Мэри Поппинс резко остановилась и пристально посмотрела на Майкла:
— Мой кузен на музыкальной шкатулке?! Что за чепуху вы мелете, Майкл Бэнкс?
— Но ведь так и было! — воскликнули одновременно Майкл и Джейн. — Мы ВСЕ кружились на музыкальных шкатулках! Каждый под свою песенку. А вашей была:
Играл я на волынке,
Подсвистывал коровам,
А на лугу ковровом
Выплясывали свинки
С козлом в камзоле новом!
Её глаза гневно засверкали в темноте, и дети поёжились от этого свирепого взгляда. Им даже показалось, что Мэри Поппинс стала вдвое больше ростом.
— Играть на волынке?! С коровами? — Она просто задохнулась от ярости. — На крышке музыкальной шкатулки? Я не ослышалась? Вот что я получаю за все мои старания! Вы проводите день с такими достойными людьми, как я и мой кузен, и в благодарность осыпаете вс насмешками? Танцевали, видите ли, со свинками! И вдобавок с козлом! Неслыханно! Ещё одно подобное слово, и я покину вас прямо сейчас, на этом самом месте! Так и знайте!.. На крышке с волынкой! Это же надо придумать! — кипела она, шагая по переулку сквозь общающиеся сумерки.
Цок! Цок! — ровно постукивали её каблучки по тротуару. Даже спина Мэри Поппинс выражала благородное негодование.
Джейн и Майкл семенили позади, зная, что спорить с Мэри Поппинс, когда она в такой ярости, просто бесполезно. Самое благоразумное — просто помолчать. Так и тащились они за нею молча, вспоминая о том необыкновенном и удивительном, что приключилось с ними сегодня…
— О, Мэри Поппинс! — радостно воскликнула миссис Бэнкс, открывая им дверь. — Мне очень жаль, но, боюсь, ваш кузен мне не понадобится. Я ещё раз проверила пианино. Оказалось, оно прекрасно звучит!
— Очень этому рада, мадам, — сказала Мэри Поппинс, мимоходом взглянув на себя в зеркало. — Выходит, вы ничего моему кузену не должны.
— Разумеется! — воскликнула миссис Бэнкс. — Ведь он даже не был здесь!
— Вы правы, мадам, — заметила Мэри Поппинс и, фыркнув, стала подниматься по лестнице.
Джейн и Майкл заговорщицки переглянулись.
— Наверное, это и было седьмое желание! — прошептал Майкл.
Джейн понимающе кивнула.
«Фьюить-фить-фить! Ти-у! Ти-у!» — донеслись из глубины парка нежные, мелодичные и в то же время неистовые трели.
— Что это может быть? — воскликнула миссис Бэнкс, распахивая дверь и прислушиваясь. — Боже мой! Да это же соловей!
А серая, невзрачная птичка роняла звучные и трепетные мелодии, и они, нотка за ноткой, слетали с ветвей дерева, словно сладкие, спелые вишни. Соловьиные трели трепетали в вечернем воздухе и растворялись в сгустившихся сумерках.
— Как странно! — удивилась миссис Бэнкс. — Они никогда не пели в городе!
А за её спиной дети переглядывались и тайно перемигивались.
— Это соловей мистера Твигли, — шепнула Джейн.
— Он его выпустил! — едва слышно промолвил Майкл.
Они прислушивались к чудесной песне и думали о том, что мистер Твигли и всё-всё остальное было на самом деле, и доказательством тому служила маленькая золотая птичка, которая сейчас пела в парке.
Соловей издал последнюю трель и умолк.
Миссис Бэнкс вздохнула и закрыла дверь.
— Хотела бы я всё-таки знать, откуда он взялся? — задумчиво проговорила она.
Но Джейн и Майкл уже были на полпути в детскую. Да и что бы они могли сказать? Они знали, что на свете есть вещи, которые можно объяснить, но есть и такое, чего объяснить просто невозможно. К тому же сегодня к чаю были булочки с изюмом, и Мэри Поппинс очень бы не понравилось, если бы они заставили её ждать…
Глава третья. Мятные лошадки
— Опя-ать! — сердито выкрикивал мистер Бэнкс, нервно расшвыривая зонтики из корзины, сделанной в форме слоновьей ноги.
— Что теперь тебе не нравится, Джордж? — донёсся из кухни голос миссис Бэнкс.
— Кто-то взял мои трости! — ярился мистер Бэнкс.
Он тигром метался по прихожей, заглядывая во все углы.
— Вот они, сэр! — сказала Мэри Поппинс, спускаясь из детской.
В одной руке она держала изящную тросточку чёрного дерева с серебряной рукояткой, а в другой — крепкую ясеневую трость с тяжёлым резным набалдашником. Церемонно, без лишних слов она вручила трости мистеру Бэнксу.
— М-да! — смущённо промямлил он, принимая трости. — А что вы с ними делали, Мэри Поппинс? У вас что-то с ногами? Надеюсь, не захромали?
— Спасибо, сэр, со мной всё в порядке, — фыркнула она, всем своим видом давая понять, что мистер Бэнкс только что нанёс ей страшное оскорбление. Нет, вы только послушайте: что-то с ногами! Да её ноги, как, впрочем, и всё остальное, и-де-аль-ны!
— Это мы! — признались Майкл и Джейн, выглядывая из-за спилы Мэри Поппинс.
— Вы! Что же случилось с вашими ногами? Ударили, поранили, сломали? — с беспокойством спросил мистер Бэнкс.
— Нет, не сломали, — успокоил его Майкл. — И трости целы. Они нам служили лошадками.
Мистер Бэнкс не поверил своим ушам.
— Что-что? — возопил он. — Моя тросточка чёрного дерева, подарок дядюшки Гербера, и трость, которую я выиграл на Рождественской ярмарке, — лошадки?!
— Нам больше не на чем скакать, — проворчала Джейн.
— Как это не на чем? — выкрикнула из кухни миссис Бэнкс. — А старина Доббин, ваш любимый конь-качалка?
— Ненавижу эту старую развалину! Он скрипучий! — в сердцах топнул ногой Майкл.
— И никуда не скачет! — подхватила Джейн. — Нам нужны настоящие лошади!
— Ага! И я должен их вам предоставить? — Мистер Бэнкс в бешенстве носился из угла в угол, выкрикивая: — Еду три раза в день вам подавай! Тёплую одежду, ботинки, туфельки, носочки и тому подобную мелочь, будьте добры, выложите сейчас же! Этого мало! Теперь, видите ли, им захотелось лошадей! Нет, вы только послушайте: ло-ша-дей! А почему бы вам сразу не потребовать верблюда?
Майкл с искренним сочувствием посмотрел на отца и поспешил успокоить его.
— Нет, спасибо, папочка, верблюда не нужно. Только лошадок, — сказал он, умильно улыбаясь.
— Хорошо же, вы получите их! Когда луна посинеет! — неожиданно выпалил мистер Бэнкс.
— И когда это случится? — наивно подняла бровки Джейн.
Мистер Бэнкс ошарашенно посмотрел на неё. «Неужели у меня такие глупые дети? Не понимают фигуральных выражений!» — подумал он и бухнул:
— Раз в тысячу лет! Или раз в жизни, если повезёт! Вот так!
Он в сердцах швырнул чёрную тросточку в корзину Слоновья Нога, сунул под мышку тяжёлую ясеневую трость и вылетел на улицу.
Мэри Поппинс посмотрела ему вслед со странной улыбкой. Детям эта улыбка показалась таинственной, но спрашивать было бесполезно, и им оставалось только гадать, что бы это могло значить.
Миссис Бэнкс быстро взбежала по лесенке из кухни.
— Ох, Мэри Поппинс! — всплеснула она руками. — Вы только подумайте! Варфоломей, этот дворовый пёс мисс Ларк, прогрыз шину нашей коляски!
— Да, мадам, — спокойно ответила Мэри Поппинс, будто бы она давно предвидела эту ужасную выходку Варфоломея.
— Но как же теперь ИДТИ за покупками? — Миссис Бэнкс чуть не плакала от досады.
— Не знаю, что и сказать, мадам, — покачала головой Мэри Поппинс, показывая, что ни собаки, ни коляски её совершенно не касаются.
— Ну, вот, опять таскаться по магазинам! — недовольно проворчала Джейн.
— От таких прогулок меня тошнит, — вторил ей Майкл. — Это мне вредно!
Миссис Бэнкс даже не взглянула в их сторону.
— Может быть, вы оставите сегодня Аннабел дома? — обратилась она к Мэри Поппинс. — Я посижу с ней, а Робертсон Эй поможет вам с покупками.
— Он спит в тачке, — сообщила Джейн.
Она после завтрака выглядывала в окно и видела, как садовник спокойно наслаждался утренним сном.
— Думаю, он быстренько проснётся, — хмыкнула Мэри Поппинс я направилась в сад.
И она была, как всегда, права. Робертсон Эй проснулся мгновенно. Мало того, когда они вышли, он уже поджидал их у ворот. Что же такое Ужасно Страшное сказала ему Мэри Поппинс?
— Живее, пожалуйста, не тащитесь как черепахи! — подгоняла детей Мэри Поппинс.
Она взяла за руки Близнецов и повела за собой.
— День за днём, день за днём всё одно и то же! — канючил Робертсон Эй. — Нет ни минуты покоя.
Он подавил зевок. Спотыкаясь и засыпая на ходу, он медленно брёл за остальными.
А Мэри Поппинс шагала по Главной улице, с удовольствием поглядывая на своё отражение в чисто вымытых витринах. «Прелестна! Очаровательна! — удовлетворённо кивала она головой. — Осанка летящая, фигурка точёная, шляпка чудесная. Я хорошею от витрины к витрине!»
Первая остановка была перед магазинчиком мистера Тримплета с вывеской: «СКОБЯНЫЕ ИЗДЕЛИЯ И САДОВЫЙ ИНВЕНТАРЬ».
— Одну мышеловку! — потребовала Мэри Поппинс, заглядывая в список миссис Бэнкс.
