– Теперь вы понимаете, что зная правду, живым вам отсюда не выбраться! – из самого темного места, куда не добирались отблески огня, к ним вышел Ипполит Пантелеевич Шептунов, собственной персоной.
– Вы?! – Николь выронила из рук флягу. Спирт потек тонкой струйкой в сторону костра, загораясь от него, ярким синим пламенем.
– Угадали! – Ипполит Пантелеевич подошел и навесил на крохотную дверцу, которая свободно болталась на ржавых петлях, большой амбарный замок.
«Детский сад!» – ухмыльнулся про себя Аристарх и незаметно переглянулся с Николь и амазонкой, а та прошептала что-то на ухо американцу.
– Зря вы так. Это не простая, а волшебная клетка! – с напускной обидой в голосе отреагировал Шептун.
– В каком смысле? – удивился Бейтс.
– Все просто! Она слегка искажает силовые линии, и этого вполне достаточно, чтобы ваши фокусы с разложением своих тел тут не прокатили – рассмеялся Ипполит Пантелеевич.
«Сволочь!» – прошептала амазонка.
– Согласен! Но я изначально не собирался вас убивать, кто же знал, что вы окажетесь такими умными? Так что без обид! – с этими словами, бывший синоптик вытащил из портфеля небольшой израильский автомат.
– Кстати, давайте сюда ваши свистки, губные гармошки и прочую технику – Ипполит Пантелеевич широко улыбаясь, прихватил с гранитного стола калейдоскоп.
– Нет у нас ничего такого, у нас только фонарик – честно признался Кит, которому Шива приставил к уху автомат.
– Я жду! – требовательно произнес Ипполит, не сводя ствола с несчастного американца.
Аристарх нехотя протянул ему новейшую разработку лучших умов Директории.
– Что за ерунда? – Шива явно не понял сакрального смысла, заложенного в этом, нехитром на первый взгляд, устройстве. Вытащив, на всякий случай, батарейку, он выбросил фонарик от себя подальше.
– А знаете, что? Не буду я вас сейчас убивать, оставлю-ка я вас пока в заложниках, пока не разберусь с вашими минскими друзьями. Разумно? – спросил он у Моники и, не дождавшись ответа, спрятал автомат.
– Надеюсь, что пока меня не будет, вы тут не съедите, друг друга? – в приподнятом настроении Ипполит Пантелеевич покидал пещеру.
– Веселый парень, этот бывший синоптик – Аристарх протянул руку и легко достал батарейку, которая лежала не так далеко от клетки.
– До фонарика нам не добраться! – амазонка, сделав немыслимую растяжку, так и не смогла дотянуться до него своей ногой.
– Жаль калейдоскопа! – у Николь Николаевны в руках остался лишь симпатичный пластиковый футлярчик от этого уникального инструмента.
– Да, хороший был аппарат – согласился Аристарх, тщетно пытаясь сломать массивный замок на дверях клетки.
Догорали дрова, и вокруг становилось все темнее и холоднее. Из темноты на них то и дело поглядывали чьи-то маленькие любопытные глазки.
– Да это же еж! – воскликнул Кит Бейтс по-английски.
– Что? – переспросила его Моника.
– Это еж – перевел Аристарх, который знал много языков пятой Земли, включая и английский.
В темноте кто-то яростно пыхтел, не решаясь выйти на еле освещенную площадку.
– Кит! Он смотрит на тебя! – воскликнула амазонка, которая изловчилась и схватила ежа прямо за иглы.
– Отпусти его, Моника! – Кит глянул на животное, и его внезапно пронзила какая-то странная грусть.
– Надо же, какой он толстый! – Аристарх впервые видел такой крупный экземпляр.
– У него в лапах наш фонарик! – Николь успела его вырвать, прежде чем перепуганный ежик покинул территорию клетки…
* * *
«Живы?» – Махлюк осторожно забрал из рук Аристарха бешено мигающий фонарик. Чуть поодаль стоял улыбающийся Федор Карлович.
– Мы же просо запрограммированы на удачу – Аристарх отряхивался от пыли, так как явление на зов фонаря шефа, сопровождалось самой настоящей пылевой бурей.
Одна неудача у нас все же есть, пропал Анунакий – с лица шефа исчезла улыбка.
– Этого, рано или поздно, следовало ожидать – не очень-то удивился новости Аристарх Петрович.
Федор Карлович достал губную гармошку и наиграл веселую мелодию.
– Добрый старый инструмент все равно таскаешь с собой? – улыбнулся Аристарх, зная страсть шефа к своей старой губной гармошке.
– Незаменимая вещь! – Федор Карлович показал на наручный браслет, где на микро экране уже всплыло знакомое лицо Захара Борисовича Зверева.
– Слушаю Вас, Федор Карлович! – начальник Отела технического обеспечения Директории, судя по всему, был поднят прямо с постели.
– Срочно заблокируйте все входы в Минск пятой Земли – распорядился шеф.
– Прошу уточнить, для кого? – спросил Захар Борисович.
– Для всех, кроме сотрудников моего Отдела, любовницы Директора и ее правнучки – не совсем тактично уточнил шеф. – Пятый Минск, по полной программе? – позволил себе удивиться Зверев. Так как, «по полной», предполагал невероятно большой объем работы, которая могла растянуться на долгие годы.
– Нет, «Минск зет сорок семь, сорок восемь и дельта тридцать три». Этого будет вполне достаточно – за шефа ответил Махлюк.
– Принято! – ответил Захар Борисович.
«Сволочи!» – выругался Ипполит Пантелеевич, так как, уходя, он заметил огромный смерч, который вонзился в скалу, внутри которой была пещера. Вернувшись назад, он и застал всю компанию в сборе. Притаившись в расщелине в виде сверхтонкого облака, он подслушал разговор уцелевших оппонентов и их спасителей. И теперь Шива лихорадочно соображал, что ему делать? Так хорошо начавшийся день, завершился с нулевым и даже с отрицательным результатом. Легкого пути в Минск теперь не будет, это Ипполит понимал абсолютно.
«Надо проведать Анунакия!» – одна неплохая новость все же была.
«Далеко собрался, Анунакий Семенович?» – на пороге кельи горного монастыря сначала мелькнула, а затем и проявилась фигура Двуязыкого Шивы.
Анунакий машинально вздрогнул, как он всегда вздрагивал при появлении этого персонажа.
– Я на Вас больше не работаю, Ипполит Пантелеевич – Анунакий кинул на стол медальон на шелковом шнурке.
– Отчего так? – Ипполит даже не притронулся к брелоку, предполагая, что там, кроме типовой подписки бывшего сотрудника синоптической службы Директории, собраны все документы о вербовке Анунакия Семеновича сотрудниками Отдела безопасности.
– Хочу домой! Устал я от ваших передряг – Анунакий Семенович укладывал в дорожную сумку все свои вещи, нажитые изнурительной работой в этом мире.
– А как же наш Контракт? – Шива пошарил в кармане, пытаясь нащупать калейдоскоп.
– Климатический процессор вы профукали, так как же Вы собираетесь закрывать наш Контракт? Исчез предмет договора, исчезли и все обязательства. Разве не так, Ипполит Пантелеевич? – вопросом на вопрос ответил Анунакий.
«Куда же подевался калейдоскоп?» – Ипполит лихорадочно ощупывал одежду.
– Что, крепко вляпались, Ипполит Пантелеевич? – улыбнулся Анунакий, застегивая «молнию» на своей сумке.
– Дерзишь, Анунакий, вырос змееныш! – Шива вывернул все карманы, так и не найдя калейдоскопа.
– В память о нашей дружбе я могу дать возможность Вам уйти, Ипполит Пантелеевич, но если Вы настаиваете, я мигну сотрудникам Отдела безопасности – Анунакий поставил на стол фонарик.
– Откуда у тебя эта штучка? – Шива невольно потянулся к фонарику.
– Так как? – Анунакий прикрыл его своей рукой.
– Я ухожу, но только помоги попасть мне в Минск зет сорок семь – Ипполит резко поменял тональность, изображая из себя жертву.
– В зет сорок семь! А не боишься? – в лице Анунакия вновь появилось уважение к бывшему партнеру.
– Кого? Подольского и его друзей? Или рыжих кентавров с очкастыми драконами? – рассмеялся Двуязыкий Шива.
– Всех их вместе взятых, плюс две амазонки, к тому же не известно, как поведет себя прижатый к стенке Рокотан – позволил рассмеяться себе и Анунакий.
Двуязыкий Шива вспомнил, что карлик Рокотан был пойман и временно обезврежен, обе амазонки живы и почти здоровы. От этого у него испортилось настроение.
– Ну что, не передумал? – Анунакий вновь поднял свою сумку и потянулся за плащом. Плащик был не простой, такие имели только специальные агенты Отдела безопасности. Такой плащик за секунду мог запросто превратиться в парашют или даже в дельтаплан.
– Не передумал! – ответил Шива с каменным лицом.
– Айз Бана помнишь? – Анунакий вновь поставил на пол сумку, прикурил сигарету и вытянул ноги в своем кресле, стоящем в прихожей.
– Маэстро жив? – удивился Ипполит.
– Не знаю, и боюсь, что этого уже никто не знает – Анунакий выпустил красивое колечко дыма.
– Но если он жив, то мой визит убьет его! – Шива барабанил пальцами по журнальному столику.
– Смотри сам, старик если и жив, то давно уже на грани. Может быть, он тебе еще, и благодарен будет – Анунакий впервые позволил себе заглянуть в глаза Двуязыкому. Но ничего кроме вековой усталости он там не обнаружил.
