— Все одно…» Все смотрели на него, и он не без гордости заметил, что держится достаточно спокойно. А все ждали, что он начнет защищаться, просить пощады или, может быть, попытается убежать, и тогда опять можно будет на него наброситься. Но Мирт прекрасно понимал, что на трех лапах он далеко не убежит. Он только боялся встретиться взглядом с кем-нибудь из близких, но и ему в глаза никто не смотрел. Несколько лисиц окружили приговоренного кольцом и двинулись в сторону лесной опушки. Почти вся толпа, пропустив их вперед, поспешила за ними. Только Юрбен с женой остались на месте и долго не могли оторвать взгляд от удаляющейся процессии…
По лесу Мирт шел довольно бодро, хотя он и не мог ступить на пострадавшую в капкане лапу. Он спешил, он хотел, чтобы все закончилось как можно быстрее, и старался не смотреть по сторонам. Но когда впереди показалось заснеженное поле, изгнанник вдруг резко остановился, так что шедшие сзади конвоиры чуть не налетели на него. Опушка леса была уже занята молчаливой толпой черно-бурых лисиц, а на самом краю поля стояла пушистая красавица-лисичка с вьющимся каштановым мехом.
Рыжие лисы остановились в нерешительности: черно-бурых врагов было меньше, но все же стычка с ними была бы нежелательной. Мирт молча растолкал свой конвой и, сильно хромая, подошел к каштановой изгнаннице. И рыжие, и черно-бурые лисы видели, как двое осужденных быстро обменялись несколькими словами, а потом, повернувшись к лесу спиной, и, подняв вертикально свои пушистые хвосты, медленно пошли по полю. Они успели отойти уже довольно далеко, когда в стороне от собравшихся лисиц из леса вышли двое охотников. Один из них указал на Мирта и Юльчи, и оба стали медленно подкрадываться к ним, на ходу вскидывая ружья. Юльчи с Миртом слышали все, но старались не ускорять шаг и не оборачиваться. Рыжие и бурые зрители попрятались за кустами и сугробами. Несмотря на близость охотников, никто и не думал бежать в лес. Все, не отрываясь, смотрели на двух приговоренных, продолжавших гордо вышагивать по полю.
— Бегите назад, скорее! — не выдержал кто-то из них. Юльчи чуть заметно вздрогнула, и они с Миртом еще теснее прижались друг к другу. Бежать было бесполезно — люди с ружьями были уже совсем рядом. И в этот момент один из охотников опустил ружье и слегка толкнул своего напарника:
— Подожди, не стреляй, это же чернобурка! Надо ее поймать, спускай Жульку! Тут только Мирт и Юльчи услышали знакомый собачий лай. Овчарка Жулия, давно уже рвавшаяся с поводка, сделала вид, что бежит к Юльчи, но затем вдруг резко повернула назад и с лаем влетела в кусты на опушке. Из кустов во все стороны бросились перепуганные лисы. Некоторые случайно побежали не в ту сторону и выскочили в поле, правда, вовремя спохватились и метнулись обратно в лес. Среди них были и черно-бурые, причем с гораздо более темным и красивым мехом, чем у Юльчи.
— Чернобурки! Хватай! — завопили оба охотника и, не помня себя от азарта, помчались напролом через кусты за убегающими в глубь леса лисицами. Там, в лесу, теперь творилось нечто невообразимое: Жулия, заливаясь лаем, скакала по сугробам, создавая среди лисиц полную неразбериху. Ее хозяева, громко кричащие и размахивающие ружьями, еще больше усиливали панику. Юльчи с Миртом замерли на месте, растерянно оглядываясь по сторонам. На секунду из леса выскочила Жулия.
— Бегите же, чего ждете, идиоты! — закричала она на лисиц. — Хозяева сейчас вернутся!
— Куда? Куда бежать?! — чуть не плача простонала Юльчи.
— В ту сторону, там живут волки! — Жулия махнула хвостом вправо, туда, где лес становился особенно густым. — Бегите к волкам и найдите Лукса!!! Овчарка снова исчезла в лесу, и оттуда опять послышался ее звонкий лай и тявканье преследуемых лисиц. Мирт и Юльчи не стали долго раздумывать и вприпрыжку заспешили в лес, который они только что так гордо покинули. Не забираясь далеко в лесную чащу, они побежали вдоль поля, туда, где жила волчья стая и где должно было найтись немного места для маленькой лисьей семьи, первой смешанной семьи за всю историю лисьего народа. А может быть, и не первой? Может, такие пары были и раньше, и их тоже изгнали из родного леса, а имена их было запрещено даже вспоминать, не то что произносить? Мирт не стал об этом думать. Он все сильнее хромал и видел, что Юльчи из-за него приходится бежать медленнее. Пару раз он порывался сказать ей, чтобы она спасалась одна, но было ясно, что она все равно его не послушается. И рыжий лис продолжал свой бег по сугробам, выбиваясь из последних сил, но стараясь не отставать от чернобурки. Юльчи то и дело оглядывалась назад, опасаясь погони. Но крики охотников, сопровождаемые собачьим и лисьим лаем, становились все тише и тише, оставаясь далеко позади. А впереди был все тот же лес, только хозяевами его были не лисы, а волки, но все деревья, кусты и пни в нем ничем не отличались от тех, что были в родных местах Юльчи и Мирта…
Прошло полтора года после большого переполоха в лисьих племенах, устроенного охотничьей собакой и двумя изгнанными из стай лисицами. Ужасы того дня уже забылись, жизнь в обоих племенах текла также, как и раньше. Главный охранник черно-бурого племени Тигрий в очередной раз делал обход территории. Работа привычная — поиски чужих следов и незнакомых запахов, оставленных людьми или обитателями леса, забравшимися на землю черно-бурых лисиц. Все было спокойно, но Тигрий тщательно обнюхивал каждый пень и каждую звериную тропинку. Впрочем, делалось это машинально — время от времени лис ловил себя на мыслях о том, как ему не хочется возвращаться домой, где Фуфу наверняка снова устроит ему скандал, да еще и при детях. Стоял жаркий летний день. Тигрию вдруг почему-то вспомнилась каштановая Юльчи, хотя исчезла она не летом, а в середине зимы. Как раз зимой он о ней почти не вспоминал, а теперь неожиданно ясно представил себе, как она идет по заснеженному полю, беззащитная, одинокая и независимая. О том, что рядом с ней шел лис из вражеского рыжего племени, Тигрий старался не думать.
Чьи-то голоса послышались с соседней поляны. Тигрий неслышно подкрался к тому месту, откуда они доносились, и выглянул из-за зарослей высоких лиловых цветов. Прямо перед ним в траве резвилось несколько рыжих и желтых лисят, а чуть в стороне беседовали две взрослые темно-желтые лисицы, удивительно похожие друг на друга. Тигрий хотел уже выскочить из укрытия и напугать мамаш с детьми, но раздумал — они находились на нейтральной земле и могли с таким же успехом напасть на него. Охранник уже собирался уйти, пока его самого не заметили, как вдруг до него донеслись обрывки разговора рыжих незнакомок.
— Думай, что хочешь, а я уверена, что он жив, — говорила одна из них. — Юрбен тогда обошел все дома в деревне и подслушивал, что говорят люди. Все разговоры были об одном: двое охотников видели целую стаю чернобурок, но ни одной не смогли поймать. Значит, они не поймали и Мирта.
— Тогда бы он вернулся, — возразила вторая лиса.
— Что ты, он же гордый, как он мог вернуться, когда мы сами его прогнали! Ведь приказ о его изгнании никто не отменял. И потом, его черная подружка тоже не погибла, вот он и остался с ней.
— Чушь. Надо смотреть правде в глаза — Мирт не мог никуда убежать больной, с перебитой лапой. В деревне обсуждали черно-бурых лисиц, потому что это редкая добыча, а о пойманных рыжих лисах они могли и не упоминать. Если бы Мирт был жив, он бы навестил нас хотя бы тайком, или кто-нибудь из наших встретил бы его в лесу.
— А может, он и приходил тайком, или еще придет, — задумчиво сказала темно-желтая лисица. — Правда, Зизи, он наверняка еще вернется! Иначе и быть не может!
— Лулу, ты как была наивным ребенком, так им и осталась, — сердито проворчала ее сестра.
— Ну почему ты мне не веришь? — стояла на своем Лулу, внимательно глядя сестре в глаза. Зизи отвела взгляд в сторону.
— Я хочу тебе поверить, — медленно произнесла она тихим голосом. — Очень хочу… Эй, дети! Пора домой! Лулу, твои опять попрятались, зови их скорее! Тигрий, сам не понимая, что делает, вдруг вышел из своего укрытия на поляну.
— Не бойтесь, — сразу предупредил он испуганных рыжих лисиц, уже приготовившихся защищать своих малышей от черного врага. — Я вам ничего не сделаю, я только хотел у вас спросить… Вы говорили о наших с вами общих знакомых, может быть мы вместе подумаем, где их можно найти… Зизи и Лулу переглянулись и с недоверчивым видом приблизились к Тигрию.
А в нескольких километрах от них, на другой поляне, покрытой бархатным зеленым мхом, играли двое лисят. Один из них, черный как уголь, пытался выкопать из земли какой-то невзрачный цветок, а второй, ярко-красный, взобрался на огромный, тоже заросший мхом камень и оттуда, сверху, оглядывал всю поляну.
— Пора возвращаться, — объявил красный лисенок черному. — Мама велела быть дома, когда солнце будет прямо над головой.
