16
Переполох охватил усадьбу. Охранники и люди в штатском беспорядочно бегали по коридорам, натыкаясь друг на друга.
Между тем Король и красавица были уже в саду. Не выдержав ноши, Король завалился в кусты прямо с красавицей.
– Вы пьяны, ваше величество, – отряхиваясь, заметила она.
– Для храбрости, – вставая, объяснил Король. – Вы бежать можете?
Красавица кивнула. Король схватил её за руку и потянул за собой. Пригнувшись, они заскользили вдоль живой изгороди.
– Что это такое? Что всё это значит? – на бегу спрашивала красавица.
– Ничего, это просто переворот, – на бегу отвечал Король.
– Какой переворот? – спрашивала на бегу красавица.
– Двадцатый, – отвечал на бегу Король.
Выбежав из кустов, они наткнулись на троих охранников. Двое вытянулись по струнке, а третий, внимательно вслушиваясь в рацию, сообщил:
– Ваше величество! Берегите себя! Вы нужны нам живым! Девушку берегите! И то, что на ней! Как поняли?.. – он осёкся и тупо посмотрел на рацию. – Приём…
А беглецы были уже далеко.
Выбежали к автостоянке. Король выдохся и запутывался в ногах, красавица тащила его за локоть.
– Ну, – причитала она, – ещё немножко! Вот его машина!
Впихнув короля в автомобиль, красавица села за руль и нажала на газ. Длинный чёрный лимузин, ничуть не хуже королевского, вырулил на дорожку и помчался к воротам.
– Стой, кто едет? – закричал постовой. – Пароль!
– Какой пароль, когда я Король! – раздалось из автомобиля.
– Виноватый, ваше величество! – сконфузился постовой и открыл ворота.
– Туда, в леса, пожалуйста! – проговорил Король и тут же крепко заснул, откинувшись на мягкую спинку сиденья.
– Странный, – посмотрев на него, заключила красавица.
Она поддала газа, и машина на полной скорости полетела по загородной дороге в сторону леса.
Смеркалось. На лесной тропе остывал чёрный автомобиль.
– …Так вот это все вышло, – закончил Король. – А вообще-то я не пью. Извините.
Красавица молчала. После задумчивой паузы она встрепенулась.
– Ну что, всё запомнили? – спросила она. – Попробуйте, сначала зажигание…
Она чуть отодвинулась, уступая Королю место на своём сиденье. Король чуть придвинулся, стал включать зажигание и жать на педали.
– Вот так, потом так, – комментировал он, – теперь сюда… Правильно?
– Правильно, – согласилась красавица. – А теперь – сюда…
Она нажала на подлокотник – спинка откинулась. Красавица обняла Короля за плечи и притянула к себе. Король пассивно сопротивлялся.
– Ты король, – прошептала красавица, – я королева. Мы вместе.
Король приблизился вплотную, но потом резко отклонился назад.
– Нет, – сказал он, – извини. У меня дома жена, настоящая Королева.
Красавица удивлённо заморгала.
– Глупости, – проговорила она. – Разве вы, короли, женитесь по любви?
Король задумался и ответил:
– Женились мы не по любви – да. Но потом как-то… У нас дочь, почти взрослая.
– Ну так взрослая же!.. – сказала красавица.
Король, не обратив внимания на её слова, продолжал:
– Знаешь, если бы всё было у нас хорошо, если б мы жили, как все короли и королевы… я бы, наверное, смог ей изменить. Наверняка. Но раз уж мы в таком скверном положении… Я не могу, не хочу. Понимаешь?
– Понимаю, – кивнула красавица и вздохнула. Потом встала и вышла из машины.
– Вот ключи, – хлопнув дверцей, она зашагала прочь.
Король вылез из машины и окликнул:
– Постойте, куда же вы! Темно ведь!
– Ничего, ваше величество, – крикнула красавица и свернула с тропинки в лес. – Не провожайте! Привет семье!
Она оступилась, сняла туфли и зашагала в чащу, напевая какой-то мотивчик.
Король проводил её – взглядом. Сперва среди чернеющих деревьев исчезло её белое бальное платье, но ещё долго в темноте сверкали звёздочками драгоценности.
Совсем уже вдалеке эти блуждающие огоньки вдруг погасли и, вспыхнув вновь, разлетелись в разных направлениях.
Принцесса носилась вокруг стола, Королева бегала за ней и пыталась ударить мокрой тряпкой. Подвал сотрясался.
– Как ты могла! – кричала Королева. – Как он мог! Как вы могли!
– Мама! Мама! Успокойтесь! – кричала Принцесса, заслоняясь от ударов пустой картонной коробкой. – Мне нельзя теперь волноваться!
Королева остановилась, перевела дух и откинула тряпку в угол.
– Где этот негодяй? – спросила она с одышкой. – Почему он сам ничего не сказал?
– Ему неудобно, мама, – сказала Принцесса, убирая от лица коробку. – Он стесняется.
– Что?! – закричала Королева. – Неудобно?! Стесняется?! Да я ему!.. Я его!..
Она обмякла и опустилась на табуретку. Принцесса всхлипывала, утирая слезы.
– Мы же не просто так, – оправдывалась она, – мы же по любви, обоюдно. Он хороший, умный.
– Он всего лишь оруженосец, – сказала Королева.
– Нет, – поспешила вставить Принцесса, – его повысили. Его взяли в школу дипломатов. У него большое будущее, это у нас всё в прошлом… Если бы не он, мама, мы бы с голоду сдохли…
– Когда же вы успели? – спросила Королева.
– Так, однажды. Пока вы, мама, курили… – Принцесса вдруг вскочила и закричала: – Говорил вам папа: не курите!
И, заревев, она упала Королеве на колени.
– Э-э-эх, – вздохнула Королева. – Ты же всё-таки принцесса крови! Как ты могла!
– Я прежде всего девушка, – сказала Принцесса, утирая королевским подолом лицо, – то есть… женщина.
– Женщина! – Королева горько усмехнулась, достала из корсажа папиросу, сунула в рот, потом смяла её и выбросила.
– Женщина… Чтоб был мальчик! Поняла?
Кончился бензин, машина остановилась. Король вглядывался в темноту, но из-за сильного ветра трудно было что-либо разглядеть. Фары высвечивали ржавый, покосившийся остов ворот. Король поёжился, поднял воротник и вылез из машины.
Возле ворот было пусто. Дряхлая конструкция скрипела и раскачивалась. Где-то вверху билась о столб жестяная табличка с цифрой «38». Вдруг табличка сорвалась и, брякая, пролетела прямо над королевской головой.
Завернувшись понадёжнее в пиджак, Король побрёл против ветра.
В городе не было ни души. Выбитые окна домов просвечивали насквозь. Узкие улочки были завалены грязью, рухлядью и кучами мусора. Ветер перебрасывал от стены к стене ошмётки чего-то непонятного. Фонарные столбы прогнулись, перекосились и торчали в разные стороны. Природы не было вовсе. Всё несло на себе печать мрака и однотонности, лишь небо чуть отливало красным.
Проплутав до наступления полной темноты, Король понял, что заблудился. Остановившись посреди улицы, он прокричал:
– Люди! Есть кто-нибудь живой?
Сквозняк сдул его крик и унес в неизвестном направлении.
Король вошёл в первый попавшийся подъезд и по разрушенной наполовину лестнице добрался до какого-то помещения. Помещение было необитаемым и продувалось со всех четырёх сторон. Король отыскал нишу, забился в нее и закрыл глаза. Дрожа от холода, он всё-таки стал засыпать.
Разбудил его пронзительный стон. Король высунулся из ниши, прислушиваясь. Ветер притих, стояла полнейшая тишина. Стон возобновился – высокий надрывный голос, то ли детский, то ли женский… Король подхватил с пола обломок кирпича и, стараясь не шуметь, двинулся к выходу.
Вышел на улицу. Стон повторился вновь, ещё резче и громче.
Король всмотрелся в темноту и увидел на другой стороне что-то белеющее. Он осторожно стал приближаться.
На асфальте лежала большая белая чайка. Застыв в распластанной позе, она тяжело, по-человечьи, дышала. Король отбросил кирпич и склонился над птицей. Почувствовав его приближение, чайка открыла маленькие красные глаза.
– Интересно, – чуть слышно произнёс Король и дотронулся до переломанного крыла.
Чайка вдруг встрепенулась, подскочила и с размаху ударила клювом в королевское лицо. Король вскрикнул и отшатнулся, схватившись руками за свою щёку, а чайка, издав боевой клич, стала подпрыгивать, стараясь клюнуть его в живот. Король упал, попытался отбиваться ногами, но птица не унималась. Король закричал.
Раздался выстрел. Чайку отбросило к стене. Король замолк. Из темноты вышел бородатый охотник и тяжёлым прищуренным взглядом осмотрел Короля. Во лбу у охотника чернела крупная запёкшаяся рана, отчего Королю почудилось сперва, что у человека этого три глаза… Трёхглазый молча повесил за спину обрезанный карабин, подошёл к стене, подобрал тушку и приладил её к поясу.
– Жив? – спросил он Короля.
– Жив, – подтвердил Король, придерживая ладонью рану на щеке, из которой сочилась кровь.
Охотник убрал королевскую ладонь, поглядел на рану, зачерпнул горсть грязи и размазал её по окровавленной щеке.
– До смерти заживёт, – сказал он и, уходя, прибавил: – Вставай, пошли.
Трёхглазый привёл Короля в какой-то дом. Двери и окна были заколочены, и снаружи казалось, что дом для жилья непригоден.
