– Хозяин приказал регулярно докладывать о том, чем занимается младший Малфой, и Шкверчок пришел сообщить…
Хлоп.
Рядом со Шкверчком возник Добби в съехавшем набекрень стеганом чехле для чайника.
– Добби тоже помогал Гарри Поттеру! – пискливо вскричал он, обиженно покосившись на второго эльфа. – А Шкверчок обязан предупреждать Добби, когда отправляется к Гарри Поттеру, чтобы рапортовать вместе!
– Что это? – спросила Гермиона, донельзя потрясенная неожиданным нашествием эльфов. – Гарри, в чем дело?
Гарри нерешительно молчал: он не говорил Гермионе, что поручил Шкверчку и Добби наблюдение за Малфоем, но знал, что домовые эльфы для нее – больной вопрос.
– Они… следят за Малфоем по моему поручению, – признался он наконец.
– Днем и ночью, – прокаркал Шкверчок.
– Добби не спал целую неделю, Гарри Поттер! – гордо сообщил Добби и слегка пошатнулся.
Гермиона пришла в возмущение.
– Ты не спал, Добби? Гарри, ты ведь не мог приказать, чтобы…
– Конечно, нет, – поспешил заверить Гарри. – Добби, спать можно, понял? Но вы хоть что-нибудь выяснили? – быстро, пока снова не вмешалась Гермиона, спросил он.
– Господин Малфой ступает благородно, как надлежит персоне его происхождения, – сразу заскрипел Шкверчок. – Чертами он напоминает мою хозяйку, а манерами….
– Драко Малфой – плохой мальчишка! – гневно пропищал Добби. – Плохой мальчишка, который… который…
Он содрогнулся, весь, от кисточки чехольчика до кончиков носков, и ринулся к камину, явно собираясь кинуться в огонь. Гарри, которому такое поведение было не в новинку, схватил эльфа поперек туловища и поднял в воздух. Добби задергался, пытаясь вырваться, потом бессильно обмяк.
– Спасибо, Гарри Поттер, – прерывисто выдохнул он. – Добби пока трудно плохо говорить о бывших хозяевах…
Гарри отпустил его; Добби поправил шляпу-чехольчик и с вызовом обратился к Шкверчку:
– Но Шкверчок все равно должен знать, что Драко Малфой – плохой господин для домового эльфа!
– Да, нам вовсе неинтересно слушать, как ты обожаешь Малфоя, – сказал Гарри Шкверчку. – Поэтому опустим признания в любви и перейдем к тому, чем он занимается.
Шкверчок с негодующим видом снова отвесил поклон и забубнил:
– Господин Малфой ест в Большом зале, спит в спальне, посещает занятия по различным…
– Добби, расскажи ты, – оборвал Гарри. – Он ходил в какое-нибудь недозволенное место?
– Гарри Поттер, сэр, – запищал Добби, в огромных шаровидных глазах которого посверкивали отблески камина, – Добби ни разу не застиг юного Малфоя за нарушением правил, но видно, что он боится получить взыскание. Он постоянно ходит на седьмой этаж с разными другими школьниками, и те сторожат, пока он сидит в…
– В Нужной комнате! – Гарри треснул себя по лбу «Высшим зельеделием». Гермиона и Рон удивленно на него воззрились. – Так вот куда он шляется! Вот где он… занимается своими делишками! Вот почему исчезает с карты – если вдуматься, я никогда не видел там Нужной комнаты!
– Может, Мародеры не знали о ее существовании, – заметил Рон.
– Думаю, это часть ее магических свойств, – сказала Гермиона. – Если нужно, чтобы ее нельзя было увидеть на карте, ее и не видно.
– Добби, а тебе не удалось подсмотреть, чем он там занимается? – с жадным любопытством спросил Гарри.
– Нет, Гарри Поттер, это невозможно, – ответил Добби.
– Глупости, – отрезал Гарри. – Малфой в прошлом году проник в нашу штаб-квартиру, вот и я тоже проберусь туда и подсмотрю за ним, без проблем.
– Сомневаюсь, Гарри, – медленно произнесла Гермиона – Малфой знал, для чего мы пользовались этой комнатой, потому что дура Мариэтта проговорилась. Ему было нужно, чтобы Комната была штаб-квартирой Д.А., и она ею становилась. А ты не знаешь, чем она является для Малфоя, и не знаешь, чего просить.
– Ничего, что-нибудь придумаю, – отмел все возражения Гарри. – Добби, ты молодчина!
– Шкверчок тоже умница, – ласково похвалила Гермиона. Шкверчок, однако, не выразил и тени благодарности, а лишь отвел в сторону громадные, в красных прожилках глаза и скрипуче забубнил в потолок: – Мугродье обращается к Шкверчку, Шкверчок притворится, будто не слышит мугродья…
– Пшел вон, – рыкнул Гарри. Шкверчок, отвесив напоследок низкий поклон, дезаппарировал. – Тебе тоже лучше пойти поспать, Добби.
– Спасибо, Гарри Поттер, сэр! – счастливо пискнул Добби и тоже испарился.
Едва эльфы исчезли, Гарри повернулся к Рону и Гермионе и с жаром спросил:
– Ну, как вам это? Мы знаем, где бывает Малфой! Теперь он у нас в руках!
– Потрясно, – хмуро буркнул Рон, пытаясь промокнуть чернильную кашу, которая еще недавно была почти законченным сочинением. Гермиона подтянула пергамент к себе и стала собирать чернила волшебной палочкой.
– А что это он говорил про «разных других школьников»? – вспомнила Гермиона. – Сколько у Малфоя помощников? По идее, он не должен доверять свой секрет всем и каждому…
– Да, странно, – нахмурился Гарри. – Я слышал, как он говорил Краббе: тебя, мол, мои дела не касаются… и если он рассказывает всем этим… всем этим…
Гарри замолчал и уставился в огонь.
– Какой же я дурак, – тихо проговорил он. – Все совершенно очевидно! В подземелье целый чан этого добра … он мог стащить немного тогда на уроке…
– Что стащить? – не понял Рон.
– Всеэссенцию. На самом первом уроке Дивангард показывал ее нам, и Малфой немного украл… На страже стоят не разные школьники… а Краббе и Гойл, как обычно… да-да, все сходится! – Гарри вскочил и принялся расхаживать перед камином. – Эти болваны сделают для него что угодно, даже если он не объяснит, зачем… но он не хочет, чтобы их видели рядом с Нужной комнатой, вот и заставляет менять облик… те две девчонки, которых я видел с ним, когда он пропустил квидишный матч… Ха! Краббе и Гойл!
– Ты хочешь сказать, – очень тихо произнесла Гермиона, – что та маленькая девочка, которой я починила весы …
– Конечно! – громко воскликнул Гарри, глядя на нее широко распахнутыми глазами. – Конечно! Видимо, Малфой как раз был в Нужной комнате, и она – тьфу, что я говорю! – он уронил весы, чтобы предупредить Малфоя: не выходи, здесь постороние! А девочка, которая уронила жабью икру, помните? Мы все время ходили рядом, сами того не понимая!
– Он превращает Краббе и Гойла в девочек? – грубо хохотнул Рон. – Ну и ну… неудивительно, что в последнее время они такие несчастные… как это они его еще не послали….
– И не пошлют, если видели Смертный знак, – сказал Гарри.
– Хм-м-м… Смертный знак, в существовании которого мы далеко не уверены, – скептически заметила Гермиона. Она свернула в трубочку высохшее сочинение Рона, пока с ним не случилась еще какая-нибудь напасть, и передала Рону.
– Посмoтрите, – уверенно заявил Гарри.
– Посмотрим, – согласилась Гермиона, встала с кресла и потянулась. – Только, Гарри, не сходи с ума раньше времени, мне все-таки кажется, что ты не сможешь попасть в Нужную комнату, не зная, что он там делает. И не забывай, – она вскинула на плечо свой тяжелый рюкзак и очень серьезно поглядела на Гарри, – по уму тебе следовало бы сосредоточиться на воспоминании Дивангарда. Спокойной ночи.
Гарри проводил ее недовольным взглядом и, как только дверь в спальню девочек закрылась, повернулся к Рону:
– Что скажешь?
– Вот бы уметь дезаппарировать, как домовый эльф, – произнес Рон, мечтательно глядя на место, откуда недавно исчез Добби. – Тогда права были бы у меня кармане.
Ночь Гарри провел плохо. Он, как ему показалось, много часов пролежал без сна, гадая, для чего Малфою потребовалась Нужная комната и что он, Гарри, увидит там завтра. Ведь, невзирая на опасения Гермионы, Гарри был уверен: если Малфой смог попасть в штаб-квартиру Д.А., то и он попадет… но куда? Что это может быть? Комната для встреч? Убежище? Хранилище? Мастерская? Мозги Гарри гудели, а его сны, когда он наконец заснул, были обрывочны и неспокойны: Малфой превращался в Дивангарда, тот, в свою очередь, становился Злеем…
Наутро за завтраком Гарри дрожал от нетерпения; он твердо решил потратить свободное время перед защитой от сил зла на то, чтобы попытаться проникнуть в Нужную комнату, и сейчас шепотом рассказывал Рону о своих замыслах. Гермиона нарочно не проявляла к этому никакого интереса, и Гарри сердился, считая, что она могла бы сильно помочь ему, если б только захотела.
– Слушай, – тихо сказал он, наклоняясь вперед и накрывая ладонью свежий номер «Прорицательской», чтобы не дать Гермионе спрятаться за газетой. – Я не забыл про Дивангарда, но не представляю, как выудить у него воспоминание. А пока меня не осенит, почему бы не последить за Малфоем?
– Я же сказала, ты должен уговорить Дивангарда, – ответила Гермиона. – А не перехитрить или околдовать, иначе Думбльдор и сам бы давно это сделал, причем в две секунды. Поэтому тебе надо не толкаться у Нужной комнаты, – она выдернула «Прорицательскую» из-под руки Гарри и развернула ее на первой странице, – а искать Дивангарда и взывать к лучшей стороне его натуры.
