— Он меня сожрет, или я его убью, а только сейчас мне самому очень есть хочется, ты бы накормил меня.
Стражник говорит:
— Нет у меня ничего, кроме приготовленных для хозяина трёх бочек кислого питья, трёх печей хлеба да трёх туш быка.
— Мне хватит, — говорит джигит.
— Раз так — отвечает стражник, — подойди к тем чугунным воротам, если сумеешь их отворить, накормлю тебя.
Вдребезги разбивает Тан-батыр те чугунные ворота и входит во дворец. Сильно удивлён, конечно, стражник этакой силой джигита. Заводит он его в одну комнату, поит и кормит. Наевшись-напившись, начинает джигит расспрашивать:
— Когда хозяин твой вернётся и в какую сторону вообще отбыл?
— Вернётся он со стороны вон того дремучего леса, — говорит. — И будет там некий золотой мост. Див на золотом коне по этому мосту поедет, и будет с ним его верный пёс.
Тан-батыр говорит:
— Я сейчас лягу, отдохну. Как настанет время твоему хозяину возвращаться, ты меня разбуди, а просыпаться не буду, коли меня вот этим шилом, — и даёт стражнику шило.
Ложится Тан-батыр и тотчас засыпает. День прошёл, и ночь прошла, настало время диву домой возвращаться. Пытается стражник джигита разбудить, куда там, тот и не пошевельнётся. После чего берёт стражник шило, ему выданное, и вонзает джигиту в икру. Вскакивает тот со словами: «Ай, спасибо, очень вовремя ты меня разбудил». Подаёт ему стражник ковш воды, зачерпнув его из стоящей рядом бочки:
— Выпей перед уходом, от этой воды сила прибавляется, — говорит.
Пьёт Тан-батыр воду. После чего стражник, заведя джигита в другую комнату, говорит ему:
— Есть у дива привычка: кто к нему придёт, тащить сразу во дворец, в гости, якобы. Вот здесь стоят две бочки, в одной вода, от которой сила прибавляется. А в другой — от которой сила убавляется. Ты эти бочки местами поменяй.
Последовал джигит доброму совету, бочки поменял. И, попрощавшись, пошёл к золотому мосту, спрятался под ним.
И вот по истечении некоторого времени, в назначенный час, подъезжает к мосту див на золотом коне со своим верным псом. А пёс-то на мост не ступает, поджав хвост, с визгом возвращается к своему хозяину. Впадает див в страшную ярость. Хлещет он пса своего плетью и коня на мост направляет. Однако на середине мос та встаёт вдруг его конь как вкопанный. И бьёт его див, и понукает, а конь его — вперёд ни шагу. Говорит ему див, обозлясь:
— Что ты, дохлятина, или думаешь, Тан-батыр где-то близко, да его ещё и мать на свет не родила.
Только он это проговорил, джигит из-под моста вылезает.
— Тан-батыр, — говорит, — и родился, и здесь уже появился.
Див говорит:
— Я думал, ты ростом очень велик, а тебя от земли едва видать. Два раза куснуть тебя, да разок глотнуть — вся забота.
— Не торопись, подавишься.
После чего див говорит:
— Если так, тягаться будем или бороться?
— Пусть отец твой тягается, — говорит джигит, — а тебе суждено в борьбе шею свернуть, я из твоих родственников уже поленницу сложил.
После чего начинают они бороться. Борются-борются, никто победить не может. То есть, конечно, сила на силу пришлась. Долго они так возятся, но в конце концов утомил Тан-батыр дива. Чувствует див, что-то не так. «Погоди, — думает, — как бы он меня дальше-то совсем не сгубил. Надо домой пойти, отдохнуть малость». Говорит он Тан-батыру:
— Пойдём ко мне, перекусим слегка. А уж потом до конца биться будем.
Идут они к диву во дворец, едят, пьют там. Див, не зная, что бочки с волшебной водой переставлены, хлещет ту, которая силу убавляет. Тан-батыру подливает ту, которая силу прибавляет. После чего отправляются они обратно к золотому мосту. Ну, добрались.
Див говорит:
— Тягаться или драться?
— Если тяжбы боишься, можно и подраться, — говорит Тан-батыр.
Идут на полянку возле моста. После чего кидают жребий — кому первым бить. Выпало диву начинать. И первым делом размахнулся див и так ударил, что Тан-батыр по щиколотки в землю ушёл. Вытянул он ноги из земли и ударил в свою очередь: див по колени в земле завяз. Высвободил див ноги и так приложил, что Тан-батыр по самые колени увяз. Тан-батыр опять ударил, див по пояс в земле оказался. Барахтался, барахтался, выкарабкался-таки да так врезал Тан-батыру, что тот по пояс в землю ушёл. Пытается он из земли выбраться, не может.
Див говорит:
— Давай, козявка, вылезай, ты чего там в грязи барахтаешься?
— Не беспокойся, — говорит джигит, — козявка-то выберется, вот как ты выбираться будешь, это мы посмотрим.
Сказав так, дёргается он изо всех сил и выскакивает из земли, как пробка. Встаёт напротив дива, размахивается как следует да как вдарит. Нету дива, одна голова из земли торчит. После чего говорит Тан-батыр:
— Вылезай, дубина, чего ты там застрял?!
Нет у дива сил из земли выбраться. Вытащил тогда Тан-батыр свою саблю, диву голову, из земли торчащую, снёс, туловище из земли выдернул, нарубил мелко и в поленницу сложил.
Едет Тан-батыр, хозяйского золотого коня оседлав, прямиком в золотой дворец. Встречает его там воин-стражник, безмерно обрадованный:
— Я, — говорит, — не воин, меня только одели так, а вообще-то я младшая дочь такого-то падишаха, ты возьми меня с собой, не оставляй здесь.
Подаёт Тан-батыр бумагу, падишахом составленную, и говорит:
— Я уже, — говорит, — сестёр твоих старших освободил. Они выйдут замуж за моих старших братьев, а ты, если согласна, мне женою будь.
Ну, договорились они да тотчас и свадебку сыграли безотлагательно. Погостили ещё в золотом дворце несколько дней и стали собираться в дорогу, чтоб за сестрами заехать. Перед тем, как отправляться, джигит говорит:
— Эх, эти золотые постройки пропадут без толку, а жаль! Девица говорит:
— Ты не беспокойся об этом.
После чего они, собрав кое-что в дорогу, седлают коней и отправляются. Немного отъехав, девица обернулась к золотому дворцу, платком махнула — и стал дворец золотым яичком и в руки ей вкатился. Заворачивает она то яичко в платок и передаёт Тан-батыру:
— На, — говорит, — храни у себя.
Едут они, едут и на исходе седьмых суток добираются до того серебряного дворца.
Встретились дочери падишаха, обнялись со слезами. Три дня и три ночи в серебряном дворце гостили, теперь собрались и выезжают в дорогу. Отъехав немного, повернулась дочь падишаха к серебряному дворцу и платком взмахнула: тотчас превратился дворец в серебряное яичко и в руки ей катится. Заворачивает дочь падишаха серебряное яичко в свой платок и передаёт Тан-батыру:
— На, — говорит, — пусть и это у тебя хранится.
Едут они, едут и через семь суток пути достигают дворца медного. Входят. Обнимаются со старшей сестрой, плачут от радости. Та принимает их как самых желанных гостей. Погостив же во дворце медном три дня и три ночи, собираются они в дорогу. Отъехав недалеко, младшая сестра, глядя на медный дворец, тоже платком машет. И съёживается медный дворец в медное яичко, в руки к ней катится. Заворачивает дочь падишаха то медное яичко в платок, передаёт Тан-батыру:
— На, — говорит, — ты уж храни их все.
Берёт Тан-батыр и медное яичко, в карман себе кладёт. Ладно. Едут они дальше. И этак едучи, добираются до дна той самой горной дыры. А до дна добравшись, тотчас Тан-батыр дёргает за конец каната, знак подаёт: вытаскивайте нас, мол, отсюда. Прежде всех берётся за канат старшая сестра. Вытаскивают её наверх. Только она появилась, начали старшие братья Тан-батыра драться меж собой с изрядной жестокостью, крича дико: «Моя!», «Нет, моя!».
Говорит им дочь падишаха:
— Я — самая старшая дочь и предназначена самому старшему из вас, нас три девицы, и вас трое, так что незачем и драться.
И велит она им спускать в дыру канат. Пошёл канат вниз, потом наверх, появилась средняя дочь падишаха. А как она появилась, тут опять стали драться, друг друга лупить. Средняя-то красивее, чем старшая, оказалась.
Девицы говорят:
— Вы зазря не деритесь, там ещё брат ваш младший остался, который нас отыскал и от дивов спас. И сестрица наша младшая там, вы их со дна этой дыры быстрее вытаскивайте.
Устав драться, начали братья канат в дыру опускать. Как спустился аркан, девица внизу говорит:
— Пусть вначале тебя поднимут, потом ты меня вытащишь, а иначе они тебя здесь оставят.
Джигит говорит:
— Нет, не могу я тебя одну здесь под землёй оставить, вначале ты подымайся, а потом уж и обо мне можно подумать.
Делает он петлю на конце каната, сажает туда девицу и даёт знак поднимать. Вытаскивают девицу на поверхность и, красоту её узрев, опять начинают драться старшие братья.
Девица им говорит:
— Всё равно я никому из вас не достанусь, мы с Тан-батыром слово друг другу дали, только за него и выйду.
Все три девицы уговаривают теперь, чтобы старшие братья младшего из-под земли вытащили. Ладно, опускают старшие в дыру канат. Уцепился Тан-батыр за конец и совсем было уже поднялся, тут старшие канат и перерезали. Летит Тан-батыр вниз. Девицы наверху плачут в голос. Старшие братья в дорогу собираются.
