— Живу я в барсучьей норе, только барсук попался вредный: требует, чтобы я убрался обратно в Россию. Мне, кажется, он националист. Как живёт папа? Всё дерётся или бросил? А мама что нового прочитала? Пишите мне по адресу… По какому адресу им отвечать?
— Адрес будет на конверте.
— Пишите по финскому адресу на конверте.
Веган перевёл письмо, распечатал на принтере и сунул в конверт.
— Говори адрес.
— Россия, Ленинградская область, Рощинское шоссе, урна на остановке «Ушково».
Веган запечатал конверт и отнёс Пекке. Тот с любопытством посмотрел на послание.
— Надо отправить?
Лис кивнул.
— Хорошо. У меня сегодня экскурсия в церкви. Заодно брошу в ящик. Кстати, если хотите, можем поехать все вместе.
Веган оглянулся на приятеля.
— Поедешь? Посмотришь Мюнямяки. У нас красивый город.
Криволапыч с сомнением поглядел на Пекку. Тот с удовольствием допивал душистый кофе.
— Я ещё не завтракал. Мне сложно решить такой сложный вопрос на пустой желудок.
— Это не проблема!
По безмолвной просьбе лиса Пекка насыпал зверям две порции соевого вегетарианского корма. Он оказался не таким противным, как ожидал Криволапыч. Но всё-таки вкус был непривычным, хотя и пахло чем-то похожим на мясо.
Затем немного осоловевший Криволапыч вслед за лисом выбежал наружу. К его удивлению Пекка даже не подумал запереть входную дверь, из чего Криволапыч сделал вывод, что сегодня же Веган останется без компьютера, а его хозяин без кофеварки. Но он уже устал делать замечания приятелю.
«Разок обчистят, сразу начнут запирать», — подумал он.
Зато Пекка долго устраивался в кресле маленького серого автомобиля и обстоятельно пристёгивал ремень безопасности. Забравшийся на заднее сиденье Криволапыч боялся, что и его пристегнут, как цепную собаку. К счастью, обошлось.
Машина медленно выбралась из заросшего жимолостью переулка и вырулила на дорогу.
Криволапыч внимательно прислушивался к своим ощущениям — он впервые ехал на автомобиле и не знал, что может с ним случиться. Машина поехала быстрее, и дома замелькали по сторонам. Криволапыч испугался. Он сначала зажмурился, а потом одним глазом посмотрел на лиса: тот спокойно и задумчиво глядел в окно. Криволапыч закрыл оба глаза и сглотнул. Он не понимал, как на такой скорости можно ни во что не врезаться.
Через пять минут он всё-таки взял себя в лапы и стал посматривать в окно через щелочки приоткрытых глаз.
Дома сменились полосатыми полями, которые пахали тракторы, похожие на жужелиц. По одному полю ходил журавль, что-то деловито подбирая на пашне.
Замедлив ход, машина перевалила через железнодорожный переезд, свернула и снова покатила между домов. Но теперь они были повыше и стояли чаще. На обочине мелькнул жёлтый указатель «Мюнямяки». Пекка, а с ним Веган и Криволапыч въехали в городок.
По чистым тротуарам катили велосипедисты и шли старые люди, опираясь на странные тележки с колёсами. Бежали выводки школьников с разноцветными рюкзаками, словно ежи с добычей. А возле большого стеклянного магазина народ почти толпился.
Больше всего же Криволапыча удивило, что по зелёным улицам, ничуть не боясь, ходили вкуснейшие охотничьи фазаны. Его желудок, наполненный поддельным мясом, возмущённо забурчал.
Тут машина миновала перекрёсток, ещё раз повернула и остановилась у высокой каменной церкви, окружённой древними ветвистыми деревьями и могилами.
Криволапыч выпрыгнул из двери и огляделся. По кладбищу ходили две старушки, а чуть подальше на маленькой площади подростки с грохотом катались по железной трубе, стоя на странных досках с колёсами.
Криволапыч глубоко втянул в себя воздух, едва отдававший бензином. Ему вдруг захотелось, чтобы его тоже когда-нибудь похоронили на таком вот симпатичном кладбище, и к нему приходили с цветочками такие милые старушки. Хотя этого он, конечно, уже бы не увидел.
Пекка озабоченно посматривал на часы мобильного телефона.
В бело-синем небе, похожем на финский флаг, парил орлан-белохвост: видимо, охотился на городских фазанов.
Минут через пять к церкви подрулила машина с туристами. Пекка радостно поприветствовал их, достал из хозяйственной сумки огромный ключ и повёл туристов к массивным, окованным железом дверям.
— А мы не пойдём? — удивился Криволапыч. — Он, кажется, нас не позвал.
— В церковь с животными нельзя.
Криволапыч нахмурился.
— Вот опять! И где ваша хвалёная демократия и свобода? А если мне вдруг приспичило помолиться?
— Ты веришь в бога? — удивился лис.
— Раз есть Рай енотовидных, значит должен быть и енотовидный бог! Это, по-моему, логично.
Веган улыбнулся.
— А он не карает за охоту в заповедниках?
Криволапыч насупился. Он отвернулся и стал рассматривать церковь.
Она была просто огромной и напоминала великанский валун, обросший сверху серой крышей, как мхом. В колокольне над входом цокали и звенели галки.
— А птицам, значит, в церковь можно?
— Галки — символ нашего муниципалитета. Они тут жили всегда. Ещё до того, как построили церковь!
Криволапыч вздохнул.
— Пойдём тогда по кладбищу, что ли, погуляем. Хоть какое-то развлечение!
Веган не возражал.
Тут было тихо и покойно, как и полагается на кладбище. У некоторых надгробий из черного, серого и красного гранита горели свечи. На одной из могил старушки приводили в порядок подвядший венок.
Вдруг Криволапыч снова почувствовал, будто ему на спину прыгнула лягушка. По кладбищу двигалось знакомое облако.
— Смотри! — прошептал он.
По самым привилегированным могилам у стены церкви бродил призрак из усадьбы.
— Интересно, что он тут делает? — прошептал Веган.
— Мне совсем не интересно, — Криволапыч посмотрел в сторону уютной маленькой машины.
— Надо поздороваться.
— Вот иди и здоровайся.
— Одному невежливо. Он обидится.
Пока звери препирались, облако приблизилось к ним.
— Добрый день! — сказал Веган и толкнул Криволапыча, напоминая о приличии.
— Привет, — буркнул тот, стараясь не глядеть в безносое «лицо».
— О! Кого я вижу! Мои любознательные друзья! Пришли кого-нибудь навестить?
Криволапыч не сразу понял, что имеет в виду призрак, а когда сообразил, его чуть не скрючило от ужаса.
— Не совсем так. Пекка повёл экскурсию в церковь.
— Пекка Виртанен? О! Это очень достойный учёный муж! Весьма добродетельный!
— А вы что делаете? — поинтересовался Веган. — Решили погулять?
Облако вздохнуло пятном, заменявшим рот.
— Я совсем отчаялся узнать своё прошлое в стенах усадьбы Саари и решил попытать счастья на окрестных кладбищах. Вполне допускаю, что я похоронен… — он сделал паузу, — …или похоронена где-нибудь здесь. Тогда я непременно это почувствую!
— Ну и как, — спросил Криволапыч хмуро, — есть успехи?
Призрак не уловил сарказма в его голосе.
— Увы! Пока ничего, молодой человек. Или всё-таки молодая особа? Мы, кажется, так и не прояснили этот вопрос. Кладбищ, к счастью, вокруг немало, так что надежда есть. А она, как известно, умирает последней!
С этими словами он оптимистично оглядел полированные надгробия, сверкавшие в лучах солнца.
— Ну, засим прощайте, молодые люди! У меня впереди ещё полкладбища!
Через десять минут из церкви вышла экскурсия во главе с Пеккой. Он с неприятным скрежетом запер тяжёлые двери, спрятал ключ в хозяйственную сумку, и группа направилась к стоянке. Звери потрусили следом.
Криволапыч уже радовался скорому возвращению в привычный, уютный лес. Но тут спокойная жизнь городка, размеренная как ход часов, разом сломалась.
Вдоль аккуратных магазинчиков напротив церкви, поддерживая себя элегантной чёрной тросточкой, шёл пожилой господин с такой же пожилой черно-белой собакой. Они двигались с неторопливым достоинством, солидно отражаясь в витринах.
Вдруг у собаки глаза стали похожи на вишни — она увидела зверей, которые, не скрываясь, бежали по другой стороне улицы. В собачьей голове всё перевернулось. Забыв о манерах и своём положении в обществе, она вырвала поводок из рук старика и с глухим рычанием ринулась через блестящую как рыбья чешуя мостовую. Испуганно закричала тормозами машина. Веган даже не успел ничего понять. Сильным ударом его сбили на тёплый асфальт и стали душить. Лис только взмахнул в воздухе тонкими лапами и брякнулся на камни.
Остолбеневший Пекка и туристы не отличались от могильных памятников. Город застыл в ужасе. Его хорошо отлаженный механизм впервые дал сбой. И лишь Криволапыч, привыкший ждать от жизни неприятностей, продолжал жить на этой недвижной в остальном картине. Он с силой оттолкнулся от тротуара и впился в горло собаки, намертво сжав челюсти. Псина завизжала, но Вегана не выпустила. Теперь она душила лиса, а Криволапыч её. Лис глухо хрипел, дёргая лапами. Булыжники под свалкой краснели, словно быстро созревающие помидоры.
