Сошлись на конях два богатыря с обеих сторон, да оба замертво упали, пронзив друг друга копьями. И кинулось в битву русское войско с зычным криком, разносившимся далеко-далеко по земле русской. Зазвенела сталь о сталь крепкую. Засвистели стрелы с наконечниками калеными. Предсмертные крики и стоны раненых слышались то тут, то там, порой сливаясь в единый страшный вой.
Витослав с Лушей попали в самое пекло, полк правого крыла. Благо, рядом с ними стоял Петр, мужик огромной силы и ловкости. Договорились они держаться вместе, да и за Мишкой приглядывать надобно. Совсем стал свирепым тот, как самый настоящий дикий зверь. Все в первые ряды сражающихся норовит влезть. Понял он, чего от него хотят люди, которые были для него родными и близкими. И он воспылал, так же, как и они, ненавистью и гневом к татарам.
А они здесь рядом, нападают на его близких с саблями кривыми, коих убивают. Помогать стал сражающимся. Подойдет сзади, схватит татарина своими огромными лапами, да и переломит кому хребет, кому шею.
Напали на Лушу сразу два татарина. Свалила наземь одного из лука своего, с другим на мечах схватились. Здоровенный оказался враг, ловко орудует своей саблей кривой, вот-вот Лушу сразит. Видит Мишка, тяжело ей приходится, быстро подбежал и схватил татарина за голову. Через секунду тот лежал мертвым на земле, так и не поняв, отчего погиб.
– Держись около нас, Луша, – кричит ей Витослав, видя что произошло. Им самим с Петром нелегко приходится. Сразишь одного – двое наваливаются, а то и по трое враз. Знают, что легче так справиться. Но Петр силен был, никто не мог устоять супротив его, да и Витослав ему под стать. Взлетали вверх их мечи могучие, трещала броня и кости татарина, и тот падал замертво под ноги дерущихся.
Много уже лежало на земле мертвых да обезглавленных. Были и русские и татары среди них, мешая своими телами сражаться живым воинам.
Неподалече от них сражался и князь Дмитрий. Узнал его Витослав, видел вчерась, когда тот уезжал за Дон со своей свитою. Тяжело князю приходится, не один стяг да харугвь пали на землю подле него, не один добрый молодец пал под ноги своего коня, защищая князя, до конца выполнив свой долг.
Наблюдает Витослав за ним, потихоньку продвигается к нему вместе с Петром и Лушей. Тяжело это им дается, солнце припекает, руки устали сражаться. Но нельзя даже на мгновение расслабиться, смерти подобно. Пал конь у Дмитрия, не одна стрела пронзила его, не раз копьем ударили. Сражается князь в пешем строю. Но трудно ему. Видят татары дорогие доспехи, думают, это важный человек в войске русском и кидаются на него сворой своей оголтелой. Уж почти весь колчан стрел выпустила Луша по татарам, выбивая самых яростно рвущихся к князю. Мишка тут же рядом с ней, защищает ее. Не один десяток злых татар переломил он своими лапищами. Но и его ранила стрела злого татарина. Обозлился Мишка, выдернул из себя стрелу. Не успел татарин схватиться за саблю, сломал его Мишка, бросил наземь. Понимал зверь, тяжело юной девушке воевать с грубой мужской силой.
Хитер и коварен был хан Мамай. Хоть и не оставил он резерва, а решил навалиться всей своей мощью, все же не стал сразу вводить в сражение своих «бессмертных». Стояли они позади сражающихся на правом крыле русских войск. Уловил момент хан, гонца отправил с приказом о наступлении. Ударили «бессмертные» всей своей мощью, смяли первые ряды дерущихся, и своих и русских, некогда им было разбираться. Тяжелая броня, длинные, смертельные копья в руках сильных воинов сделали свое дело. Дрогнули первые ряды перед такой грозной силой, отступать начали потихоньку, а кто и с криком «бессмертные идут» бежать пустился, спасаться.
«Продержаться еще немного надо, как только они увязнут, ударит засадный полк. Иначе могут повернуться навстречу им», – думает князь. – Дорого нам это обойдется, не одна тысяча воинов погибнет».
Умен князь Дмитрий был. Просчитал наперед все действия хана Мамая, хорошо наслышан был и о «бессмертных».
Главное, удержаться, чтобы паники большой не было, в нужный момент повернуть обратно надобно.
И крикнул во всю мощь своего голоса Дмитрий:
– Держитесь, братья, мы одолеем татар!
Кто не слышал, а кто и услыхал его громкий призыв. С удвоенной силой кинулись русские на татар. Многие бегущие одумались и повернули обратно на врага. Приноровились русские воины, как биться с «бессмертными». Много живых легло на землю, вот и прошли мимо по их телам «бессмертные», оставив тех в тылу совсем. Вставали затем воины и ударяли сзади по их тесным рядам, выбивая одного за другим. Редеть ряды «бессмертных» стали, ослабла их мощь. Пробился Мишка в их ряды, хоть и задело его длинное копье, но это его еще больше озлило. Грозно зарычал он и стал хватать и ломать их копья смертоносные, оставляя тех без оружия. Грозен медведь, боятся враги напрямую с ним схватиться, если успевали, то просто спасались бегством.
Навалились воспрянувшие духом татары на русских. Тяжело им приходится, многие погибли под острыми саблями татар.
Витослав с Лушей подле князя держатся, защищают. Петр по другую сторону встал, разя своим тяжелым мечом всякого приблизившегося татарина. Ждет князь удара засадного полка, беспокоится. Не устоять могут русские, побежать к реке, а это погибелью грозит всему войску. Послышались громкие крики да гиканье со стороны леса, где стоял полк. На конях были воины, знал князь, минуты решат исход боя, вот и поступил таким образом.
Расслабился на минуту князь Дмитрий, меч опустил. Выскочил из кучи сражающихся татарин, юркий да быстрый, замахнулся сзади саблей своей тяжелой. Пустила Луша стрелу в него, пронзила насквозь татарина. Но и тот успел ударить своей саблей по голове князя.
Благо шлем был на нём. Его удар повалил князя наземь, в кучу мертвых окровавленных тел.
Горько стало Луше при виде такого, да и Витослав с Петром увидели, как пал князь. Но нельзя остановиться им помочь князю. Поняли они, что ударил засадный полк и что им также нужно самим напирать на татар.
Момент был очень важный, переломный. Воспрянули русские духом, с удвоенной силой начали теснить татар. Удар русской конницы в тыл татар был для них смертельным. Поняли они, что будут все уничтожены, не пощадят их. И дрогнули, упали духом враги, а вскоре и побежали без оглядки с поля, лишь бы самим спастись.
Побросали мечи да копья свои длинные да тяжелые и бессмертные. Но тяжело бежать в доспехах тяжеленных. Стали они неуклюжими да неповоротливыми. Всех порубили, покололи их, ни одного в живых не оставили за их жестокость.
Да и других татар не щадили. Велика была неприязнь русского к татарину, всю свою ненависть выплескивали на охваченных паникой и ужасом татар. Гнали с жестокостью и безжалостностью, чтобы на веки вечные забыли те дорогу на Русь.
Тут бегущим с ужасом татарам было совсем не до Мишки. Но ему дело было. Бежал и он вослед им, догонял и ударял своей лапищей, валил наземь, но не набрасывался на лежащего и парализованного страхом татарина, были те добычей ратников. А Мишка бежал дальше и, встав на дыбы, хватал и валил следующего татарина. Дикие вопли неслись от охваченных ужасом и гибнущих татар. Уже и обозы побросали они с отарами овец, не до них им было.
А русские все гнали и гнали их дальше, устилая пространство мертвыми татарскими телами.
Не у всех хватало сил преследовать, кто ранен был, кто устал сильно. Ратники засадного полка закончили дело. Свежи были кони, да и воины не уставшие. Потихоньку стали сбираться оставшиеся в живых на поле Куликовом. Закружило воронье да ястребы черными тучами в небе, крича и радуясь печали людей.
Кроме радости было о чем печалиться и горевать людям русским. Почти половина войска русского полегла на том поле. Плакала земля кровью погибших ратников, но и рождала новую жизнь, свободную от ига татарского.
Прошло с того побоища немало дней. Все живые и невредимые вернулись домой, в родную деревню. И Мишка с ними, не отставал, домой тоже торопился. Поженились Витослав с Лушей, детишек нарожали. А Мишка так при них до самой смерти и остался. Ни один охотник не осмелился больше его трогать, зная о его необычных боевых способностях.
Конец
Испокон веков промышляли люди, которые жили вокруг Байкала. Они ловили омуля, а кто нерпу – байкальского тюленя промышлял. Не нравилось все это Сарме – хозяйке моря Байкала. Сильно не любила она рыбаков жадных, с руками да сетями загребущими, да охотников, охочих до нерпы. Наказывала за их черные дела, в особенности тех, кто был самый жадный. Как могла и умела, проучивала за их пороки. Порой наказывала очень жестоко. Зорко следила она за порядком от края южного до края северного. Далеко видели ее глаза, сотканные из грозовых облаков. А когда сердилась Сарма, могла и молнии-стрелы пустить. Крутой нрав у нее, не зря многие побаиваются, ждать милостей от нее не приходится. Много рыбаков и охотников знакомы с нею, не однажды встречали на бескрайних просторах Байкала. Кланялись, разговаривали с ней и мирно расходились. За это и уважали ее, за справедливость и за то, что не трогала тех, кто знал меру в промысле.
