появилась в этом городе и попала в поле моего зрения, я чувствую, что к тебе проявляет интерес кто-то ещё. Но этот «кто-то» хорошо прятался от моего внимания. Очень хорошо, должен признать. Я думал, что… после… смерти Марийсы… он от тебя отстанет, но этого не произошло. Скажи, ты ничего такого не замечала, живя с
бабушкой?
Миль качнула головой вбок.
«Только твоё внимание».
Ксанд улыбнулся:
— Моё? Это вряд ли. Я не приближался к вам до той встречи на выставке. Ни лично, ни опосредованно.
Брови у Миль поползли вверх, на лице отразилось недоверие.
— Могу поклясться, Миль.
Она уже знала, что он может это сделать — и клятве придётся поверить, так как его клятва не оставит ему возможности солгать и остаться невредимым. Это вам не «честное пионерское».
Значит, не врёт. Он вообще не унизился бы до вранья, это уж она так, от растерянности… Но ведь были же те, в тёмных одеждах, были и чёрные щупальца намерений, и следящие заклинания, как становится ясно теперь.
«А бабушка думала, что это ты… твои посланцы и слежка… Давно, ещё когда я маленькая заболела, бредила… приходили и спрашивали. Бабушка их прогоняла, они возвращались и опять спрашивали о чём-то, непонятно.»
— Вот уроды! — Ксанд пристукнул кулаком по подлокотнику. — Ты ответила?!
«Нет. Я же не могла.»
— А они об этом не знали, — констатировал он. — Я натыкался на остатки их заклинаний… время от времени… И Мари, я чуял, нервничала…
" А если не ты — то кто это был?»
Ксанд медленно поднял на неё взгляд.
Миль вдруг поняла и прикрыла рот ладонью. Ксанд подтвердил:
— Твой дед. Горигор-хиз-Грай.
Миль долго «молчала», потом спросила:
" А зачем он это делал?»
— Делает, — поправил Ксанд. — Его интерес не стал меньше. Более того — он запросил Визу на посещение своей внучки. Я желал бы ему отказать. Но я ведь дал слово. Короче, завтра он приезжает. Я хотел, чтобы ты была в курсе.
Миль кивнула:
«Спасибо. Но ты не ответил — зачем он это делает? Он может забрать меня?»
Ксанд приподнял бровь:
— Мог бы. Если бы не было других прямых родственников.
«Тебя и Юрия?» — уточнила Миль.
— Юрия. Я лишь его отец. Юридически я могу быть твоим опекуном. Но Юрик — твой родной дядя по крови. А Гор — отец твоей матери и после Юрки тебе ближе всех.
Миль поёжилась:
" Как-то не хочется это признавать. И ты опять не ответил.»
— Почему же не ответить… Выявив, кто так настойчиво тобой интересуется, я, в свою очередь, навёл справки о Горигоре. И выяснилась одна любопытная вещь… — Ксанд улыбнулся криво и невесело и взглянул на девочку. — Как тебе известно, он женат. И дети у него есть. Но все его дети от того брака — нормальны. А он, хотя и пришёл со стороны, претендует ни много ни мало — на пост Главы Клана. И вот, чтобы подтвердить, что не его вина в рождении бездарных детей, и сменить жену, ему нужен хотя бы один одарённый потомок, каковым ты и являешься.
«Похоже, Бог-то всё-таки есть,» — не удержалась от замечания Миль.
Ксанд, прочтя, хмыкнул. Поднялся:
— Ну, если тебя это утешает, можешь позлорадствовать.
Он уже взялся за дверную ручку, но полотно двери пересекла надпись:
" А могу я вообще отказаться выходить замуж — чтобы отстали?»
— Можешь, — ответил Ксанд. — Когда вырастешь. Или можешь выйти замуж формально — уже сейчас. Тогда все заботы о тебе лягут на твоего мужа или его родню, если он окажется слишком молод. А фактически станешь женой по достижении совершеннолетия — либо разведёшься. Но там уже есть другие нюансы…
У Миль голова пошла кругом.
" Чего-чего? — возмутилась она… и тут же сдержалась. Ксанд ведь не из прихоти это говорит. — И что, больше никакого выхода у меня нет?»
Ксанд постоял, посмотрел на неё с сочувствием.
