Взяла Марья маленький кораблик да и снова пустилась в путь.
Вдвое тяжелее он ей показался теперь: ведь стала она больной и немощной старухой. Хорошо, что ноги не уставали — выручали железные сапоги.
Дошла Марья до моря. Кипит оно, волны вздымаются до самого неба. Бросила она в воду кораблик. Обернулся он кораблём с белым парусом. Поплыла на нём через море в царство Злодиса.
Вскоре и другой берег показался, на берегу стража в медных шлемах.
Закричали стражники:
— Эй, кто там на корабле! Готовься к смерти! Ещё ни один человек живым не сошёл на этот берег.
Ждали они воинов, а перед ними появилась дряхлая, горбатая старушка.
Спрашивает их Марья:
— Корабельщики, корабельщики! Разве вы свой корабль не узнали? Его посылают вам жёны и матери. Они день и ночь плачут — вас домой ждут.
От этих слов развеялись колдовские чары Злодиса. Опомнились корабельщики, бросили свои шлемы и пики в море, стали корабль хозяйским глазом осматривать, проверять, всё ли там на месте.
А Марья побрела дальше.
Смотрит по сторонам — ни полей, ни садов. Зато слышно, как мечи да копья точат: к новой войне готовятся.
Откуда ни возьмись — налетела стража в серебряных шлемах.
— Как ты сюда попала, старуха? — кричит. — Ещё ни один чужой человек здесь не оставался живым. Готовься и ты к смерти!
Сняла Марья с ног железные сапоги, бросила их стражникам.
— Узнаёте свою работу, сапожники? — спрашивает. — Эти сапоги прислали ваши жёны и матери. Они день и ночь плачут. Вас домой ждут.
Исчезло колдовство. Пришли в себя сапожники, схватили сапоги да и пустились со всех ног к морю.
А Марья дальше пошла. И вот перед нею хрустальный дворец стоит, всеми огнями на солнце переливается.
Подошла она к золотой лестнице, хочет по ней подняться. Да не тут-то было! Как из-под земли появилась стража в золотых шлемах.
— Как ты сюда пробралась, старая? — кричит. — Ещё ни один чужой не входил в этот дворец. Готовься к смерти!
Бросила она им каравай и говорит:
— Держите-ка хлебец, пекари! Его прислали ваши жёны и матери. Они день и ночь плачут. Вас домой ждут.
Освободились от заклятья и пекари. Схватили хлеб и тоже побежали что было сил к морю.
А Марья вошла во дворец и остановилась.
На всех стенах серебряные зеркала висят. Из каждого на неё смотрит дряхлая, горбатая старуха.
— Здравствуй, девица-красавица, здравствуй, Марья! — услышала она голос Злодиса. — Что, красотой своей любуешься?
— Здравствуй, Злодис! — ответила Марья. — Я пришла к тебе, как ты приказал, чтобы спасти царевича.
Низко поклонился Злодис своей гостье и сказал:
— У тебя верное сердце, Марья! Выпила ты три чаши горя, переплыла кипучее море, победила мою неусыпную стражу. Потому я снял заклятье с Ивана. Он уже здоровёхонек! Только вот о тебе и думать забыл. Не жалко тебе своей красоты, молодости и здоровья, которых ты ради него лишилась?
— Нет, не жалко, — ответила Марья. — Лишь бы он был счастлив…
— Ты щедра, но и я не жаден. Возьми всё обратно! — говорит Злодис.
И вот в зеркалах заулыбалась красавица, какой свет не видывал!
Любуется ею Злодис и говорит:
— Не годится тебе, Марья, с такой красотой быть служанкой у Лиходея, весь век горе мыкать. Оставайся здесь, будь моей женой, царицей моего царства!
Хлопнул он в ладоши, и очутились они в большой кладовой, где в золотых ларцах лежали драгоценные украшения, кружевные уборы, наряды один другого богаче и краше.
— Выбирай! — говорит ей Злодис.
Девица даже не взглянула на них.
Ещё раз хлопнул Злодис в ладоши. Оказались они в другой кладовой, где сто казначеев считали золотые монеты.
— Всё твоё будет! — говорит Злодис.
— Не нужно мне чужого золота, — отвечает Марья.
Топнул Злодис ногой, и очутились они в саду у волшебного озера.
— Погляди-ка сюда! — говорит он ей.
Взглянула девица в воду и видит дворец царя Лиходея. Одна за другой подъезжают ко дворцу золочёные кареты. Выходят разнаряженные невесты. А на крыльце Иван их встречает…
Залюбовалась царевичем девица — о Злодисе и думать забыла.
А он говорит:
— Видишь, Иван жениться собрался, забыл о тебе. И ты о нём забудь! Ведь я для тебя всё что захочешь сделаю. Скажи только, чем мне тебя порадовать?
— Я хочу на Ивана взглянуть, счастьем его полюбоваться! — молвила девица.
— Ах ты глупая девчонка! — закричал Злодис. — Зря я тебе красоту вернул, все мои богатства показывал! Однако будь по-твоему. Я сдержу слово. Но за это ты снова станешь старой горбуньей.
И вмиг Марья превратилась в дряхлую горбатую старуху. А сам Злодис — в чёрного ворона.
Не успела Марья глазом моргнуть — очутилась она у дворца царя Лиходея.
Веселье там шло невиданное. Иван-царевич приглашал на танец то одну невесту, то другую.
Царь Лиходей отозвал сына в сторону и говорит ему:
— Пора, Иван, тебе сделать свой выбор. Ну, которая же из невест тебе приглянулась?
Опустил царевич голову и говорит:
— Ни одна, отец. Не торопи меня. Позволь мне по саду погулять, с мыслями собраться,
Идёт Иван по знакомой дорожке. Сколько раз ходил он по ней с Марьей! В саду каждый куст её руками посажен, её заботами выращен,
Остановился царевич у куста красных роз и сказал:
— Пусть же здесь перестанет биться мое сердце! Пусть оно не принадлежит никому другому!
Вынул царевич из-за пояса свой кинжал занёс руку, чтобы с жизнью покончить, но в это время у ограды послышался топот стражи и крики. Подошёл Иван поближе и видит, что стражники гонят прочь маленькую горбатую старушку, а она смотрит на него в упор и что-то шепчет.
— Оставьте её! — приказал царевич. — И пропустите сюда, раз она этого хочет!
Стражники подхватили старушку и поставили её перед царевичем. Следом прилетел и сел на ограду большой чёрный ворон.
Поглядел Иван на рваное платье старушки и говорит ей:
— Не богато, видно, ты живёшь, бабушка, позволь немного помочь тебе.
И протянул ей кошелёк, полный золотых монет.
Но старушка не приняла подарка.
Удивился царевич и ещё ласковее спрашивает её:
— Зачем ты сюда пришла, бабушка? Не бойся, скажи мне!
— Иван! — только и смогла вымолвить Марья.
— Марья! Моя Марья! Это твой голос! — воскликнул царевич.
— К-р-р-ах! — каркнул чёрный ворон и упал мёртвым.
В тот же миг старуха обернулась прежней красавицей.
Взял её царевич за руку и повёл прочь, подальше от дворца. Вскоре они добрались до другого царства, где их знать не знали, узнать не могли.
Нанялись они на работу садовниками, зажили мирно и счастливо.
А когда стала у них подрастать синеглазая, златокудрая дочка Анюта, — вырастили они для неё сине-золотой цветок и назвали его Анютины глазки.
Правда, многие этот цветок зовут ещё и по-другому: Иван-да-Марья. Ну, кому как нравится.
ПОЧЕМУ ВОЛКИ ВОЮТ НА ЛУНУ
Все сестры были прилежны и трудолюбивы. Но Катюшенька всегда, бывало, первая сядет за работу, последняя встанет. И сказки она складывала только про рукодельниц.
Вот одну из них она царю и рассказала.
Мирно и счастливо жил лесник Степан со своей женой Степанидой. Печалились они только об одном — деток у них не было.
Но ни Степан, ни Степанида об этом никогда ни слова, будто каждый из них о детях давным- давно и думать забыл.
Иногда, бывало, Степанида выйдет ночью на крылечко, посидит, повздыхает да ещё Луне пожалуется:
— Луна, Луна, ночное ты наше солнышко! Смотрю я на твоих дочек, Звёздочек, и завидую. Сколько их там у тебя — не пересчитать! Хоть бы нам одну подарила — пожалела бы нас…
А придёт в избу как ни в чём не бывало! Если Степан что заметит, спросит:
— Ты что, Степанидушка, никак плакала? Уж не захворала ли?
Степанида поспешит ответить:
— Что ты, что ты, Стёпа! Просто соринка в глаз попала. Теперь всё уж и прошло.
Степан тоже потихоньку от Степаниды о детях горевал.
Случалось, увидит охотника, спросит, нет ли где сироты, взял бы его вместо сына. Да о сиротах никто не слыхивал, а своих детей кто чужим людям отдаст?
Вот Луна над Степанидой и сжалилась.
Позвала она к себе самую младшую дочь Алуну и говорит ей:
— Ты у меня трудолюбивая и послушная. Хочу тебя для доброго дела на землю послать. Будешь жить вместо дочки у лесника и лесничихи.
Подслушали этот разговор другие дочки Луны — Улуна и Элуна. Закричали:
— Мы тоже хотим на землю! Надоело нам здесь. Всё одно и то же: со скуки умереть можно!
— Куда уж вам! — сердито сказала Луна. — Вы обе ленивы да непослушны. Кому такие нужны?
