– Ладно, входите, – сдался Дивангард. – Все необходимое у меня в сумке, противоядие не сложное…
Рон влетел в дверь жарко натопленного, заставленного вещами кабинета, споткнулся об украшенную кисточками низенькую скамеечку, с трудом удержался на ногах, схватив Гарри за шею, и пробормотал:
– Она этого не видела, нет?
– Она еще не пришла, – сказал Гарри, глядя на Дивангарда. Тот открыл набор для приготовления зелий и принялся насыпать по щепотке того-сего в маленький хрустальный флакончик.
– Это хорошо, – горячечно произнес Рон. – Как я выгляжу?
– Фантастически, – невозмутимо заверил Дивангард, протягивая Рону стакан с прозрачной жидкостью. – Выпей, это тонизирующее, укрепляет нервы… поможет успокоиться перед ее приходом, ну, сам понимаешь.
– Здорово, – обрадовался Рон и шумно проглотил противоядие.
Гарри и Дивангард внимательно наблюдали за ним. Мгновение Рон, сияя, смотрел на них; затем улыбка очень медленно сошла с его лица, уступив месту крайнему ужасу.
– Что, опомнился? – усмехнулся Гарри. Дивангард хихикнул. – Спасибо огромное, профессор.
– Не за что, мой мальчик, не за что, – отозвался Диванград. Рон с отчаянным видом рухнул в ближайшее кресло, а Дивангард поспешил к столику, заставленному напитками, со словами: – Ему надо что-нибудь выпить для поднятия настроения. Так, у меня есть усладэль, вино… последняя бутылка меда, настоянного в дубовых бочках… х-м-м… хотел подарить Думбльдору на Рождество… а, ладно… – Дивангард пожал плечами, – он не знает и не обидится! Почему бы нам не открыть ее и не отпраздновать день рождения мистера Уэсли? Ничто так не облегчает страданий неразделенной любви, как изысканное вино…
Он закурлыкал от смеха, и Гарри присоединился к нему. Со времени неудачной попытки добыть истинное воспоминание они впервые снова оказались практически с глазу на глаз. Если хорошее настроение учителя сохранится… если они выпьют достаточное количество дубового меда…
– Прошу, прошу, – Дивангард протянул Гарри и Рону бокалы, а после поднял свой. – Что ж, поздравляю, Ральф…
– Рон, – шепнул Гарри.
Тот, казалось, даже не слышал тоста, быстро опрокинул бокал и проглотил вино.
Через секунду, через один удар сердца, Гарри осознал, что случилось нечто ужасное, но Дивангард пока еще ничего не понял.
– …будь здоров и…
– Рон!
Рон выронил бокал, полупривстал с кресла – и рухнул, конвульсивно дергая конечностями. Изо рта потекла пена, глаза вылезли из орбит.
– Профессор! – заорал Гарри. – Сделайте что-нибудь!
Но Дивангарда словно парализовало. Рон содрогался, давился; его кожа быстро синела.
– Что… но… – лепетал Дивангард.
Гарри перескочил через низенький столик, метнулся к набору для приготовления зелий и принялся выхватывать разные банки и мешочки. Рон издавал ужасные клокочущие звуки. Наконец Гарри нашел то, что нужно – сморщенный, похожий на человеческую почку камень, который Дивангард забрал у него на зельеделии.
Он бросился к Рону, насильно раскрыл ему рот и сунул туда безоар. Рон чудовищно содрогнулся и прерывисто выдохнул, потом его тело обмякло и замерло в неподвижности.
– Короче, в целом, не самый удачный день рождения, – констатировал Фред.
Наступил вечер; в палате царила тишина, окна были зашторены, лампы зажжены. Рон лежал здесь один, рядом сидели Гарри, Гермиона и Джинни. Они весь день простояли за двойными дверями больничного крыла, заглядывая внутрь, когда кто-то входил или выходил. Только в восемь вечера мадам Помфри разрешила им войти. Через десять минут появились Фред и Джордж.
– Да уж, не так мы себе представляли вручение подарков, – хмуро произнес Джордж. Он положил на прикроватный столик большой сверток в подарочной упаковке и сел рядом с Джинни.
– Точно, в нашем воображении он был в сознании, – сказал Фред.
– Гуляли мы по Хогсмеду, собирались его удивить… – продолжал Джордж.
– Вы были в Хогсмеде? – подняв глаза, спросила Джинни.
– Мы подумывали купить хохмазин Зонко, – печально пояснил Фред. – Открыть хогсмедское отделение. Только много ли проку, если вас, дураков, не будут туда пускать… кому тогда продавать товар… впрочем, ладно, сейчас не об этом.
Он придвинул стул, сел возле Гарри и посмотрел в бледное лицо Рона.
– Как, значит, это случилось?
Гарри повторил историю, которую рассказывал уже раз сто – Думбльдору, Макгонаголл, мадам Помфри, Гермионе, Джинни.
– …и тогда я сунул ему в горло безоар, он задышал посвободней, Дивангард бросился за помощью, прибежали Макгонаголл и мадам Помфри и отнесли Рона сюда. Они считают, он поправится. Мадам Пофмри говорит, он пролежит здесь неделю или около того, будет принимать сироп сострадалика…
– Повезло еще, что ты сообразил насчет безоара, – тихо сказал Джордж.
– Повезло, что он вообще там нашелся, – отозвался Гарри, который холодел всякий раз, когда думал о том, что могло случиться, если б этого камешка под рукой не оказалось.
Гермиона, которая целый день была на редкость молчалива, почти неслышно всхлипнула. Утром она, совершенно побелевшая, примчалась к дверям больницы и потребовала у Гарри отчета о случившемся, но потом практически не принимала участия в горячих спорах об отравлении, которые вели Гарри и Джинни. Она просто стояла рядом, испуганно сжав зубы, пока наконец их не пропустили к больному.
– Мама с папой знают? – спросил Фред у Джинни.
– Они тут уже были, примерно час назад… они сейчас в кабинете у Думбльдора и скоро вернутся…
Рон что-то пробормотал во сне. Все замолчали и посмотрели на него.
– Значит, яд был в вине? – тихо проговорил Фред.
– Да, – с готовностью подтвердил Гарри; он не мог вообразить ничего другого и был рад возможности еще раз все обсудить. – Дивангард разлил его по бокалам…
– А он не мог незаметно от тебя что-нибудь подсыпать?
– Мог, – сказал Гарри, – но только зачем?
– Понятия не имею, – Фред нахмурился. – Вам не кажется, что он случайно перепутал бокалы? А целил в тебя?
– Зачем Дивангарду травить Гарри? – удивилась Джинни.
– Не знаю, – сказал Фред, – по идее, куча народу должна мечтать его извести. Он же Избранный и все такое прочее.
– Думаешь, Дивангард – Упивающийся Смертью? – спросила Джинни.
– Не исключено, – мрачно ответил Фред.
– Он мог действовать под проклятием подвластия, – произнес Джордж.
– А еще он мог быть не при чем, – сказала Джинни. – Яд могли налить в бутылку, и тогда он предназначался для самого Дивангарда.
– Кому нужно убивать Дивангарда?
– Думбльдор считает, что Вольдеморт сам хотел заполучить Дивангарда, – вмешался Гарри. – До «Хогварца» Дивангард целый год скрывался. Вероятно, что… – он подумал о таинственном испорченном воспоминании, – Вольдеморт хочет его убрать, чтобы он не принес пользы Думбльдору.
– Но ты говорил, что Дивангард хотел подарить эту бутылку Думбльдору на Рождество, – напомнила Джинни. – Значит, предполагаемой жертвой мог быть и Думбльдор.
– В таком случае отравитель не слишком хорошо знал Дивангарда, – сказала Гермиона. Она заговорила впервые за несколько часов, и ее голос звучал, как при сильной простуде. – Иначе сообразил бы, что вкусненькое он прибережет для себя.
– Ер-мо-на, – неожиданно простонал Рон.
Все притихли, устремив на него тревожные взгляды, но Рон пролепетал нечто неразборчивое и захрапел.
Внезапно распахнулась дверь, и все вздрогнули от испуга. В палату широченными шагами ворвался Огрид с арбалетом в руках и капельками дождя в волосах, в развевающейся медвежьей шубе. За ним оставались огромные, размером с дельфина, грязные следы.
– Весь день в лесу! – задыхаясь, выпалил он. – Арагогу похужело, я ему сказки читал… только-только пришел на ужин, а профессор Спаржелла мне все и рассказала!... Как Рон?
– Ничего, – сказал Гарри. – Поправится.
– Не больше шести посетителей за раз! – воскликнула мадам Помфри, выбегая из своего кабинета.
– С Огридом нас как раз шесть, – заметил Джордж.
– А-а… да… – проворчала мадам Помфри. Видимо, из-за необъятных размеров Огрида она посчитала его сразу за нескольких человек и теперь, чтобы скрыть замешательство, выхватила волшебную палочку и принялась торопливо удалять мокрые следы.
– Прямо поверить не могу, – хрипло проговорил Огрид, глядя на Рона и мотая большой косматой головой. – Не верю и все тут… смотрите… лежит… кому вдруг понадобилось его травить?
– Именно это мы и обсуждаем, – сказал Гарри. – Непонятно.
– Может, на гриффиндорскую команду кто-то зло затаил? – обеспокоенно предположил Огрид. – Сначала Кэтти, теперь Рон..
– Команду? – удивился Джордж. – Да кому это в голову взбредет?
