беспомощно и яростно, пока ей не начало казаться, что она так захлебнётся и утонет.
«Я не хотела ничего этого! – кричала она внутри собственной головы. – Не так! Я хотела помочь! Я не хотела ранить людей! Я хотела…»
Бет смотрела в стену маленького закутка в метре перед собой. Глаза у неё опухли, слёзы перестали катиться, но висели на ресницах, туманя взгляд. Постепенно гнев и чувство бессилия и страха ушли вместе со слезами; не навсегда, но на какое-то время, и она почувствовала, что более или менее пришла в норму.
«Я хозяйка своего корабля».
Девочка почти улыбнулась. Она сидела, упершись взглядом в стену на те каляки, которые когда-то нарисовала. В щель между двумя панелями был заткнут крохотный кусочек бумаги.
Прошла целая вечность, прежде чем Бет протянула руку и вытянула его. Он был сложен в несколько раз, бумага была того слегка кремового оттенка, что страницы её старого дневника. На нём было что-то написано, написано её собственной рукой. Буквы были неровные и смазанные.
В записке Бет прочитала:
КОРАБЛЬ ВАС ОБМАНЫВАЕТ.
Бет уставилась на записку. Это её почерк, она была уверена. И нисколько не сомневалась, что листок был вырван из её дневника с его плотной дорогой бумагой. Её единственная дорогая вещь, журнал, пропавший с момента События.
Девочка перевернула записку, но с обратной стороны ничего не было. Она снова взглянула на строки. Записка была категоричной, написанной в большой спешке в волнении, гневе или страхе.
Бет сидела в нише, притянув ноги к груди, ощущала спиной прохладу, исходившую от стен по бокам и позади неё. Она не шевелилась.
Это её почерк, на её бумаге. Девочка совершенно не помнила, чтобы писала это. Но автор этих строк был напуган, он бы явно это помнил. Не мог забыть. Если только не…
Бет подумала о процессе Сна. Воспоминания и мысли записываются в резервной копии и восстанавливаются Кораблём. Мама говорила ей, что никто не может изменять воспоминания. Но что если… Что если вставить более старые? Вроде как вернуть человека к более ранней версии его сознания. Это можно сделать?
Если это возможно, то человек даже не будет знать, что пробуждался раньше.
Она вспомнила о пыли у них в каюте: как невероятно быстро она скопилась. Она вспомнила о своём пропавшем дневнике. Она в нём писала? Столько всего не сходилось. Скафандры, оказавшиеся не в шкафчиках. Почтовые шаттлы, все отосланные. Лазерные повреждения. Да даже то, как они очутились здесь…
И Корабль. И ответы Корабля.
Корабль.
Прошло немало времени, прежде чем она снова сложила бумажку, положила её в карман и протиснулась на волю из маленького закутка.
Голограмма Корабля ждала её, парила посреди гостиной.
– Привет, Бет, – сказала она. – Всё в порядке?
Бет облизала губы, которые вдруг показались ужасно сухими. Покрасневшие глаза зудели. Она сказала:
– Привет, Корабль. Да, я в порядке, спасибо.
Корабль сказал:
– Моральный дух экипажа пострадал из-за последних событий.
«Да что ты говоришь», – подумала Бет. – Да.
Корабль сказал:
– Члены экипажа много спорили. Люсиль Буше переживает. Твоя задача как капитана помочь им. Очень важно поднять моральный дух экипажа.
Бет изучающе посмотрела на голограмму:
– Почему ты выбрал меня капитаном, Корабль?
– Среди тех, кого можно пробудить, ты являешься самым старшим по рангу человеком на борту.
– Угу.
Бет направилась к дверям каюты.
– Кстати говоря, – спросила она со всей небрежностью, какую сумела изобразить, – а тебе так и не удалось узнать, что произошло с моим дневником?
Крохотная пауза. Она же была, да? Мгновенное колебание. Затем Корабль ответил:
– Я не думаю, что ты просила меня искать его. Многие предметы были повреждены или потеряны во время События.
Бет кивнула:
– Ага.
Голограмма следила, как она уходит.
Девочка шла по коридорам, от камеры к камере. На каждой появлялся крохотный красноватый проблеск, когда она проходила мимо. Камеры повсюду, как как-то раз сказала ей Лорин. Следящие за всем, что они делают. Слушающие всё, что они говорят. Отслеживающие все признаки жизни. Биение сердца. Потоотделение.
Она старалась не идти слишком быстро. Она старалась, чтобы лицо её ничего не выражало. Камеры следили за ней.
Миккель всё ещё был на мостике. К её удивлению, Люсиль тоже вернулась. Когда Бет прошла на мостик, девочка обернулась, увидела её и сразу повернулась обратно.
Корабль тоже был там.
Бет подошла к своему креслу и села. Она не смотрела на остальных, сосредоточившись на собственном дыхании. Она не сводила глаз с голограммы.
КОРАБЛЬ ВАС ОБМАНЫВАЕТ.
* * *
В тот вечер дети ели молча и рано отправились спать. Бет лежала, глядя в низкий потолок спальни и слушая, как остальные дышат во сне.
Она не спала совсем.
* * *
Следующим утром за завтраком все сидели, опустив головы. Корабль парил рядом.
Бет знала, что ей нужно сделать. Она придумала это прошлой ночью. Девочка выждала и выбрала момент между двумя ударами сердца, когда ей хватило храбрости заговорить. Затем она выпалила:
– Я тут кое-что обнаружила.
В затихшей комнате голос её прогремел слишком громко. Она продолжила:
– Ну то есть… Кое-что, что вам всем нужно знать.
Арнольд и Миккель подняли головы. Вихан смотрел на стенное панно. Люсиль и Лорин не шелохнулись.
– Я узнала… – начала Бет, не договорила. Вздохнув, девочка попробовала снова: – Я обнаружила, что Корабль…
Корабль смотрел на неё своими большими терпеливыми глазами.
«Что ты думаешь сделать?»
Она попыталась в последний раз.
– Я обнаружила, что корабль… повреждён сильнее, чем мы думали. Лорин сказала мне вчера. Был повреждён фрейм излучателей. Он потерял калибровку.
Люсиль совсем поникла на своём стуле.
Бет сказала:
– Это можно починить. Но нам придётся совершить несколько произвольных Прыжков, чтобы откалибровать его. Я подумала… Я подумала, что вам следует знать. Вот.
Все продолжали молчать. Она кашлянула. Вихан со скрипом отодвинул стул, встал и вышел, не говоря ни слова. Остальные вернулись к своему завтраку.
– Ладно, – пробормотала она. – Лорин, ты можешь… Ты можешь показать мне, где именно повреждения?
Лорин послушно кивнула и указала на свой планшет.
– Здесь, – сказала она едва слышно. Бет подумалось, что голос у неё звучит непривычно детским. – Из-за напряжения в корпусе фрейм разболтался. И, если честно, так по всему корпусу.
Бет рассматривала схематическое изображение «Ориона», притворяясь, что вникает во все сложные детали того, что показывала ей Лорин.
– А ты можешь показать мне по-настоящему? – спросила она как бы невзначай. – Ну то есть мы можем осмотреть всё это в смотровом шлюзе? – Она ткнула в ближайший, тот
