— Ближе к делу, — сказал председатель и секретарь собрания.
— Во-первых, можно ли рассчитывать, что мы поспеем в долину раньше кометы, а, во-вторых, действительно ли там больше возможностей спастись, чем где-нибудь еще?
— Пока что там все было хорошо, — заметил Снифф. — И видели бы вы грот, который я открыл!
— Я зарыл в гроте жемчужины, — сказал Муми-тролль.
— Жемчужины! — восхищенно воскликнула девочка. — А из них можно делать браслеты?
— Все что угодно, — ответил Муми-тролль, — и серьги, и носовые кольца, и диадемы…
— Это будет следующим вопросом повестки дня! — возмутился братец Снорк. — Тихо! Тихо! Есть вещи поважнее носовых колец! Никогда нельзя допускать девчонок на собрания!
— Не надо быть таким занудой, — ответила сестрица. — А теперь ужинать! Лучше набери немного дров. А ты, Снифф, раздобудь воды для супа. Кстати сказать, мы отлично можем укрыться в гроте.
— Ах, какая ты умница! — воскликнул Муми-тролль. — Конечно! Снифф и Снорк отправились выполнять поручения. При этом Снорк недовольно бубнил:
— Все равно собрания — необходимы.
— Муми-тролль, — обратилась девочка, — на стол нужны цветы.
— Какие?
Девочка оглядела себя, увидела, что сейчас она розового цвета и сказала:
— Думаю, лучше подойдут розовые. Муми-тролль бросился исполнять поручение.
— А я? — спросил Снусмумрик. — Что я могу сделать для тебя?
— Сыграй мне песенку.
И Снусмумрик стал играть самые романтические песенки, какие только знал.
Очень долго не было Снорка, — с дровами. Наконец, он пришел и, вытирая пот, сказал:
— Очень трудно набрать веток совершенно одинаковой длины.
— Он всегда такой пунктуальный? — поинтересовался Снусмумрик.
— Его мама таким родила, — сказала девочка.
А Снифф не появлялся еще дольше. К тому же он так и не нашел воды. Озера и ручейки, все оказывались пересохшими.
— Похоже, вода кончилась во всем мире, — сказал он. — Интересно, что говорят об этом рыбы?
— Это надо вынести на обсуждение следующего собрания, — сказал Снорк.
Сестрица Снорк вылила сок из фляжки в кастрюлю и принялась варить фруктовый суп.
— Это как-то связано с кометой, — продолжал Снорк. — Но вот как?
Все посмотрели на небо.
Темнеющий небосвод был окрашен в багрово-красный цвет. Над лесом сверкала небольшая красная искорка, похожая на звезду, хотя звезды еще не появились. Искорка вспыхивала и мерцала, чувствовалось даже на таком расстоянии, какая она горячая.
— Это она, — сказал мрачно Снорк.
— Как она недобро смотрит на нас, — сказала сестра, поежилась и стала из розовой — фиолетового цвета.
И тут примчался Муми-тролль с букетом синих колокольчиков.
— Спасибо, — поблагодарила девочка. — Правда теперь мне больше подошли бы какие-нибудь желтые.
— Поискать новых? — печально спросил Муми-тролль. Девочка не ответила, посмотрела на небо. Тут и Муми-тролль увидел сверкавшую комету.
— Возьми меня за лапу, — прошептала девочка. — Мне страшно.
— Не бойся, — успокаивал ее Муми-тролль. — Она долетит до нас только через три дня, а к тому времени мы уже укроемся в гроте. А теперь, давай поедим твоего чудесного супу и ляжем спать..
Они разделили суп на пять равных частей, поужинали и улеглись на циновку, которую сестрица Снорк успела сплести из травы.
Костер угас, а комета, горячая и зловещая, продолжала сверкать над темным лесом.
«Эй, зверятки, завяжите бантиком хвосты!»
Весь следующий день они шли по лесу, держа путь прямо на Муми-дол. Снусмумрик шагал впереди и играл на губной гармошке.
Вечером они вышли на дорожку и вдруг увидели путевой указатель:
«Танцплощадка — сюда! Лавка».
— О, танцы! — захлопала в ладоши сестрица Снорк. — Я так давно не танцевала!
— Нет у нас времени на танцы, когда гибнет Земля, — недовольно сказал братец Снорк.
— Ну, немножечко! — умоляла она. — Ведь Земля погибнет только через два дня!
— И, может быть, достанем в лавке лимонаду? — осторожно заметил Снифф.
— Да и дорожка ведет почти в нашем направлении, — подхватил Муми-тролль.
— Ничего страшного, если мы взглянем на танцплощадку, — сказал Снусмумрик. — Так просто, когда будем проходить мимо.
Снорк вздохнул, и они свернули на дорожку.
Вскоре, повиляв и порезвившись, дорожка привела к лавке.
Это была замечательная лавка.
Вокруг росли всяческие цветы, а перед ней стоял столб с серебряным шаром, в котором отражался лес и маленькая избушка с травяной крышей. Избушка была увешана вывесками: «Лимонад», «Мыло», «Жевательная резинка» и другими. Под окнами росли огромные желтые тыквы.
Муми-тролль поднялся на крыльцо и отворил дверь. Звякнул колокольчик. Все вошли вслед за Муми-троллем, кроме девочки, которая осталась любоваться собой в серебряном шаре.
За прилавком сидела старушка с блестящими мышиными глазками.
— Ого! — сказала она. — Сколько детворы зараз! Что вам угодно?
— Лимонаду, — сказал Снифф. — И лучше красного.
— Тетрадей в линейку, шириной в один сантиметр, — сказал Снорк. Он собирался записывать все, что следует делать на случай столкновения Земли с кометой.
— А мне, пожалуйста, штаны, — сказал Снусмумрик. — Только они не должны выглядеть слишком новыми.
— Все понятно, — сказала старушка и сняла с вешалки пару брюк. — Эти подойдут?
— Но они же ужасно чистые и новые! — возразил Снусмумрик. — Постарее не найдется?
— Это самые старые, что у меня есть, — сказала она. — А завтра они станут еще старее. И грязнее, — добавила старушка.
— Ну, ладно. Пойду за уголок, примерю.
— Ну, а тебе что? — спросила хозяйка лавки у Муми-тролля. Тот смутился и еле выговорил:
— Диадему…
— Зачем тебе она? — удивилась старушка.
— Затем, чтобы подарить девчонке, — сказал Снифф, который пил в углу лимонад. — Он страшно поглупел с некоторых пор.
— Дарить женщине украшения вовсе не глупо, — строго сказала старушка. — Ты еще слишком мал, что бы понимать такие вещи. Но, вот беда, — повернулась она к Муми-троллю, — диадем у меня сейчас нет. А пара хороших перчаток для снорков ее не устроит?
— Не знаю, — печально проговорил Муми-тролль. И тут вошла сама сестрица Снорк.
— Здравствуйте, тетенька. Какое чудесное зеркало у вас в садике, просто прелесть! Я давно потеряла свое карманное и с тех пор смотрюсь в лужи, а лицо в них выглядит не очень-то.
Старушка подмигнула Муми-троллю, и что-то незаметно сунула ему в руку.
Это было маленькое зеркальце в серебряной оправе, с розой из красных рубинов на оборотной стороне. Муми-тролль обрадовался и подмигнул старушке в ответ. Девочка же ничего не заметила. Она спросила:
— А у вас есть медали?
— Что-что? — переспросила старушка.
— Медали. Такие красивые звезды, которые мужчины любят носить на шее.
— Медали у меня где-то были, — и она полезла по лестнице под самый потолок, где стояла коробка с елочными украшениями.
— Нашла! — Старушка достала из коробки большую нарядную звезду и обмела ее щеткой.
— Ах, прелесть! — воскликнула сестрица Снорк. Она подошла к Муми-троллю и сказала: —Это тебе за то, что ты спас меня от ядовитого хищного куста.
Муми-тролль, потрясенный, молчал. Он преклонил колени, и она нацепила звезду ему на шею.
— Ты должен увидеть себя в зеркале! — воскликнула девочка.
И тут Муми-тролль достал из-за спины серебряное зеркальце и сказал:
— А вот это я купил тебе. Подержи, я посмотрюсь.
Пока они любовались собою в зеркальце, вошел Снусмумрик.
— Мне кажется, что будет лучше, если эти брюки состарятся не на мне, а здесь. Они как-то не подходят к моей шляпе, — и он поправил свою старенькую зеленую шляпу.
Братец Снорк все это время писал в тетради. Он поднялся и сказал:
— Одно из правил спасения от комет гласит: не задерживайся в лавках слишком долго. Пора идти дальше. Снифф, живо допивай лимонад!
Снифф поспешил, и лимонад попал не в то горло.
— Ну, что, пойдемте? — сказал Муми-тролль.
— Сколько с нас? — спросил Снорк старушку.
Та принялась за подсчеты. Вдруг Муми-тролль с ужасом сообразил, что у него нет денег! Да что там денег — у него и карманов-то не было!
Брат и сестра Снорки многозначительно смотрели друг на друга.
Ни у кого не было с собой ни гроша!
— Одна марка семьдесят пять пенни за тетрадь и три марки за лимонад, — считала старушка, — Звезда стоит пять марок, а зеркало с рубинами — одиннадцать. Итого выходит двадцать марок семьдесят пенни.
Девочка со вздохом положила зеркальце на прилавок, Муми-тролль начал развязывать ленту медали.
Братец Снорк усиленно соображал, дороже или дешевле стала тетрадь после того, как он исписал ее. Снифф глядел на пустую бутылку.
