– С днем рождения, Рон, – сказал он, едва те ушли. – Получи подарочек.
Он швырнул сверток Рону на кровать, в дополнение к небольшой стопке, которую, как предположил Гарри, ночью принесли эльфы.
– Угу, – сонно буркнул Рон и начал разрывать обертку. Гарри встал и полез в сундук за Картой Мародера; он каждый раз ее прятал. Перевернув полсундука, он извлек ее из-под свернутых носков, в которых хранил зелье удачи, фортуну фортунатум. Гарри отнес карту в кровать, постучал по ней и тихо, чтобы не услышал Невилль, как раз проходивший мимо изножья его кровати, пробормотал:
– Торжественно клянусь, что не замышляю ничего хорошего.
– Красивые, Гарри! – восторженно крикнул Рон, размахивая новыми квидишными перчатками.
– Не стоит благодарности, – рассеянно отозвался Гарри, внимательно осматривая спальню «Слизерина». – Эй… кажется, его нет в постели…
Рон не ответил; он был слишком занят подарками и все время восхищенно ахал.
– Отличный улов в этом году! – провозгласил он, поднимая над головой тяжелые золотые часы с непонятными символами по краю и крохотными движущимися звездочками вместо стрелок. – Видишь, что мама с папой подарили? Пожалуй, надо устроить совершеннолетие и на следующий год тоже…
– Правильно, – пробормотал Гарри, удостоив часы мимолетного взгляда, и снова уставился на карту. Где же Малфой? Он не завтракает в Большом зале… его нет у Злея, который восседает в своем кабинете… нет ни в одном из туалетов и в больнице…
– Хочешь? – невнятно промычал Рон, протягивая Гарри коробку шоколадных котлокексов.
– Нет, спасибо, – Гарри поднял глаза. – Малфой опять пропал!
– Никак не мог, – помотал головой Рон, засунул в рот второй котлокекс, вылез из кровати и начал одеваться. – Давай-ка, поторопись, а то тебе придется аппарировать на пустой желудок… впрочем, может, так легче…
Рон задумчиво уставился на коробку со сладостями, пожал плечами и сунул в рот третий котлокекс.
Гарри постучал по карте волшебной палочкой со словами: «Проделка удалась», хотя это было совсем не так, и оделся, не переставая напряженно размышлять. Есть же объяснение странным исчезновениям Малфоя, только, увы, он совершенно не представлял, какое. Конечно, проще всего было бы проследить за ним, но даже с плащом-невидимкой это практически невыполнимо; у него уроки, тренировки, домашние задания, аппарирование. А если что-то пропустить, его отсутствие обязательно заметят.
– Готов? – спросил он Рона.
На полпути к двери Гарри понял, что Рон даже не пошевелился. Он стоял, опираясь на стойку балдахина, и странно расфокусированным взглядом смотрел в залитое дождем окно.
– Рон? Завтрак.
– Я не голоден.
Гарри удивленно уставился на него. – Ты же только что говорил…? – Ладно, я спущусь с тобой, – вздохнул Рон, – но есть не буду.
Гарри подозрительно посмотрел на друга.
– Сожрал полкоробки котлокексов?
– Не в том дело, – Рон опять вздохнул. – Ты… ты не поймешь.
– Где уж мне, – ответил порядком заинтригованный Гарри и направился к двери.
– Гарри! – внезапно позвал Рон.
– Что?
– Я не могу этого стерпеть!
– Стерпеть чего? – Гарри начал волноваться. Рон был бледен и выглядел так, словно его сейчас вырвет.
– Не могу перестать думать о ней! – хрипло выдавил Рон.
Гарри в ужасе на него воззрился. Он такого не ожидал и не хотел этого слушать. Они, конечно, друзья, но если Рон начнет называть Лаванду «Лав-Лав», придется провести черту.
– Это же не мешает завтракать, – сказал Гарри, чтобы придать происходящему толику здравого смысла.
– Она не знает о моем существовании, – с отчаянным жестом вымолвил Рон.
– Знает, и еще как, – потрясенно возразил Гарри. – Она все время с тобой целуется, забыл?
Рон моргнул. – Ты о ком?
– А ты о ком? – спросил Гарри. Ему все больше казалось, что они оба сошли с ума. – О Ромильде Вейн, – прошептал Рон, и его лицо осветилось, словно от яркого солнца.
Минуту-другую они молча смотрели друг на друга. Потом Гарри сказал:
– Это шутка, да? Ты шутишь.
– Гарри, кажется… я люблю ее, – признался Рон сдавленным голосом.
– Очень хорошо, – Гарри подошел к Рону и внимательней заглянул в его остекленевшие глаза и обескровленное лицо. – Отлично… скажи это еще раз серьезно.
– Я люблю ее, – чуть слышно повторил Рон. – Ты видел, какие у нее волосы, черные, блестящие, шелковистые… а глаза? Большие черные глаза? А…
– Ужасно смешно и все прочее, – нетерпеливо перебил Гарри, – только шутка затянулась. Хватит.
Он успел сделать пару шагов к двери, но вдруг получил мощный удар по правому уху. Пошатнувшись, он оглянулся. Рон, с искаженным от ярости лицом, снова отводил кулак назад, готовясь ударить еще раз.
Реакция Гарри была инстинктивной; палочка будто сама вылетела из кармана, а в мозгу прозвучало заклинание:
– Левикорпус!
Рон закричал. Его вздернуло за пятку; он беспомощно болтался в воздухе вверх ногами, роба свисала вниз.
– За что? – возмущенно взревел Гарри.
– Ты оскорбил ее! Назвал это шуткой! – завопил Рон. Кровь приливала к его лицу, и оно медленно багровело.
– Сумасшествие какое-то! – воскликнул Гарри. – Что на тебя нашло?
Тут он увидел на кровати Рона открытую коробку, и его словно тролль по голове треснул.
– Откуда ты взял котлокексы?!
– Это подарок на день рождения! – выкрикнул Рон, пытаясь освободиться и медленно бултыхаясь в воздухе. – Я тебе предлагал, не помнишь?
– Ты подобрал их с пола?
– Они упали с моей кровати, ясно? Отпусти!
– Они не с кровати упали, балда, не понимаешь, что ли? Это же моя коробка, я вынул из сундука, когда искал карту. Мне Ромильда подарила на Рождество! Они же напичканы любовным зельем!
Из всего этого Рон услышал только одно слово.
– Ромильда? – пролепетал он. – Ты сказал «Ромильда»? Гарри… ты ее знаешь? А меня можешь познакомить?
Лицо болтающегося в воздухе Рона озарилось безумной надеждой. Гарри смотрел на него, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Какая-то его часть – ближайшая к пульсирующему от боли уху – ужасно хотела спустить Рона вниз и посмотреть, что он будет творить, пока не выветрится зелье… но, с другой стороны, они друзья, Рон был не в себе, когда напал на него… Гарри подумал, что, позволив Рону объявить о вечной любви Ромильде Вейн, заслужил бы второй удар по уху.
– Конечно, познакомлю, – пообещал он, лихорадочно размышляя. – Я сейчас спущу тебя вниз, хорошо?
Он с грохотом опустил Рона на пол (все-таки ухо болело очень сильно), но Рон моментально вскочил на ноги, улыбаясь во весь рот.
– Она в кабинете Дивангарда, – уверенно сказал Гарри и пошел к двери.
– Зачем? – встревоженно спросил Рон, торопясь за ним.
– У нее… дополнительные занятия по зельеделию, – на ходу сочинил Гарри.
– Может, я тоже с ней позанимаюсь? – мечтательно произнес Рон.
– Отличная мысль, – похвалил Гарри.
У дыры за портретом их ждало непредвиденное осложнение в лице Лаванды.
– Опаздываешь, Вон-Вон, – надула губки она. – У меня для тебя пода…
– Оставь меня в покое, – нетерпеливо отмахнулся Рон. – Гарри сейчас познакомит меня с Ромильдой Вейн.
Ничего ей больше не сказав, Рон пролез в дыру за портретом. Гарри с извиняющимся видом посмотрел на Лаванду, но той, видно, показалось, что он над ней просто потешается, настолько оскорбленным было ее лицо. Потом портрет Толстой Тети захлопнулся.
Гарри опасался, как бы Дивангард не ушел завтракать, но тот открыл дверь после первого же стука. На нем был зеленый бархатный халат и подходящий ночной колпак. Он сонно похлопал глазами и промямлил:
– Гарри... ты так рано… по субботам я обычно сплю поздно…
– Профессор, мне ужасно жаль вас беспокоить, – как можно тише сказал Гарри, сдерживая Рона, который приподнимался на цыпочках и пытался заглянуть за Дивангарда, в комнату, – но мой друг Рон по ошибке проглотил любовное зелье. Вы не можете приготовить противоядие? Я бы отвел его к мадам Помфри, но нам не разрешают держать товары из «Удивительных ультрафокусов Уэсли» и… ну, вы понимаете… расспросы…
– Но ты и сам мог бы приготовить лекарство. Ты же опытный зельедел, – проговорил Дивангард.
– Э-м-м, – замычал Гарри. Рон толкал его локтем под ребра, пытаясь прорваться в комнату, и это немного отвлекало от разговора. – Видите ли, сэр… я никогда не делал противоядия к любовному зелью… пока я все приготовлю, Рон может что-нибудь натворить…
Словно в подтверждение его слов, Рон простонал:
– Я не вижу ее, Гарри… он что, ее прячет?
– А зелье случайно не просрочено? – Дивангард поглядел на Рона уже с профессиональным интересом. – Бывает, со временем они становятся крепче.
– Это бы многое объяснило, – задыхаясь, проговорил Гарри. Ему приходилось буквально бороться с Роном, чтобы тот не сшиб Дивангарда с ног. – У него сегодня день рождения, профессор, – добавил он умоляюще.
