Пересказ А. Н. Печерской
Художник Л. М. Шульгина
© ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2013
* * ** * *
Жизнь Лидии Шульгиной была коротка, ярка и необычайно плодотворна. За 43 года она сделала невероятно много: писала талантливые картины, создавала ни на что не похожие скульптуры, участвовала в выставках в России, Германии, Франции, Израиле и США. Она была лауреатом российских и международных премий, членом Союза художников России, Германии и Международной ассоциации художников. Сейчас многие работы находятся в Третьяковской галерее и в Государственном центре современного искусства (ГЦСИ).
И что особенно важно – она замечательно проиллюстрировала многие детские книги (всего их вышло около 30), в том числе – произведения Б. Заходера, Л. Кэрролла, А. Милна, С. Козлова, И. Пивоваровой.
Многие из этих книг посмертно переизданы.
* * *
Холм, на котором находилась Покапалья, был таким крутым, что жители даже привязывали под хвост курам мешочки. Начнёт курица яйца нести, те сразу и падают в мешочек, а не катятся вниз. Поэтому жители Покапальи вовсе не были такими дураками, как это принято считать. А поговорка «Такой в Покапалье народ: осёл свистит – хозяин ревёт» конечно же была злой шуткой. На самом деле жители Покапальи были люди приветливые и никогда ни с кем не ссорились.
– Хорошо-хорошо… – говорили они. – Вот вернётся Мазино, тогда и услышим, кто ревёт громче – мы или вы!
А Мазино был самым бойким из всей округи. С виду неказистый, но уж до чего хитёр! Когда мальчик родился, он показался таким слабеньким, что мать решила выкупать его в тёплом вине, чтобы придать ему сил. Отец положил в вино раскалённую подкову. Так Мазино воспринял тонкость вина и крепость железа. А после мать положила ему в колыбель скорлупку каштана – её горечь дала Мазино острый ум.
Однажды жители Покапальи ожидали возвращения Мазино. Его не видели с тех пор, как он ушёл в солдаты, и сейчас, наверное, сражался где-то в Африке. А в Покапалье стали происходить весьма странные вещи. Каждый вечер из стада, когда оно возвращалось домой, ведьма Мичиллина похищала скот. Обычно она пряталась в зарослях возле деревни. Дунет ведьма – исчезает корова. Каждый раз, когда после захода солнца крестьяне слышали в зарослях шорох, у них от страха зуб на зуб не попадал. Они так и падали с ног.
Вот как про неё говорили:
Крадёт Мичиллина
Коров из долины.
Кривым глянет глазом –
И падаешь разом!
Чтобы ведьма не смела выйти из зарослей, крестьяне зажигали огромные костры. Но Мичиллина потихоньку приближалась к костру и своим дыханием усыпляла крестьянина, который стерёг коров. Утром тот не находил ни коров, ни волов и начинал горько плакать и колотить себя по голове. Крестьяне рыскали по зарослям, искали следы животных, но находили только клочья волос, шпильки и следы проклятой ведьмы.
Перестали крестьяне выгонять скот на пастбище, ходить в лес, поэтому грибы выросли в лесу огромные, как зонтики: никто их не собирал.
Так продолжалось долгое время. Коровы, запертые в хлеву, отощали – одни рёбра торчали.
Надо сказать, что Мичиллина никогда не воровала скот в других деревнях. Она прекрасно знала, что нигде нет таких смирных людей, как в Покапалье.
И вот каждый вечер бедные крестьяне зажигали на площади огромный костёр, а женщины и дети прятались в домах. Мужчины, стоя у огня, только почёсывали головы. Почёсывали один день, почёсывали другой и наконец решили, что надо попросить помощи у графа.
Граф жил на горе, в замке за каменной стеной.
Однажды утром крестьяне пришли к замку и постучали в ворота. Ворота отворились. Крестьяне вошли во двор и очутились перед замком. Во дворе сидели солдаты, мазали салом усы, чтоб они блестели, и сердито смотрели на крестьян.
В глубине двора в кресле сидел граф с длинной-предлинной бородой. Четыре солдата расчёсывали её четырьмя гребнями.
Самый старый крестьянин набрался храбрости и сказал:
– О сеньор! Мы осмелились прийти к Вам и рассказать о своей беде. Ведьма Мичиллина ворует наш скот! – И старик рассказал графу об их тяжёлой жизни.
Граф молчал.
– Мы осмелились прийти сюда, – продолжал старый крестьянин, – чтобы попросить у Вашей милости помощи. Дайте нам солдат для охраны, и тогда мы сможем выгонять скот на пастбище.
Граф покачал головой:
– Если я пошлю солдат, мне придётся послать с ними и капитана. А если у меня не будет капитана, с кем я стану играть вечером в лото?
Крестьяне упали на колени:
– Смилуйтесь, сеньор граф!
Граф снова покачал головой:
– Я никакой ведьмы не видел, значит, и нет её вовсе.
Солдаты взяли ружья и двинулись на крестьян, чтобы выгнать их со двора.
Вернулись крестьяне на площадь. Теперь они совсем не знали, что же делать. Вдруг самый старый из них воскликнул:
– Позовём Мазино!
Написали крестьяне письмо Мазино и отправили его в Африку.
Однажды собрались они у костра на площади, вдруг смотрят: идёт Мазино. Стали все обниматься и здороваться. И потом рассказали ему про свою беду. Мазино выслушал всех и говорит:
– Видел я в Африке людоедов, которые не могут есть людей и питаются цикадами. В пустыне видел одного безумца, который отрастил ногти длиной двенадцать метров, чтобы докопаться до воды. В море я видел рыбу, которая надевала туфли – так ей хотелось стать королевой рыб: ведь у других рыб не было туфель. А в Сицилии видел я женщину – у неё было семьдесят детей и только одна кастрюля! В Неаполе живут люди, которых сплетни толкают вперёд по дороге. Я видел много чёрных людей и много белых. Я вдоволь насмотрелся на робких людей, но таких трусливых, как вы, вижу впервые!
Опустили крестьяне головы от стыда.
Но Мазино вовсе не собирался обижать крестьян. И попросил их ещё раз рассказать ему историю про ведьму.
– Ответьте мне на три вопроса, после чего ровно в полночь я отправлюсь в лес и приведу сюда ведьму, – обещал он.
– Спрашивай!
– Мой первый вопрос к цирюльнику. Кто приходил к тебе в этом месяце?
Цирюльник ответил:
– Лохматые, длинноволосые и бородатые люди. А ещё – люди с мягкими кудрями и жёсткими бородами. Всех я постриг моими острыми ножницами.
– Сапожник! Много ли башмаков приносили чинить тебе в этом месяце?
– Увы! – ответил сапожник. – Совсем немного. У людей не стало денег. Давно заперта моя дверь.
– И третий вопрос к тебе, верёвочник. Сколько верёвок продал ты в этом месяце?
И верёвочник ответил:
– В этом месяце я хорошо торговал дратвой, канатами и верёвкой – все они крепче железа и нежнее сала. Я продал все верёвки.
– Теперь мне всё ясно, – сказал Мазино и прилёг у костра. – Посплю-ка я немного. В полночь разбудите меня, и я отправлюсь за ведьмой.
До полуночи крестьяне сидели очень тихо, чтобы не разбудить Мазино. В полночь Мазино повернулся, зевнул, выпил котелок вина, трижды плюнул в костер, поднялся и зашагал по дороге к лесу.
Крестьяне остались ждать его. Костёр уже почти догорел, а крестьяне всё продолжали ждать Мазино. Наконец тот вернулся. Но кого, как вы думаете, он вёл за собой? Графа! Он крепко держал его за бороду, а тот просил пощады.
– А вот и ведьма! – воскликнул Мазино. И добавил: – А где вино?
Упал граф на землю, задрожал.
– Я знал, что никто из вас не мог этого делать, – объяснил Мазино. – Все вы ходили к цирюльнику и не могли оставить волосы на кустах. Следы были от больших башмаков, а вы ходите босиком. Но это не была и нечистая сила: зачем ведьме покупать верёвки? Да чтобы связывать и уводить скот! Ну так где же моё вино?
Граф от страха попытался спрятаться в своей бороде.
– А как же он усыплял нас? – спросил какой-то крестьянин.
– Он ударял человека по голове палкой, обшитой шёлком. Никаких следов от удара не оставалось.
– А шпильки?
– Закалывал бороду на голове.
Крестьяне молчали.
Тогда Мазино спросил:
– Что же нам с ним сделать?
Крестьяне закричали:
– Сжечь!!!
– Содрать кожу!
– Посадить в бочку!
– Привязать к позорному столбу!
– Засунуть в мешок вместе с кошками и собаками!
– Пощадите!.. – взмолился тут граф.
– Пусть вернёт скот и вычистит стойла. А если ему хочется бродить в зарослях, пусть ходит туда по ночам и собирает хворост, – решил Мазино.
Так они и сделали.
Потом Мазино отправился в кругосветное путешествие. Он участвовал во многих длинных войнах. И до сих пор в тех краях напевают такую песенку:
Солдатик, ну что же сказать о тебе?
Мало ты ешь и спишь на земле.
Пушку свою заряжаешь ядром.
Бим-бом! Бим-бом! Бим-бом!
