– Какое ещё предложение? – удивилась Лена.
– Какая чудовищная невоспитанность – бесцеремонно влезать в разговор двух взрослых людей, – проговорил король и перешёл на крик: – Если ты, мерзкая девчонка, не умолкнешь, я распоряжусь, чтобы тебя посадили в темницу с голодными крысами.
– Ваше величество, – вскричал профессор, – будьте великодушны. Она ведь ещё ребёнок! Лучше уточните, какого рода предложение вы мне сделали?
– Моё предложение изложено в адресованном вам письме, – король едва сдерживался от очередного нервного срыва. – В письме, которое вы, любезный, изволили передать хорошо знакомому и нам, и вам почитателю восточных единоборств.
– Глупо играть в прятки, профессор, – не выдержал шеф ОСА, – тем более, когда вы находитесь в наших руках.
– Но, ваше величество, я действительно не получал никакого письма. Мне уже лет пять никто не пишет.
– Мы располагаем неопровержимыми доказательствами, – король вытащил из ящика стола лазерный диск, – что, как только вы получили письмо, тут же позвонили Дзю До.
– Да не обращался я к нему. Это он ко мне обратился.
– Зачем?
– Чтобы я пришёл на карнавал в гриме профессора Геля.
– Чушь! Бред! Блеф! – Ногтегрыз пулей вылетел из кресла и, как взбесившийся маятник, забегал туда-сюда, а шеф ОСА побледнел, схватился за сердце и медленно осел на пол.
– Не чушь, а чудо перевоплощения. Жаль, главный режиссёр нашего королевского театра не видел меня в этой роли. Ведь все, абсолютно все поверили, что я – профессор Гель, даже я сам поверил. И ассистентка профессора поверила, и девочки… А я не Гель. Я – актер Рампа. «Весь мир – театр, а люди в нём – актёры!» – завершив свой монолог знаменитой шекспировской фразой, псевдопрофессор снял разбитые очки и сорвал с головы парик.
На агента №001 жалко было смотреть. Даже Лена обалдело моргала глазами: ведь она совершенно не заметила подмены. Актёр ходил, смотрел, жестикулировал, разговаривал точь-в-точь как настоящий профессор Гель. И теперь девочку не оставляло какое-то двоякое чувство. Она радовалась, что подлинный профессор находится в полной безопасности, и огорчалась, что спасала от похитителей вовсе не великого учёного.
– А я… я тоже – не Лена, – чтобы ещё больше разозлить Ногтегрыза, соврала Лена. – Я – Катя.
И она показала королю язык, хотя мама всегда ругала её за подобные выходки. Но окажись сейчас здесь, на её месте, мама, она бы непременно взяла папин ремень и всыпала бы этому хулигану-королю по мягкому месту.
– В темницу их! – задыхаясь от ярости, прохрипел Ногтегрыз и испепеляющим взглядом посмотрел на шефа ОСА. – В самую сырую! В самую холодную!
Пока охранники вели Лену и актёра Рампу в самый сырой и холодный каземат, за их спинами слышались звуки разбиваемого стекла и мебели, которые дополняли дикие вопли короля Маникюрии и шефа ОСА.
Глава семнадцатая
Зреет план спасения
Узнав о похищении Лены и профессора Геля, Катя долго плакала. Ей было очень жалко и любимую подружку, и доброго профессора, которые вдруг нежданно-негаданно попали в лапы злых «ос», прилетевших из соседнего королевства. В телевизионных новостях вообще передали полнейшую ерунду: мол, отряд диверсантов ОСА вместе с девочкой и профессором скрылся от преследователей на… летающей песочнице. По мнению Глицерины, у телевизионщиков, которые объявили эту ахинею, с мозгами было явно не всё в порядке.
– Надо их выручать! Немедленно выручать! – твердила Катя ассистентке профессора и Мылопузу Бессмертному.
– Я прямо сейчас готов лететь хоть на край света, чтобы их спасти, – храбро заверял вечный мыльный пузырь.
Но осунувшаяся и побледневшая от переживаний Глицерина мудро рассудила, что прежде чем отправляться спасать Лену и профессора, нужно точно знать, где они находятся, а это может знать либо король, либо шеф его охранной службы.
– Тогда бежим, быстрее бежим к Мылославу, – стала тянуть за руку Глицерину Катюша.
А в это самое время король Мылослав строго выговаривал Дзю До:
– Я поражён и удручен! С вашим опытом, интуицией, информированностью, разветвлённой агентурой. Один отряд неуловимых ниндзя чего стоит! И так опростоволоситься!.. У вас из-под носа крадут профессора, и…
– Но, ваше величество, – перебил Дзю До, – похищен ведь лжепрофессор, а настоящего мы надёжно спрятали. И вам это хорошо известно.
– Да, вы мне об этом уже докладывали… Но Праздник Мыла – святое для каждого мыловара торжество – был испорчен! А Лена! Как вы и ваши люди могли допустить, чтобы это беззащитное дитя попало к отпетым головорезам этого маникюрного диктатора?! Что, что я скажу теперь родителям девочки, её бабушке?
Дзю До стоял перед королём как в воду опущенный и не смел возражать, а его величество продолжал:
– Я, конечно, отправил Ногтегрызу ноту протеста, но ведь от такого вздорного и неуравновешенного монарха можно ожидать чего угодно.
– Ваше величество, нам уже точно известно, где содержат пленников. Мои ниндзя готовы совершить глубокий рейд в…
– Нет, нет… Это очень рискованно. Их могут обнаружить и, в лучшем случае, перевербовать, а в худшем, сами понимаете…
– Тогда давайте поставим Чокнутому ультиматум: или он отпускает пленников, или мы объявляем ему войну.
– Откуда в вас, Дзю До, такая первобытная агрессивность! – вскричал король. – Война! Что может быть хуже и страшнее войны? Только всемирный потоп!
– Есть ещё вариант: предложить обмен их суперагента Швабрины на лжепрофессора и Лену.
– В этом варианте есть некое рациональное зерно, однако…
В этот момент засветился большой плоский экран, на котором возникли изображения Глицерины и Кати.
– Извините, ваше величество, – смущенно проговорила с экрана помощница профессора, – но… но у нас к вам не терпящее отлагательства дело.
– Мы знаем, как спасти пленников, – выпалила девочка.
– В таком случае, я вас жду.
– Детский лепет, – не без ехидства пробурчал Дзю До.
– И все же давайте их выслушаем, – король нажал на одну из кнопок, и тут же двустворчатая дверь его кабинета распахнулась, впустив Глицерину и Катю, за спинами которых парил Мылопуз Бессмертный. Он подлетел к его королевскому величеству и затараторил:
– Ваше величество, я могу спасти профессора и Лену. Не сомневайтесь, доставлю в целости и сохранности. И никакого риска, потому что меня ни кулак, ни сабля, ни пуля не берут. И передвигаюсь я, как вам известно, большей частью по воздуху.
– Великолепная идея! – обрадовался король. – У них – удиратель-исчезатель, у нас – бессмертный мыльный пузырь. Как вы считаете, Дзю До?
– Лично мне, ваше величество, этот мыльный феномен не внушает доверия. – Очень подозрительный субъект! Может, он тайный агент Ногтегрыза, сообщник Швабрины? А девочек он сюда доставил, так сказать, для прикрытия.
– Я подозрительный… тайный… сообщник… для прикрытия, – стал растерянно лепетать Мылопуз и беззвучно брякнулся на пол.
– У вас что, есть доказательства? – поинтересовался у Дзю До король.
– Это мы с Леной его выдули, а никакой не Грызоногть, – чуть не плача, выкрикнула Катя.
– Не будем, юная леди, говорить сейчас о том, кто кого выдул или надул, – процедил главный охранник королевства, – обратимся к фактам, а они, как известно, упрямая вещь… Я располагаю видеоплёнкой, на которой сидящий перед нами мыльный пузырь запечатлён рядом с плюющимся пеной воздушным шаром. Уж не вы ли, господин Бессмертный, привели его в действие, чтобы вражеская диверсионная группа смогла беспрепятственно сделать свое чёрное дело?
– Но я же… Ну это… Я только… – пытался объясниться Мылопуз.
– Ваше величество, – лицо Глицерины стало белее бумаги. – Всё это – чудовищные домыслы.
– А спорим, что все ваши доказательства, – воскликнула Катя, – лопнут сейчас, как простой мыльный пузырь? Во время карнавального шествия Мылопуз был рядом со мной и Глицериной. Ведь так, Гли?
Ассистентка профессора утвердительно кивнула и добавила:
– А Лена с профессором Гелем шла чуть впереди. Когда над нами завис неизвестный огромный шар, Мылопуз сказал: «Слетаю-ка, посмотрю, что за сюрприз нас ожидает?»
– Я полетел из праздного любопытства, – оторвался наконец от пола и привычно завис в воздухе Мылопуз. – Я-то думал, что этот шар с пеной – карнавальная шутка, как говорится, гвоздь праздника.
– Итак, Мылопуз, именем короля Мылослава Пятнадцатого снимаю с вас все необоснованные подозрения и обвинения. И не обижайтесь, друзья, на моего главного охранника. Подозревать всех и вся – его работа.
– Значит, мне можно лететь спасать Лену и профессора? – обрадовался вечный мыльный пузырь.
